Ментовские оборотни - Владимир Гриньков

– Ты не шути со мной! – сказал он оборотню так страшно, что даже у почти непричастного к проделкам взяточника-оборотня Гриши поджилки затряслись. – Я за эти деньги знаешь что с тобой сделаю?!

На Гришу сейчас нельзя было смотреть без слез. Никогда еще деньги не были столь для него нежеланны и не жгли его руки так, как эти новенькие сторублевки. Будь у него такая возможность, он эти деньги выбросил бы незаметненько или даже (страшно сказать!) раздал бы их людям. Гриша никогда не подавал – ни побирающимся нищим у церквей, ни протирающим стекла машин на перекрестках подросткам, а сейчас бы отдал без раздумий все десять тысяч.

Гриша развернулся и, медленно переступая ватными ногами, как лунатик, пошел прочь, но спастись бегством ему не позволили. Лысый всполошился. Он еще с пропавшими деньгами не разобрался, а тут и чудо-фонарю ноги явно пытались приделать. За такие потери и из органов могут попросить.

– Эй! – крикнул лысый. – Стоять!

Демонстративно оглохший на оба уха сразу Гриша продолжал движение. Лысый нагнал его в два прыжка, попытался отнять фонарь и тут заметил неладное.

– Э-э-э! – сказал он, сильно изумляясь. – Руки у тебя светятся!

– Ничего они не светятся, – парировал Гриша голосом таким жалобным, который выдавал его с головой.

– Да как же не светятся! – все больше изумлялся лысый. – Вот посмотри-ка!

– Да вижу я, – отвечал на это Спиридонов. – Руки, в смысле. И ничего такого там особенного нет.

– Неужто? – не верил Грише лысый, а верил собственным глазам.

– Ну чего вы ко мне привязались? – канючил Гриша чуть не плача.

А тут и другие подошли ребята в штатском.

– Ведь светятся! – еще увереннее сказал лысый.

И все вокруг согласно закивали, подтверждая его правоту.

– Так он сообщник! – определился лысый, и тогда Григорий окончательно понял, что пропал.

– Заодно, видно, работали, – прорисовывал версию лысый. – Тот взятки брал, а этот транспортировал. Ты только посмотри, как у них роли были распределены! – поразился он предусмотрительности преступников. – А этот-то… Таксист! – сказал лысый почти с восхищением. – На него и не подумаешь! Вроде как ни при чем, подвез клиента, обычная работа – и никакого с него спроса!

– Я правда ни при чем! – пролепетал дрожащим голосом Григорий.

– А давай посмотрим, кто из нас прав? – предложил заранее выигранное им пари лысый. – Вот на сто процентов я уверен, что в твоих карманах сейчас найду искомые десять тысяч рублей, номера тех сторублевок будут совпадать с этими вот номерами, – взмахнул заполненным записями листочком лысый, – и на каждой сторублевке будет обнаружена нанесенная спецсредством надпись «взятка».

– Явка с повинной! – быстро объявил Григорий. – Заметьте, я во всем признался!

– Так-так-так! Очень хорошо! – засуетился лысый. – Под протокольчик оформляем все!

И кто-то из его подчиненных уже изготовился записывать Гришины признания.

– Пишите! – решительно сказал Григорий. – Во-первых, сразу заявляю, что мужика этого я сегодня вижу в первый раз…

– Что же ты делаешь, паразит! – оскорбился лысый. – Я ж к тебе по-человечески, а ты – юлить?!

– Да как же юлить! – не согласился Гриша.

– Ты мне лапшу на уши не вешай! – все больше заводился лысый. – «В первый раз вижу!» – передразнил он Спиридонова. – Да я тебя за эту несознанку закатаю так…

– А вы дослушайте сначала, а после будете грозить! – сказал Гриша с таким обиженным видом, будто не было во всей округе личности святее, чем он сам. – Я ж признаться… Я ж вам не враг, а вовсе даже наоборот… Я ж вам в помощь… Я такие факты выдам – закачаетесь!

– Ну-ну! – заинтересовался лысый.

– В Бирюлеве я его забрал, – сообщил приободрившийся Гриша. – Не по своей, заметьте, воле. Меня диспетчер наша туда отправила. Она отправила! Не сам я поехал! – акцентировал он внимание на важном факте.

И снова лысый повторил:

– Ну-ну!

– Едем мы, – сказал Гриша, – Он денег дал.

– Сколько? – быстро спросил лысый.

– Десять тысяч! – ответил Гриша, не моргнув глазом.

Лицо лысого превратилось в сильно вытянутый овал. Сумел его Гриша удивить. Получилось у Спиридонова.

– Сколько? – переспросил лысый.

– Десять тысяч! – окреп Гришин голос.

Потому что некуда уже было Грише отступать.

– Не многовато? – посмотрел недоверчиво лысый. – Как ты думаешь?

– Вот! – ответил Гриша торжествующе. – А я о чем? Я тоже сильно удивился, товарищ генерал! Э-э-э, подумал я, нечисто здесь что-то! А кого это я везу, подумалось мне. Уж больно этот человек похож на взяточника и казнокрада!

