Злым ветром (Инспектор Лосев - 1) - Аркадий Адамов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я уже собираюсь уходить, когда Варвара, что-то забормотав, начинает валиться с дивана на пол. Я укладываю ее. Потом, не гася свет, ухожу.
Настроение у меня отвратительное. Как она могла так поступить? После всего, что она мне обещала. И как после этого можно ей верить, на нее надеяться? И мне, и... Пашке, в конце концов.
Утром я, предупредив Игоря (Кузьмича вызвали куда-то "наверх"), прямо из дому еду к Варваре. Еду с таким смутным, противоречивым чувством, что разобраться даже самому трудно.
При свете дня "моя" подворотня выглядит нисколько не привлекательней. Кстати, я обнаруживай там место, где мы ночью стояли с Варварой, и внимательно его осматриваю. В трещинах асфальта нахожу несколько закатившихся туда монет, поднимаю еще две заколки для волос и какую-то скомканную квитанцию, кажется, из химчистки.
Потом подхожу к двери и звоню. Никто не открывает. Звоню еще раз, подольше. Наконец, слышу какую-то возню за дверью и голос Варвары:
- Кто там?
Голос звонкий, спокойный, вполне обычный.
- Виталий, - отвечаю.
- А-а, сейчас, сейчас!
Дверь открывается, и Варвара впускает меня.
Она в халатике, еще не причесана, лицо бледное, помятое, круги под глазами. Да, вид неважный, и царапина на щеке красоты тоже не прибавляет. Но держится Варвара свободно и дружелюбно, ничего, конечно, не помня о вчерашней нашей встрече.
- С утра пораньше? - улыбается она. - Чего вам приспичило?
- Надо, Варя, поговорить. Боялся, что потом уйдете куда-нибудь.
- Ну ладно. Чай со мной пить будете?
- Буду.
- Тогда заходите в комнату и обождите. Я сейчас только на стол соберу.
Прохожу в комнату и остаюсь один. Слышно, как Варвара суетится на кухне. Я выкладываю на стол найденные в подворотне монеты, заколки и квитанцию. Последнюю я невольно проглядываю.
Удивительно все-таки заполняются у нас такие квитанции. Эти торопливые иероглифы разобрать, по-моему, ни один человек не в состоянии. Навсегда и от всех останется тайной, за что получено пять рублей и сорок семь копеек. Между прочим, это даже не вся квитанция, а лишь часть ее, неровно оторванная как-то наискось. Странно. Зачем рвать квитанцию, ведь по ней предстоит получить сданную вещь?
Я почти машинально переворачиваю этот клочок бумаги и замечаю две неровные строчки, написанные шариковой ручкой: "Вечером приходи обязательно, а то узнаешь".
Вот в чем дело! А ведь ночью Варвара была в таком состоянии, что наверняка кто-то довез или довел ее до дому. Конечно, тот самый человек. И я его не увидел. Какая досада! Какой промах. Мне надо было стоять у входа в подворотню. Именно там. А я... Но теперь поздно себя казнить. Теперь надо попытаться хоть что-то узнать. И прежде всего, кто этот человек? Я аккуратно прячу обрывок квитанции в свою записную книжку и закуриваю впервые, кажется, без разрешения хозяйки.
Из кухни кричит Варвара:
- Виталий, идите! Все готово!
И вот мы сидим с ней и пьем чай. Нет, Варвара держится совсем не так свободно, как мне это показалось вначале. Она явно чем-то смущена и испугана. Собственно, понятно чем - вчерашним свиданием.
- Вы плохо выглядите, - говорю я напрямик.
- Спала плохо, - неохотно отвечает она.
Некоторое время мы молчим. Потом я спрашиваю:
- Вы ничего не хотите мне рассказать?
Она бросает на меня настороженный взгляд.
- С чего это вы взяли?
- Да так. Показалось.
- Нечего мне рассказывать, - отрезает она.
- Жаль...
И тут Варвара неожиданно взрывается:
- Чего вам надо?! Чего вы вынюхиваете?.. Ну чего?
Она резко отодвигает от себя чашку и со злостью смотрит на меня, недопитый чай выплескивается на клеенку. Я медлю с ответом.
А Варвара вдруг опускает глаза и говорит тихо:
- Простите...
Я отрицательно качаю головой.
- Нет, я все-таки вам скажу, чего я хочу и чего вынюхиваю. Я хочу, чтобы вы видели во мне друга, это прежде всего. Я хочу вам помочь. А уж потом, если вы захотите, то поможете мне. Это уж как захотите. А вынюхиваю...
- Да я не так сказала, - досадливо, даже раздраженно перебивает Варвара, не решаясь поднять на меня глаза. - Ну чего к словам привязываетесь?
- Дело не в словах. Так вот, вынюхиваю я того человека, который...
Но тут она вдруг поднимает голову, и я вижу в ее глазах слезы, и губы у нее дрожат, она вся дрожит, я это просто физически чувствую.
- Что с вами, Варя? - спрашиваю я.
Она, не отвечая, секунду смотрит на меня и вдруг, уронив голову на руки, плачет, громко и тяжело всхлипывая. Я пытаюсь ее успокоить, провожу рукой по ее спутанным волосам. Но Варвара резко отстраняется и, вскочив, убегает из кухни. Я остаюсь один.
