Турецкий капкан: 100 лет спустя - Алексей Олейников

Таким образом, раскачивание союзниками балканского маятника «Греция — Болгария» принесло лишь потерю драгоценного времени и дискредитацию держав Антанты в регионе. Взаимные претензии и противоречия Греции и Болгарии не были непреодолимыми, просто не хватило дальновидности и политической воли, чтобы справиться с ними, отсутствовала и согласованность усилий союзников по Антанте.

Стратегически вступление в борьбу с Турцией любого из пары балканских государств Греция — Болгария оказывалось ключом, открывавшим Проливы. При определенном политическом мастерстве оба этих государства могли вступить в войну в нужном месте и в нужный момент, но близорукие политики Антанты не смогли склонить ни одно из них на свою сторону. Более того, Болгария встала на сторону Тройственного союза, что способствовало разгрому Сербии и Черногории, значительно затруднив проведение Дарданелльской операции и способствуя ее скорейшему и бесславному окончанию.

Глава 4. Плечом к плечу — Россия в Дарданелльской операции Антанты

С самого начала Дарданелльская операция планировалась во взаимодействии с вооруженными силами России.

В январе 1915 г. было принято решение о совместной операции, но содействовать друг другу союзники должны были в рамках самостоятельных операционных планов — прежде всего силами флота.

5 марта 1915 г. У. Черчилль сообщал военно-политическому руководству России: «Великобританское правительство самым серьезным образом надеется, что русский флот, когда наступит этот момент, тотчас же придет ко входу в Босфор и начнет в соответствии с английской морской атакой Мраморного моря систематическую с дальнего расстояния бомбардировку внешних фортов Босфора. Великобританское правительство придает первостепенное значение совместным действиям русского флота с союзным флотом»[18].

Россия поддерживала реализацию этой операции повышенной стратегической важности, планируя и собственную Босфорскую экспедицию (см. ниже).

Начало Дарданелльской операции поставило вопрос о характере помощи, которую могла бы оказать Россия помимо организации Босфорской операции.

Считалось, что кроме усиления уже выполнявшейся блокады угольного района Анатолийского побережья (Зонгулдак — Эрегли) для прекращения снабжения углем Константинополя, турецких промышленных предприятий и флота русское командование сможет демонстративными действиями флота приковать к району Константинополя значительные сухопутные силы противника, не позволив их перебросить на Галлиполийский полуостров.

Не имея весной 1915 г. возможности немедленно выделить крупные сухопутные силы для десанта, русское командование намечало оказать союзникам содействие «в виде демонстраций Черноморского флота у Проливов, которые в зависимости от достижения союзниками успеха могут быть развиты, включительно до занятия Босфора Черноморским флотом и флотом союзников совместно»[19].

Действия русского Черноморского флота определялись приказом командующего флотом адмирала А. А. Эбергарда на основе директивы Ставки от 19 февраля 1915 г., в которой, в частности, говорилось: «В ближайшее время предполагаются совместные действия англо-французского флота с участием их десантного корпуса против Дарданелл. Черноморскому флоту надлежит оказать содействие в виде демонстрации у проливов, которая, в зависимости от достижения нашими союзниками успеха, может быть развита включительно до занятия Босфора совместно Черноморским флотом и флотом союзников»[20].

Русский флот получил в качестве задачи решение вопросов блокады Босфора и разрушения укреплений и инфраструктуры противника, что он в течение 1915 г. успешно и осуществлял.

Первая бомбардировка состоялась после получения от английского командования в Дарданеллах сообщения о намеченном на ближайшие дни прорыве союзного флота в Мраморное море (28 марта). Затем бомбардировки повторились 25 апреля, 2, 3 и 10 мая.

Адмиралы А. А. Эбергард и С. Карден поддерживали постоянную связь; в частности, на союзном флоте присутствовал специально откомандированный на британский флот русский офицер-наблюдатель.

Черноморский флот осуществил несколько набегов на берега Турции, в том числе используя пролив Босфор. В это время он включал в себя линейные корабли-додредноуты «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Пантелеймон», «Три Святителя» и «Ростислав», крейсера «Кагул», «Память Меркурия» и «Алмаз», миноносцы, авиатранспорты, подводные лодки и вспомогательные суда.

