Над строками Нового Завета - Георгий Чистяков

Когда мы кладём соль в пищу, то пища, во-первых, приобретает новый вкус, а во-вторых, не портится. Практика солить мясо вообще близка ближневосточной культуре. На юге, где всё быстро высыхает и портится, соль служит великолепным консервантом. В Библии слово «соль» употребляется и в этом значении, и в то же время как обозначение вкусовой добавки. Соль предохраняет продукт от гниения, и она же придаёт ему вкус.

«Едят ли безвкусное без соли?…» – есть такое восклицание в книге Иова (6:6). А в книге пророка Варуха, известной только по-гречески (в числе книг второго канона), говорится о том, что без соли пища протухает, а благодаря соли сохраняется.

На этих двух принципах действия соли и держится выражение «завет соли». По завету соли отношения между Богом и людьми становятся вечными. Верующий должен сохранить мир в сердце своём в союзе с Богом. Через этот завет, союз, который заключён между Богом и верующим, в мире (во Вселенной) сохраняется мир – шалом, та полнота нашего взаимопонимания, вне которой Вселенная разрушается, разделяясь на враждующие между собой части, кланы и т. д. А по завету соли мир сохраняется. Подобно тому как соль предохраняет пищу от гниения, христианин предохраняет от разрушения мир. Но если соль потеряет силу, то её остаётся только выбросить, она ни на что больше не годна.

Вы не только «соль земли», но вы – «свет мира» (Мф 5: 14). Как понять это выражение: «Вы свет мира», когда Христос в Евангелии от Иоанна прямо говорит: «Я свет миру» (Ин 8: 12)? Все знают эти слова, потому что на иконах Господь изображается с открытым Евангелием, на котором написано: «Я свет миру».

Когда евангелист говорит в прологе «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин 1: 5), то о каком свете идёт речь? «Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин 1:9). Конечно, здесь речь идёт о Христе, Который всякого человека, входящего в мир, освещает и просвещает. И вдруг такое неожиданное заявление: «Вы свет мира».

«Свет к просвещению язычников» в молитве Симеона Богоприимца – это тоже Христос (Лк 2: 32). А тут – «Вы свет мира». Но христианин идёт за Христом, он есть подражатель Христу. Если Христос – свет миру, то и всякий христианин, действительно идущий за Христом, становится светом мира. Это очень важный момент.

«Блаженны слышащие слово Божис и соблюдающие его», – восклицает Спаситель, подразумевая Матерь Божию (Лк 11:28). «Блажен ты, Симон, сын Ионин; потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах», – говорит Иисус, обращаясь к Петру, в ответ на его слова «Ты Христос» (Мф 16: 17).

Когда мы читаем: «Блажен ты, Симон…», то как-то сразу вспоминаем «Блаженны нищие духом…», «Блаженны плачущие…», «Блаженны кроткие…». «Блажен ты, Симон», потому что открыл тебе это «Отец Мой, сущий на небесах».

Ты камень, говорит Петру Спаситель, «и на сем камне Я создам Церковь Мою». Ты камень… Но из Ветхого Завета мы знаем, что камень, скала Израиля, твердыня – это Бог (2 Цар 22:2-3). «Он твердыня», – восклицает Моисей (Втор 32:4). «Господь твердыня моя и прибежище моё, Избавитель мой, Бог мой, – скала моя; на Него и уповаю» (Пс 17: 3). Здесь сказано: Ты камень, Ты скала. Апостол постоянно напоминает нам о том, что Господь – камень, скала. А Сам Иисус говорит Петру: ты камень.

Мы знаем из Евангелия от Иоанна, что Господь – это свет, а Господь обращается к нам, говоря: вы свет мира, хотя нам известно, что свет миру – это Он. Всё это есть не что иное, как призыв подражать Христу. Если Иисус говорит, что Он камень, то и каждый из нас должен стать камнем. Если Он говорит: «Я свет миру», то и каждый из нас должен стать светом для мира. Иначе мы не будем Его подражателями, Его учениками, христианами.

Нагорная проповедь кончается рассказом о двух домах: одном – построенном на песке, а другом – на камне, на скале. Камень – это Пётр, потому что он подражает Христу. Но скала – Сам Христос. Дом на скале – это Церковь, это Дом, краеугольным камнем которого является Христос.

«И на сем камне Я создам Церковь Мою…», – говорит Христос в 16-й главе Евангелия от Матфея, а в 7-й главе – о скале, то есть тоже о Церкви, но несколько прикровенно. И этот Дом на скале – Церковь – «врата ада не одолеют». А дом на скале из Нагорной проповеди? На него обрушатся воды, но он не упадёт, потому что основан на камне, на скале. Вода в Библии символизирует смерть. Значит, и врата адовы не разрушат этот Дом.

