Догра Магра - Юмэно Кюсаку

На лице доктора Вакабаяси тут же, буквально вмиг, отобразился ужас. Большие бледные губы сжались, подбородок приподнялся, и он смерил меня мутным взглядом, будто пронзая насквозь… Все это случилось столь внезапно, что я невольно принял такой же вид. Потрясенные, мы смотрели друг на друга. Постепенно доктор Вакабаяси успокоился, морщины на его лбу разгладились, и он закивал, будто не мог сдержать радости.

— Вы совершенно правы! Ваши воспоминания начинают потихоньку пробуждаться, с них словно сходит пелена… Признаться, услышав ваш вопрос, я было подумал, что к вам уже вернулась память… и заволновался, не зная, как себя вести… Но, что уж скрывать, дата на этом календаре отстает от сего дня на месяц. Сейчас 20 ноября 1926 года.

— Да? Но почему же…

Доктор Вакабаяси величественно склонил голову, а затем молитвенно сложил руки у груди — как тогда, в шестой палате перед девушкой, — и наклонился вперед.

— Я подозреваю, что в этом вопросе кроется ключ к разгадке тайн вашего прошлого. Доктор Масаки оставил календарь в таком виде и больше не отрывал листочков…

— И… почему же?

— Он скончался. Ровно через год после смерти профессора Сайто. Его нашли там же — у публичного аквариума Хакодзаки. Он покончил с собой.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба! Я словно лишился дара речи и был готов застонать… Чуть успокоившись, я выдал бессвязное:

— Доктор Масаки… покончил с собой?..

И даже услышав собственный голос, я не поверил ушам. Чтобы такой великий человек, как доктор Масаки, взял и покончил с собой? Вообразимо ли?!

Двое глав одной и той же кафедры умирают подозрительной смертью — якобы бросаются с пирса, и происходит это в одном и том же месте, с разницей ровно в год… Разве бывают такие совпадения? Потрясенный, я смотрел на бледного доктора Вакабаяси. Внезапно он приосанился, оглядел меня, а затем почтительно, словно читая молитву, продолжил:

— Повторю: доктор Масаки покончил с собой. После долгих двадцати лет тщательнейшей подготовки, прямо перед беспрецедентным экспериментом, доктор Масаки, как говорится, сломал меч и разметал последние стрелы… Увы, ему ничего не оставалось, как покончить с собой… Наверное, вы еще не поняли, но уникальный психиатрический эксперимент доктора Масаки должен был завершиться возвращением памяти к вам и к девушке из шестой палаты, выпиской из больницы и началом счастливой семейной жизни. Однако… из-за непредвиденных трагических событий все застопорилось… Никто не знает, в чем причина произошедшего и виноват ли доктор Масаки… Но именно в годовщину гибели профессора Сайто — случайно или по воле злого рока — доктор Масаки почувствовал то, что зовется бренностью бытия… И ощутив на своих плечах неподъемный груз ответственности, он покинул наш мир. Что же касается забот о вас и девушке из шестой палаты, ведения документации и прочих обязанностей, теперь это все на мне…

— Но… — перебил я доктора и запнулся. На меня нахлынуло неясное возбуждение, я побледнел и зашевелил губами: — А вдруг… вдруг это я… проклял доктора Масаки?

— Нет, все ровно наоборот! — торжественно проговорил доктор Вакабаяси, смерил меня взглядом, как делал не раз, и спокойно помотал головой. — Начиная эксперимент, доктор Масаки прекрасно понимал, какие беды на себя навлечет. Иными словами, он был готов к последствиям эксперимента еще за двадцать лет до его начала и продолжал трудиться, следуя разработанным правилам. Он составил четкий план и посредством исследований находил в вашей судьбе доказательства принципов своей великой теории.

Мне это объяснение показалось жутким. Борясь с нехваткой воздуха, я положил руку на грудь и прохрипел:

— Каких еще… принципов?

— Ознакомьтесь с этими текстами — и все поймете. — Доктор Вакабаяси спешно захлопнул переплетенные документы — они были под его рукой на протяжении всего разговора — и вежливо протянул их.