– Да ну? – удивился лысый и внимательно на раскоряченного оборотня посмотрел.

– Вы на него взгляните! – убежденно сказал Гриша. – Одного взгляда достаточно, ей-богу!

– Так-то и не скажешь, – пробормотал неуверенно лысый.

– Скажешь-скажешь! – приободрил его Гриша. – У нас, таксистов, взгляд наметанный. Он к тебе в машину еще только садится, а ты его уже сфотографировал: что за человек, трезвый он или пьяный, сколько денег у него с собой…

Тут Гриша обнаружил, что увлекся и что не надо бы лысому все таксистские секреты знать – и снова он на главное переключился.

– И я понял, что обязательно гражданина этого надобно проверить, – продолжил он без всякого перехода. – Сигнализировать, в общем, куда надо. При первой же возможности. И только, значитца, возможность представилась, я сразу свой гражданский долг исполнил!

– Каким же образом? – пожелал услышать подробности лысый.

– Когда он попытался скрыться, я стал звать милицию, – со скромностью настоящего героя сообщил Гриша. – И в ответ на мой сигнал вы со своими товарищами очень оперативно прибыли, товарищ генерал. Так и надо! – сказал он убежденно. – Граждане сигнализируют, органы меры принимают! Общее дело делаем!

– Так ты герой! – обнаружил лысый. – Ты ж преступника помог задержать! Дай-ка обниму тебя!

Уже поверивший в то, что все обошлось, Гриша с готовностью упал в милицейские объятия.

– Ведь не дождешься отклика порой! – причитал счастливо лысый. – И помощи опять же! Как будто мы враги с народом! А ты вот проявил! Помог, чем смог! Слушай, а я тебя к ордену представлю! – вдруг сказал он решительно.

– Да будет вам! – засмущался Гриша. – Я не претендую.

– Нет, наградить обязательно надо! – все больше укреплялся в своих планах лысый. – Заслужил!

– Нет, ну если заслужил, конечно…

Это Гриша благоразумно решил не упираться слишком сильно. Вдруг и вправду подумают, что он не хочет. И тогда ордена уж точно не видать.

– Понятые, товарищ майор! – сообщили лысому.

Но он только отмахнулся, потому что ему было не до понятых. Зато Гриша очень даже заинтересовался. Можно даже сказать, что он был поражен. Потому что за спиной у лысого он видел приближающуюся понятую – ту самую цыганку, которая ему гадала на Солянке. И ее появление на месте событий было фактом совершенно невероятным, как прилет инопланетян, к примеру. Это раз. И то, что этот факт случился, подсказывало растерявшемуся Грише, что здесь что-то нечисто. Это два.

Мы не стали тянуть время.

– А где еще один понятой? – спросил лысый.

– А вот! – ответили ему.

Вторым понятым был я. Я уже вышел из машины, припаркованной неподалеку, и шел к Грише, широко ему улыбаясь. Увидев меня, Гриша просто обездвижел. Потому что если я здесь, значит – розыгрыш. И никакого, следовательно, ордена на грудь. И милиция ненастоящая. И клиент был подставной. И шуры-муры всякие с клиентскими деньгами почти наверняка были записаны скрытой камерой. Я все эти мысли Гришины прочитал в его глазах, пока шел к нему, и чутье мне подсказало, что герою нашему пора давать успокоительное.

«Успокоительным» мы обычно называли тех, кто мог разыгранных нами людей в чувство привести и, самое главное, уберечь от резких необдуманных поступков. Потому что не каждый наш герой реагирует на розыгрыш позитивно. Обнаружив, что его разыграли, кое-кто норовит немедленно нас наказать. Причем с причинением увечий и нанесением максимального, по возможности, материального урона. Чтобы избежать подобного, мы даем нашему герою «успокоительное» – предъявляем ему того, кто предложил его разыграть. Родственника, соседа, коллегу по работе – такого человека, с кем нашему герою еще жить и работать, с кем он ссориться не хочет и на кого руку не поднимет гарантированно. Срабатывает обычно безотказно. Тут сразу смущение, смех и объятия – и всем, в принципе, хорошо.

У меня глаз наметанный, и когда я Гришу Спиридонова увидел близко, я сразу понял, что без скандала сегодня не обойдется. И пока я был физически для него недосягаем и нас разделяли спасительные пятнадцать метров, я подал условный знак, и наши ребята тут же выпустили на площадку шефа Гриши Спиридонова.

Я уже говорил, что именно шеф Гришу и подставил. У шефа были на то причины. Жаловались на Гришу клиенты. Обвиняли в непорядочности. В подобных случаях, в принципе, без разговоров выгоняют с работы с волчьим билетом. Но шеф Григория, человек не злобный и вполне прогрессивный дядечка, решил не рубить сплеча, а педагогическими способами перевоспитать заблудшего. Поймается, мол, Гриша на наш розыгрыш, устыдится и заречется впредь клиентов обижать. И вот теперь шеф Гриши Спиридонова вышел из своего укрытия и направлялся к нам с доброй отеческой улыбкой, готовясь прочитать Григорию нравоучения, пожурить его прилюдно да и простить тут же, не откладывая дело в долгий ящик.