Таким образом, текст об исповедании Петра из 16-й главы Евангелия от Матфея надо читать в связи с Нагорной проповедью, так как он глубочайшим образом укоренён именно в первых словах проповеди Христовой. И когда некоторые протестантские экзегеты, как бы желая унизить Рим и апостола Петра, говорят, что это позднейшая вставка, они, конечно, не правы. Это политизация евангельского текста. Попытка оперировать текстом в целях церковной политики не выдерживает критики, потому что этот текст глубочайшим образом укоренён в Нагорной проповеди.

Далее Господь начинает разговор о заповедях. И, обратите внимание, говорит по одной формуле: «Не кради», «Не убивай», «Не прелюбодействуй» [т. е. Не нарушай супружеской верности]… И продолжает: «А Я (выделено мной. – Г. Ч.) говорю вам…» – тогда как все ветхозаветные пророки, никогда не подчёркивая своего «я», возвещали: «Так говорит Господь», тогда как раввины в Талмуде всегда говорят: «Есть такое мнение, что…», тогда как Сократ советует своим ученикам: «Поменьше думайте о Сократе, а побольше об истине». Господь же произносит: «А Я говорю вам…»

Эта формула – «Я говорю вам» – повторена в Нагорной проповеди пять раз, причём в греческом языке, если глагол стоит в 1-м лице единственного числа, то местоимение «я» не употребляется, оно лишнее. Но в Нагорной проповеди оно обязательно присутствует.

На ego делается логическое ударение: «А Я говорю вам…» Иными словами, христианство не есть какое-то учение, которое может существовать независимо от личности Того, Кто его преподаёт. Философия Канта и без Канта остаётся стройной системой. Учения Гегеля или Хайдеггера и без них не утратят своего смысла. И есть люди, которые, будучи последователями философии Мартина Хайдеггера, отрицательно относятся к нему самому, потому что на склоне лет он вступил в фашистскую партию и написал несколько статей, восхваляющих Гитлера. Действительно, это крайне неприятный факт биографии философа, но его система от этого не пострадала. Она живёт уже как бы помимо его личности.

А Евангелие отдельно от личности Христа не существует, теряет всякий смысл. Таким образом, слово ego играет здесь какую-то совершенно особую роль. Когда Сократ говорит: «Поменьше думайте о Сократе, побольше об истине», – то он как бы подчёркивает, что истина существует помимо людей, помимо его, Сократа, помимо его ученика Платона и т. д. Когда Аристотель восклицаег: «Платон мне друг, но истина дороже», – он тоже говорит о том, что истина существует помимо его учителя.

В Евангелии всё по-другому. Иисус Сам есть воплощённая Истина. По определению искусствоведа Г. Вагнера, это «личностное воплощение Абсолюта». И именно по этой причине интеллигенту часто бывает очень трудно прийти в Церковь: ведь он, человек, воспитанный на античной философии и новоевропейской науке, привык, что истина существует сама по себе, что она не воплощается, что она абстрактна, как бы отделена от людей. А в христианстве вся истина воплощена в лице Спасителя.

Вот где проходит граница между Афинами и Иерусалимом. Для Афин истина существует помимо человека, для Иерусалима она воплощена в лице Сына Божиего. Это центральный момент христианства.

Но в этой части Нагорной проповеди есть не только слово «Я», повторённое пять раз в формуле «А Я говорю вам…». Здесь есть ещё одно слово, которое, с точки зрения грамматики греческого языка, в тексте тоже лишнее, но в данном случае ключевое. Это слово «вы».

Такое построение текста на двух полюсах: «Я» – «вы» – особенно заметно, когда читаешь Нагорную проповедь погречески. Во всех других переводах этот оттенок исчезает. Из греческого же текста видно, что вся Церковь построена на отношении между «Я» Христа и «вы» Церкви – каждого из тех, кто ее составляет.

Вне этих взаимоотношений никакой Благой Вести нет и быть не может. И, может быть, именно поэтому последним и ключевым стихом этой части Нагорной проповеди становятся слова: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5: 48). Несомненно, речь здесь идёт о подражании Богу. Каждый человек должен быть подражателем Ему. Вне этого жизнь теряет смысл.

В общем, наверное, каждому, кто хоть сколько-нибудь начитан в Библии, понятно, что слова эти – «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» – восходят к ключевому стиху в книге Левит, который повторён там как минимум четыре раза: «Будьте святы, ибо Я свят» (Лев 11:44, 45; 19: 2; 20:7).