Я понял, что мне вручают нечто важное, и аккуратно принял стопку. В моих руках среди прочего оказались красная брошюрка и неозаглавленный альбом, картонная обложка которого была обтянута холстом. На плотных бархатных страницах белели газетные вырезки и листы западной линованной бумаги. Устав держать увесистый альбом, я закрыл его и положил на стол.

Доктор Вакабаяси снова посмотрел мне в глаза мутным взглядом.

— Эти документы — наследство доктора Масаки, если угодно. И лишь благодаря им вы можете составить представление о его теории. Дело в том, что перед смертью доктор Масаки сжег все свои значимые труды (я упоминал о них раньше) по психоанатомии, психофизиологии, психопатологии и — вероятно, самые весомые — по психической наследственности. Также не избежала огня копия его диссертации «О мозге».

Документы, которые я вам передал, находятся не в хронологическом порядке, а в том, какой придал им доктор Масаки перед смертью. Поэтому, углубившись в чтение, вы непременно поймете суть его теорий и ход мысли.

Первое, брошюра в красной обложке, — это сочиненная доктором Масаки пародия на буддийские сутры под названием «Еретическая проповедь об Аде умалишенных». Ее-то он и декламировал на площадях во время своих странствий по Японии. В «Проповеди» рассказывается о том, что сподвигло доктора Масаки на исследования, то есть о муках, которые претерпевают сумасшедшие в наше время. Также в ней говорится о необходимых мерах для их спасения.

А в альбоме, на бархатных листах, приклеены вырезки из местных газет, которым доктор Масаки давал интервью. По-видимому, он собирал их собственноручно. Первая статья называется «Вся земля — огромная клиника свободного лечения сумасшедших». Это поданный с горьким юмором рассказ о мотивах, которые побудили доктора Масаки создать психиатрическую больницу. Он весьма подробно и предельно честно объясняет журналисту основной принцип психопатологии — на планете нет людей без психических расстройств.

Далее «Мозг не есть средоточие мышления» — простое и понятное изложение работы «О мозге». В этой статье доктор Масаки рассказывает об истинных функциях мозга, которые традиционно считались не поддающимися изучению. Также в данном тексте вы найдете объяснения различных феноменов, связанных с психическими расстройствами, и ответы на другие вопросы, которые ставят традиционную науку в тупик.

После, на листах японской бумаги, вы увидите переписанные кистью «Сновидения эмбриона». Эта работа доказывает от обратного тезисы труда «О мозге». Речь тут пойдет о «психической наследственности» эмбриона, которая является сочетанием психической наследственности родителей и совокупности душевных качеств и привычек предков. «Сновидения эмбриона» — та самая работа, что произвела фурор на первом отборе диссертаций нашего университета. И в то же время послужила причиной самоубийства столь одаренного ученого, как доктор Масаки…

Затем, на линованных листах формата «фулскап»[20], завещание доктора Масаки, которое можно озаглавить как «Доклад об опыте свободного лечения». Это своеобразный итог.

Если вы ознакомитесь с документами в обозначенном порядке, то непременно поймете, почему, открывая новый путь в психиатрии, доктор Масаки пожертвовал ради науки жизнью… Вы сможете рассмотреть сияющий, стремительный калейдоскоп немыслимых законов, которые тайно управляли вами и в результате привели сюда.

Но я уже не слышал доктора Вакабаяси. Спокойно открыв брошюру в красной обложке, я проглядел заглавие на первой странице и погрузился в чтение…

ЕРЕТИЧЕСКАЯ ПРОПОВЕДЬ ОБ АДЕ УМАЛИШЕННЫХ, ИЛИ ТЕМНЫЕ ВЕКА СУМАСШЕДШИХ

Сочинил Мэнкуроо Мандзи,

доктор наук (Австрия),

доктор философии (Германия),

доктор искусств (Франция)

▼ А-а-а-а-а-а! Господа и с левой, и с правой стороны! / Хозяева и хозяюшки, судари и сударыни! / И стар и млад! И все остальные! / Почтеннейшая публика, что здесь собралась! / Давненько, давненько мы с вами не виделись… / и прочая, и прочая… Чего диву даваться? / Когда мир зародился, тогда только и виделись. / А с тех пор я вам ни словечка, ни буковки. / Но сегодня, впервые на этой улице, / выступает умалишенный бонза! Скарака, тякапоко, тякапоко, тякапоко…