Тысячи ночей у открытого окна - Мэри Монро

– А для меня – прямо-таки материнское молоко, – ответила Фэй, жадно потягивая горячий напиток.

– Подумать только, сидим тут, спрятавшись от всех, и нарушаем все правила. Словно парочка наркоманов, дорвавшаяся до вожделенной дозы.

– Я приличная девочка. Прилежно работаю, не ковыряюсь в носу, да и тайных грехов у меня кот наплакал. Думаю, мне можно простить одну-единственную слабость.

– Конечно, – с готовностью согласился шеф, жадно делая еще один глоток. – И мне заодно. – Налив себе вторую чашку, он уселся на краешек стола и принялся копаться в бумагах, разложенных на его поверхности. – Итак, О’Нил, как продвигается разработка рекламной кампании? Не забывай, надо придумать что-то эдакое, чтобы это английское пойло продавалось со свистом.

– Тут наклевывается одна идея, – осторожно произнесла Фэй. – На самом деле, мне кажется, я знаю, как это сделать. – Она откинулась на спинку кресла и продолжала попивать кофе. Их взгляды встретились, и они ощутили радостное возбуждение, совсем как в старые добрые времена, когда им в головы приходило сногсшибательное решение. Бернард слегка подался вперед, она тоже.

– Ну, рассказывай, Фэй.

Она вздохнула и наконец решилась.

– Я вижу это следующим образом. «Хэмптон Ти» хочет выйти на американский рынок, – начала она. – А это территория заядлых кофеманов. Там живут потомки ребят, которые когда-то утопили тюки с английским чаем в Бостонской бухте, и я, между прочим, их не осуждаю. Вывод: не хотим мы переходить на ваш чай. Мы любим наш кофе. Вот я, например. Перепробовала несметное количество сортов и разновидностей чая и по-прежнему никогда не променяю на него свою любимую «Яву». Ну и что, по-твоему, может заставить таких заядлых кофейных наркоманов, как ты и я, перейти на чай?

– Работа?

Она усмехнулась.

– Ну, это касается только меня. А миллионы других любителей кофе от Калифорнии до Нью-Йорка?

Бернард пожал плечами, но глаза его горели в предвкушении ответа.

– Отвечаю: только забота о здоровье.

– Забота о здоровье? – Огонь в его глазах слегка угас.

– Ну да, – ответила Фэй, выпрямляясь в кресле и ставя кружку на стол. Постучав пальцами по бумагам, она продолжала: – Существует уже масса свидетельств, говорящих о том, что чай не причиняет ни малейшего вреда здоровью, в отличие от кофе, и, более того, полезен для организма. Особенно зеленый чай.

Она приподняла брови и хитро улыбнулась с видом ярмарочного зазывалы.

– Прежде всего, чай – прекрасное средство профилактики сердечных болезней.

Бернард поднес было чашку с кофе ко рту, но потом задумчиво посмотрел на нее и поставил на стол.

– Что, правда помогает против сердечных болезней?

– И еще снижает уровень холестерина и кровяное давление. Посмотри, Бернард, кто у нас основной потребитель кофе? Те, кто родился во время послевоенного демографического взрыва, а они стареют. Хотят поддерживать свое тело в хорошей форме, заботятся о здоровье зубов и, конечно, сердечно-сосудистой системы. Возьму на себя смелость утверждать, что именно польза чая для здоровья и поможет нам переманить любителей кофе в лагерь чаевников. Здоровье. Фитнес. Активное долголетие. Вот на чем надо строить нашу рекламную кампанию.

Бернард поднялся и, засунув руки в карманы костюма, принялся мерить ее кабинет шагами, погруженный в глубокое раздумье. Фэй затаила дыхание и молилась про себя. Увы, она совсем не так собиралась преподнести ему свою идею.

Она хотела продемонстрировать таблицы, диаграммы и прочие штучки, эффектно иллюстрирующие ее соображения, ведь она в первый раз за десять лет готовила для него концепцию рекламной кампании. Но интуиция подсказала, что это следует сделать именно сейчас. Ее охватило вдохновение, и она решилась сделать первый шаг.

Бернард остановился у стола, посмотрел ей в глаза, и дыхание у нее замерло. В его взгляде она не видела огня.

– Значит, ты считаешь, что следует основывать рекламные кампании чисто на научных фактах?

Фэй кивнула, чувствуя, как кровь застывает в жилах и к горлу подкатывается комок.

– Да, – ответила она, кашлянув, чтобы прочистить горло, и стараясь казаться как можно хладнокровнее. – Мы достучимся до потребителей, представляя медицинские свидетельства. Результаты научных исследований здесь, Бернард. А вот статистические данные. Мы, конечно, будем действовать по-умному. Креативная группа проработает все в деталях. Но лично я уверена, что хорошо продуманный рациональный подход – это ключ к тому, чтобы завоевать доверие нации, ядро которой состоит из взрослых стареющих людей, заботящихся о своем здоровье. Никто больше не верит в сказки. Люди теперь образованные. Слишком умные, чтобы повестись на романтические сцены чаепития с кружевными салфеточками, сдобными булочками с запредельным содержанием жиров и углеводов и сплетничающими дамочками. Женщин сейчас этим не проймешь. Им нужны убедительные факты.

