Скандальное предложение - Тина Габриэлл

— Ты сама выбирала лошадь, дорогая, помнишь? — криво усмехнулся Блейк. — Я не могу контролировать твои мысли.

Виктория с подозрением продолжала смотреть на него. «Должно быть, он обладает мистическими способностями», — подумала она. Если ему удалось против ее воли вызвать в ней ответную физическую реакцию к себе, на что еще способен этот темный дьявол?

— Вся земля по ту сторону холма принадлежит Роузвуду, — махнул рукой Блейк.

Виктория приложила ладонь козырьком ко лбу, чтобы защитить глаза от яркого солнца, и окинула взглядом собственность Блейка:

— Я и не представляла, что у тебя такое огромное поместье.

— Шесть тысяч акров земли. «Шесть тысяч акров!»

Виктория не могла вспомнить ни одного человека, который владел бы таким количеством земли. Ей хотелось спросить, сколько он заплатил за Роузвуд, но в то же время ей не хотелось слышать эту огромную цифру.

Если он смог купить такое поместье, то долг ее отца в пятнадцать тысяч фунтов — сущая мелочь для него. Ему бы ничего не стоило продлить срок займа.

«Но ведь речь идет не о деньгах, — напомнила себе Виктория. — Речь идет о мести».

Они вновь оседлали лошадей и направились к фермам, которые сдавались в аренду. Сначала они миновали акры садов, где воздух был напоен сладким ароматом яблок, груш и персиков. Потом проехали мимо пасущихся лошадей и овец.

Показались дома фермеров-арендаторов. Когда они подъехали ближе, из них стали выходить, целые семьи, чтобы поприветствовать их. Дети, радостные и счастливые, побежали вперед, чтобы поздороваться со своим лордом и поухаживать за его лошадью.

Блейк засмеялся и, наклонившись с седла, ерошил им волосы. К огромному изумлению Виктории, Блейк знал имена всех мужчин, женщин и детей и помнил какие-то личные факты, о каждом: рождение ребенка, смерть дальнего родственника, даты будущих свадеб, случайная травма сына. И обо всем этом он разговаривал с людьми.

Виктория поняла, что он регулярно совершает объезд своего поместья и проявляет искренний интерес к людям, которые работают на его земле. Виктория видела, с каким уважением относятся эти люди к Равенсперу.

Два фермера с загрубевшими от работы руками и бронзовой от загара кожей разговаривали с Блейком по поводу двух незасеянных полей, мимо которых они только что проехали. Они предлагали на следующую весну, когда отдохнет земля, посеять там рожь и ячмень. Блейк согласился с их планами и предложил посеять еще и хмель.

Прежде Виктория никогда не слышала, чтобы лендлорд проявлял такой живой интерес к тому, что высевается на его землях. Всех интересовали лишь деньги, которые можно получить с земли, чтобы потом спустить их за карточными столами в столице.

Обратно в Роузвуд они возвращались по заросшей тропинке в лесу. Густые заросли кустарника царапали мягкую кожу ее сапог для верховой езды, цеплялись за подол платья из тонкой шерсти. «Интересно, куда ведет эта тропинка», — размышляла Виктория.

Они выехали на поляну, на которой в окружении заросшего сада стоял небольшой домик. В отличие от жилищ фермеров, которые они только что видели, это строение было ветхим, с залатанной соломенной крышей, с болтающимися на петлях ставнями.

Блейк спешился, достал из сумки сверток, прикрепленный к седлу, и направился к входной двери. Виктория с растущим любопытством последовала за ним.

Дверь открыла женщина и, увидев их, сразу присела в реверансе.

— Ваша светлость, я не ждала, что вы приедете.

Женщина была среднего возраста, с каштановыми волосами, в которых уже пробивалась седина. Вокруг глаз виднелись мелкие морщинки, а из-за глубоких складок вокруг рта казалось, что она поджимает губы. У темно-синего платья, местами полинявшего, обтрепался подол.

И внешний вид домика, и запах, идущий из него, говорили о том, что тут царствует нищета.

Блейк наклонился и поднял женщину с колен:

— Мэгги, как вы тут поживаете с Саймоном?

— Кое-как перебиваемся, милорд, — ответила женщина, по-прежнему не поднимая глаз и нервно теребя загрубевшими руками изношенное платье.

— Моя экономка, миссис Смит, собрала для тебя пакете продуктами. Она говорит, что повар приготовил курицу и печенье и что вам с Саймоном хватит этого на неделю.

— Храни вас Господь, милорд. — Женщина со слезами на глазах взяла пакет. — Мой Уильям, когда еще был жив, всегда говорил: замечательно, что вы стали новым хозяином Роузвуда.

Виктория услышала легкие шаги за спиной Мэгги, и через секунду из-за юбки показалась рыжая голова мальчика лет пяти.

— Привет, Саймон. — Блейк опустился на одно колено и заглянул в круглые глаза ребенка.

Мальчик улыбнулся, продемонстрировав пустоту на месте двух передних зубов, потом с любопытством взглянул на Викторию:

— Она симпатичная.

— Меня зовут Виктория. — Виктория присела, чтобы ее глаза были на одном уровне с глазами ребенка.

— Это ваша жена? — Саймон повернулся к Блейку.

— Нет. Мы не женаты, — вспыхнула Виктория.

— Саймон! — Мэгги взяла мальчика за руку и строго посмотрела на него.

На лице малыша появилось выражение ужаса — он испугался, что обидел хозяина.

— Мы просто друзья, Саймон, — успокоила Виктория ребенка.

— Вы — хороший друг, — улыбнулся мальчик.

— Отнеси это в дом. — Мэгги отдала пакет сыну, и тот немедленно бросился исполнять поручение матери.

— Простите его, лорд Равенспер. — Женщина переминалась с ноги на ногу, не поднимая глаз. — Еще я должна извиниться, что не заплатила ренту за этот месяц.

— Чепуха, Мэгги. — Блейк взял ее натруженную руку. — Я же сказал, что ничего от вас с Саймоном не жду. Я поговорил с Таннером, на этой неделе он отремонтирует тебе крышу.

— Кроме слов благодарности, я не знаю, что еще сказать. — По щеке женщины покатилась крупная слеза.

— Этого достаточно, Мэгги.

Когда они возвращались в Роузвуд, у Виктории перед глазами стояли Мэгги и ее очаровательный рыжеволосый сынишка.

— А что случилось с Мэгги? — спросила она.

— Ее муж, Уильям, умер четыре года назад, сразу после рождения Саймона. С тех пор Мэгги растит своего сына одна. Бывшему хозяину поместья было на все наплевать, и он не освободил их от уплаты ренты. Я узнал о тяжелом положении этой семьи вскоре после того, как приобрел Роузвуд. Из-за своей гордости Мэгги не позволяет перевезти их в пригодный для жилья дом. Поэтому с помощью миссис Смит и повара я обеспечиваю их продуктами.

От этого грустного повествования у Виктории заныло сердце. Она вспомнила свой разговор с леди Девон, когда та говорила, что Блейк — вовсе не жестокий человек, он честный и благородный, даже чрезмерно благородный. Его сострадание, забота и доброта напомнили Виктории прежнего Блейка Мэллори из детства.