Укрепления противника подверглись артиллерийскому обстрелу с линкоров, топились турецкие транспортные суда, выставлялись минные заграждения. Кроме того, Черноморский флот осуществлял поиски вдоль анатолийских берегов Турции для осмотра и обстрела прибрежных пунктов и для уничтожения турецких судов, перевозящих в Константинополь уголь из Зонгулдака. Эти действия были весьма успешны. Так, при бомбардировке 28 марта «было несколько прямых попаданий в батареи, причем в одном случае был вызван взрыв, давший характерный столб дыма, окутавший на время одну из батарей»[21].

2 мая были расстреляны с моря и атакованы гидросамолетами с воздуха турецкие береговые батареи у Босфора. В операциях участвуют линкоры и крейсера при поддержке миноносцев и гидроавиации с авиатранспорта, ходят к Босфору и русские подводные лодки. Так сковывались турецкие сухопутные и морские силы, уничтожались ресурсы.

Бомбардировки были направлены прежде всего на угольные копи (в основном район Зонгулдака) и объекты инфраструктуры противника. Очевидец вспоминал: «…флот подошел к Зонгулдаку, где от него отделился линейный корабль “Три Святителя” с тралящей партией и миноносцами 1-го дивизиона. Крейсера и миноносцы 1-го дивизиона ушли в дозор, дивизия кораблей держалась в море в качестве прикрытия на случай появления “Гебена”. Идя за тралящей партией, линейный корабль “Три Святителя” начал обстрел сооружений для промывки угля с 40 кабельтовых на первом галсе и закончил свою стрельбу, сделав последний галс в расстоянии 20 кабельтовых от Зонгулдакского маяка. Громадное здание промывки угля с большими фабричными трубами несколькими 12-дм снарядами было совершенно разрушено, также были разбиты здания для сортировки угля, электрической станции и стенки набережной мола; залпами 6-дм орудий уничтожены оба погрузочных крана в гавани, перекидным огнем обстреляны сооружения по добыче угля и железнодорожная станция заводской дороги, расположенная за горным кряжем.

С моря было видно, что Зонгулдак после бомбардировки принял неладный вид, но, как последствия показали, хотя разрушения и были велики, угольная деятельность турок уничтожена не была… Многие сооружения с моря не могли быть обстреляны, так как гористая местность защищала их от обстрела»[22].

Материальный эффект деятельности Черноморского флота был очень существенным: в условиях отсутствия других видов транспорта с началом войны морские перевозки угля из угольного района Зонгулдак — Эрегли в Босфор приобрели для Турции большую важность. Удары русских линейных кораблей и блокада, которую осуществляли миноносцы и подводные лодки против турецкого судоходства, постепенно наращивались, поставив под угрозу срыва поставки угля в турецкую столицу. Бомбардировки и блокада босфорского бассейна и уничтожение транспортных судов почти полностью парализовали вывоз угля. Стремясь получить хотя бы минимальное его количество, турки вынуждены были постоянно эскортировать суда, перевозившие уголь, используя для конвоирования даже такие крупные корабли, как «Гебен».

Действия русского флота против Эрегли-Зонгулдакского бассейна привели к тому, что турецкий военно-морской флот был посажен на голодный паек и расходовал топливо лишь для самых необходимых операций, а все военные мероприятия постоянно находились под угрозой остановки.

Черноморский флот сковал лучшие корабли германо-турок — «Гебен» и «Бреслау». Линейный крейсер «Гебен», самый современный и боеспособный корабль неприятеля, так и не смог принять участие в отражении союзников у Дарданелл. Хлопот же он мог доставить, ведь даже старый турецкий линкор «Хайреддин Барбаросса» причинил много неприятностей англичанам. Вместе с тем удаленность Босфора и ограниченность сил флота, требовавших периодической замены участвующих в операциях кораблей для ремонта и отдыха экипажей, не позволяли вести ближнюю блокаду Проливов. Превосходство же «Гебена» в скорости и вооружении[23], особенно по сравнению с устаревшими русскими линейными кораблями, заставляло Черноморский флот выходить только соединениями, чтобы не допустить уничтожения кораблей поодиночке. В то же время отработанная на флоте сосредоточенная стрельба соединения кораблей по одной цели должна была обеспечить уверенный отпор или даже уничтожение «Гебена» в прямом бою.