Он погладил подбородок и сощурил глаза, глядя на нее пристальным взглядом. Наконец опустил голову, видимо, приняв решение.

– Хорошо, О’Нил. Я принимаю твою идею.

У Фэй чуть сердце не остановилось, и она поднялась, чтобы поблагодарить босса.

– Сиди-сиди, – сказал он, кладя руку ей на плечо. – Буду с тобой честным. Меня эта идея не прикалывает. Кровь не кипит, понимаешь ли. Я привык, что ты всегда выдвигаешь сверхблестящие идеи. Слоганы, которые неизменно находят путь к сердцам людей. На этот раз я не чувствую драйва. Разумный, практичный подход, может, даже вполне убедительный. Но как-то это все пресно. Нет привычного блеска, игры на грани фола.

– Но если ты считаешь…

– Идея, может быть, здравая, и я, как и сказал, дам тебе шанс. Поддержу твою концепцию. – Он пожал плечами. – Правда, не знаю, как к этому отнесется креативная группа. Сама с ними разбирайся. – Фэй кивнула, но настроение у нее сразу же упало. – Они давно уже рвутся в бой в ожидании какого-нибудь безумного нестандартного решения. Просто жаждут услышать боевой клич и броситься покорять мир. Что ж, именно им предстоит обыграть эту идею так, чтобы все ахнули. Но не они меня беспокоят. Тебе придется убедить Сьюзан Перкинс. Она отвечает за этот проект. Если она скажет нет, значит – нет.

– Но Бернард, послушай, ты же сказал, что поддерживаешь эту концепцию.

– Да, это так. Но биться за нее насмерть не буду. Достаточно уже того, что я против нее не возражаю. Я дам им понять, что на твоей стороне.

Фэй бессильно опустилась в кресло. Бернард, видимо, до конца не понял ее замысел.

– Если ты думаешь, что эта идея не слишком хороша…

– Я этого не сказал. Скажем так: она не потрясла мое воображение. Хотя, признаюсь, информация о профилактике сердечных заболеваний привлекала мое внимание. Послушай, Фэй. Теперь все зависит от тебя. Это твоя рекламная кампания. Ты должна быть абсолютно, на все сто процентов уверена, что это наилучшее решение для этого дела, что «Хэмптон Ти» одобрит эту идею и их продукция будет продаваться в Штатах, как пресловутые горячие пирожки. – Он одарил ее своим пронзительным взглядом, от которого ничего не могло укрыться. – Скажи, ты в этом уверена?

Нервно сглотнув, она кивнула.

– Ну так действуй. – Он опустил кружку на стол и направился к двери, открыл ее, но прежде чем выйти, остановился на пороге, обернулся и посмотрел на Фэй через широкое плечо.

– И последний вопрос. Ты отметила, что женщины нынче не любят романтику. Что им нужны строгие факты. Вот скажи мне, Фэй, ты тоже относишься к их числу?

Фэй молчала и думала о том, как вставала каждый день ни свет ни заря, собирала детей в школу, шла на работу, где трудилась восемь часов за символическую плату, затем мчалась домой в часы пик, чтобы накормить детей ужином, проверить домашние задания, а потом заняться стиркой и прочими домашними делами. После этого еще находила время поработать с материалами, которые взяла домой, а потом без сил падала в кровать. Думала о том, какой когда-то была наивной и сколько раз обжигалась, о детских мечтах и кошмаре неудачного брака. Жизнь немилосердна к женщинам, независимо от того, старые они или молодые, особенно к одиноким матерям. Им не часто выдаются минуты радости.

– Да, – ответила она, не отводя глаз, – я тоже так думаю.

Он задумчиво кивнул.

– А почему в таком случае ты все еще пьешь кофе, а не полезный для здоровья чай?

Глава 6

В небе висел тяжелый шар полной луны, и в ее призрачном голубоватом свете Джек увидел маленькую фигурку мальчика, пробиравшегося на цыпочках по мощенной плитками дорожке. В центре сада он остановился. Джек сидел, затаившись, в темноте. Острые коленки мальчика торчали из-под длинных шортов, тощие ручки висели вдоль тела. Он высоко задрал светлую голову, уставившись в какую-то точку на небе.

Какой же странный мальчик этот Том О’Нил, подумал Джек. Было уже очень поздно, почти полночь. Что заставило шестилетнего ребенка выйти в сад в такое время? Может, захотел полюбоваться звездами? На самом деле, он помнил, как его самого по ночам гонял с крыши приюта сторож, опасавшийся, что он упадет или, что еще хуже, решит спрыгнуть. Джек вытянул шею, пытаясь проследить за передвижениями Тома.