Предсказание - Елена Козак

Травница никогда никому не отказывала. Старалась и дочь приучить к лекарскому делу. Но не лежала душа Селестин к магии природы, не чувствовала она Земли и ее силы. Каждый раз, отправляемая на поиски какой-нибудь более-менее редкой травки, приносила что-то не то. Как же иначе, ведь про себя девушка постоянно называла эти растения, с заумными названиями — сеном. Но лекарка не унывала. Такого целеустремленного человека еще поискать. Если уж решила… И вновь отправляла дочь на поиски. Так произошло и в то переломное утро.

Это был теплый солнечный день. Селестин хотелось подпеть птицам, выразив хоть этим свою, в общем-то, беспричинную радость. Она задорно улыбалась односельчанам и, кажется, даже тихо мурлыкала что-то веселое себе под нос. Девушке нужно было отыскать бельвацер цветущий.

Бельвацер, офицер, — привычно перевирала заумные названия дочь знахарки. Как говорят в таких случаях: природа, потрудившись над родителями, решила отдохнуть на детях.

Село, наконец, закончилось, и девушка вышла к сосновому бору. Именно в нем, она планировала провести поиски бельвацера. Но зайти в него Селестин не успела. На дорогу выехал всадник. Никакой черной одежды, длинных волос и прочих атрибутов сказочных злодеев не наблюдалось. Да и выражение лица было безобидным, а глаза так и вовсе светились добротой.

— Не подскажешь дорогу к Вольному, красна девица, — спросил человек. Кстати, лет ему было около 25. Это то Селестин подметила прежде всего.

— Отчего ж не подсказать, — село Вольное находилось где-то в двух милях10 от родного для Селестин Заречья — вам нужно сейчас повернуть Северо-восток. Поезжайте через лес, но не углубляйтесь в чащу. Доедите до подснежной поляны, там свернете на заячью тропу…

Незнакомец глядел на Селестин с все возрастающим удивлением по мере возникновения новых названий.

Селестин прервала саму себя, не дожидаясь пока это сделает собеседник:

— Вы не местный?

Всадник усмехнулся:

— Определенно нет. Так что ваши слова ничего мне не говорят.

— Но как же, — Селестин удивилась — названия ведь говорят сами за себя.

Мужчина вздернул брови.

— А, ну да, — дошло до девушки: подснежников, ради которых дали название поляне — очень уж там всегда много их было, да и какие красивые, уже нет. Поздняя весна, как ни как. А заячью тропу можно легко спутать, скажем, с лисьей.

— Давайте, я вас проведу, — наконец, решилась Селестин.

— Ну что вы, — начал отказываться всадник — не хотелось бы причинять столько неудобств такой молодой красотке.

Селестин покраснела. Не каждый день удается получить комплимент, который, к тому же, ни к чему не обязывает.

— Прекратите. Сами вы до вечера не доедете. А мне все равно нужно в лес: одну лекарственную травку отыскать.

— Как же вы одна? — с изумлением воскликнул собеседник.

Кажется, меня перепутали со знатной дамой, — подумала Селестин. Девушке было безумно приятно.

— Вот вы и защитите меня, — усмехнулась она.

— Ну, если только так, — незнакомец засомневался — садитесь-ка на коня. Вы сказали 2 мили, а это путь не близкий.

Селестин подошла ближе. Лошадей она не боялась. Конечно, стать хорошей наездницей было не суждено, но пару раз девушка довольно удачно ездила верхом. Недавний собеседник с легкостью поднял Селестин, и посадил на лошадь перед собой. Они въехали в лес, радостно обсуждая что-то. Первое время с опушки еще слышались голоса и смех, а потом все стихло. Видно, молодые люди отъехали достаточно далеко…

— Последнее, что я помню, — говорила Селестин — заячья тропа, которая ведет прямо к Вольному. Я сказала спутнику, что необходимость в моем присутствии отпала: нужно ехать все время прямо, никуда не сворачивая, а с этим справится каждый. Но он ничего не ответил. Просто ударил чем-то тяжелым по голове. Так я оказалась здесь в обществе еще 10, похищенных днем ранее, девушек. Это случилось 8 дней назад. Мы не имеем ни малейшего представления, где мы. Только так — догадки.

Я поддалась вперед, выказывая вспыхнувший, от ее последних слов, интерес.

— Нас всех пленили на Севере Сиеры. Вряд ли 11 девушек специально потом перевозили куда-то. Ведь нас мог увидеть кто-то знакомый и поднять шум. Хотя, все возможно.

Я облизала языком пересохшие губы. Куда я вляпалась?

— С тех пор доставили еще пятерых: двоих — в течении следующих трех дней, а позавчера — тебя с подругами.

— C подругами? — переспросила я — как чудесно, — у них и узнаю, как я, точнее ми, сюда попали. Не может же быть амнезия одновременно у троих?!

Лицо Селестин как-то странно потемнело (как будто она растерялась, или разозлилась?), когда я выразила свою радость от присутствия в этом м-м подвале… помещении для прислуги — не знаю точно, подружек. Но мне было уже не до нее. Я вскочила на ноги с вопросом:

— Где они?

И тут же, не удержавшись, упала на четвереньки. Голову вновь пронзила адская боль, о которой я благополучно забыла. Оказывается зря! Через несколько ужасных минут, мне удалось перекатиться на спину. Все же предыдущая поза не вдохновляла.

Селестин вновь оказалась рядом и начала что-то говорить. Но я не слышала ничего. Боль мешала. Она застилала все вокруг. С глаз против воли потекли слезы.

Не знаю, сколько времени я пролежала, но в какой-то момент почувствовала, что могу пошевелиться, не ощутив боли. Я аккуратно поднялась и, стараясь не менять положения головы, прислонилась к стене.

Селестин оставалась рядом. Увидев, что я пришла в себя, она спросила с беспокойством:

— Тебе лучше?

— Да, — кое-как нашла в себе силы ответить я.

— С тобой часто случаются такие припадки? — в голосе собеседницы звучало неподдельное участие, но меня в ее словах больше заботило нечто иное:

— Я не безумна! Как ты могла так подумать?!

— Нет, нет. Приступы бывают не только у сумасшедших. Я думала: может, ты больна.

Я молчала. Лишь пристально разглядывала собеседницу: такой ли она ангел, каким хочет казаться?

— Прости.

Ладно, будем считать: я тебе поверила.

— Забудь. Ты что-то говорила о моих подругах. Не могла бы ты их позвать? Я вряд ли смогу сама подойти к ним. Голова мешает, — сказала я, усмехнувшись своей шутке. Селестин вздохнула:

— Боюсь, я еще не все тебе рассказала.

— Давай перенесем разговор на более позднее время? Сейчас самое главное — пообщаться с подружками. Мне просто необходимо напомнить некоторые вещи из случившегося. Селестин же оставим на сладкое.

— Ради общения с твоими подругами? — девушка покусывала губу.

— Да, знаешь ли: мы знакомы с детства, понимаем друг друга с полуслова, — интересно: я хоть правду сказала, или, как всегда попала пальцем в небо? — так что сейчас мне необходима их поддержка.