Вот так история! Кто же довел ее до такого состояния? Уж не Мушанский ли? Неужели этот тип появился в Москве и опередил меня? Я встаю и направляюсь в комнату.
Варвара лежит на кровати, зарывшись лицом в подушку, и плачет. Я останавливаюсь в дверях.
Она улавливает мои шаги и затихает.
- Варя, - говорю я строго, - так нельзя. Успокойтесь, и давайте поговорим.
Собственное спокойствие дается мне, однако, нелегко. У меня тоже нервы на пределе.
Варвара молчит, уткнувшись в подушку.
- Варя, вы меня слышите? - все так же строго спрашиваю я.
И тут она вдруг резко приподымается. Лицо ее залито слезами, волосы растрепаны. Она спускает ноги с кровати, халат при этом задирается, и видно розовое трикотажное белье. Но Варвара всего этого не замечает. Она сейчас смотрит только на меня, смотрит почти с ненавистью. И молчит. Как будто подбирает самые злые слова, чтобы кинуть в меня.
- С кем вы вчера были? - спрашиваю я. - Кто вас напоил?
- А-а, шпионите, значит? - криво усмехается она, откидывая со лба волосы. - За мной шпионите?
- Отвечайте, Варя.
- Не отвечу!.. - кричит она, подавшись вперед, словно готовая соскочить с кровати и кинуться на меня. - Не заставите!.. Понятно вам?! Он меня убьет!.. Убьет!.. Убьет!.. Он сказал!.. Убьет!..
Мне кажется, у нее начинается истерика. И тут мои нервы тоже не выдерживают.
- Тихо! - кричу я. - Тихо!..
Это для нее так неожиданно, что она мгновенно замолкает и, пораженная, смотрит на меня. Я тоже молчу. Мой окрик для меня самого неожидан.
Потом Варвара уже тихо, с каким-то непоколебимым убеждением произносит:
- Он и правда убьет. Я знаю.
От этого тона я сразу прихожу в себя.
- Кто?
Я уже догадываюсь, кто это, я почти уверен в своей догадке. Но мне надо, чтобы Варвара подтвердила ее.
- Он, - упрямо повторяет Варвара.
- Значит, надо схватить его как можно раньше, - подчеркнуто спокойно говорю я. - И мы это сделаем.
- Ну и делайте!.. - Она снова начинает волноваться. - А я не буду!.. Слышите?!. Не буду!..
- Как он вам передал записку?
Варвара настораживается:
- Какую еще записку?
- Вот эту самую.
Я достаю клочок квитанции и издали показываю ей.
- Ах, эту, - она досадливо машет рукой. - В обед подошел к фабрике. Вызвал меня. Сунул в руку и пошел себе как ни в чем не бывало. Будто и не узнал.
Мне сейчас некогда выяснять детали: как вызвал, через кого, почему на квитанции написал. Неважно даже, где они встретились и он ли довез ее домой. Важно другое. И я торопливо спрашиваю:
- Когда вы теперь должны встретиться с... Михаилом Семеновичем?
- Почем я знаю? - зло отвечает Варвара. - По мне бы, провалился он. Все бы вы провалились.
По щекам у нее снова катятся слезы, и она, как ребенок, втягивает их ртом.
- Боюсь... Так боюсь... Ой, господи!..
Она опять зарывается лицом в подушку.
Мне становится не по себе.
- Варя, - говорю я. - Ну почему вы не хотите избавиться от него?
- Это я-то не хочу? - Она поднимает голову и с упреком смотрит на меня. - Да я бы полжизни отдала, только...
- Полжизни не требуется, - как можно спокойнее говорю я.
И действительно начинаю довольно спокойно соображать, как поступить дальше.
Варвара утихла на своей постели. А я по-прежнему стою в дверях, подпирая плечом косяк. Очень хочется курить, но я почему-то не решаюсь вытащить сигареты.
- Вот что, Варя, - наконец говорю я и смотрю на часы. - Сейчас половина одиннадцатого. Вам на работу к четырем, так? Я вас прошу, до двенадцати никуда из дома не выходите. И на звонки в дверь не открывайте. Я сейчас уеду и скоро вернусь. Позвоню три раза: два коротких и один длинный звонок. И тогда мы все решим. Согласны? Я вас очень прошу, Варя.
- Ладно... Идите уж... - глухо отвечает она, не отрывая лица от подушки.
Я мчусь к себе в отдел. Я везу важнейшее сообщение: появился Мушанский. Надо принимать меры, срочные меры. Надо действовать.
По дороге, в метро, а потом в троллейбусе, я пытаюсь составить план дальнейших действий. Но мысли прыгают с одного на другое, и я никак не могу сосредоточиться. Я представляю себе, какое впечатление произведет моя новость на Кузьмича, на Игоря, на всех. И еще меня бьет лихорадка по поводу того, что я оставил Варвару одну. Мало ли что может случиться за эти полтора часа. И я невольно начинаю думать, что может случиться с Варварой. Словом, в голове полнейший сумбур. Не говоря уже о том, что я то и дело смотрю на часы и считаю потерянные минуты. Это просто немыслимо, сколько времени занимает езда по Москве! Троллейбус тащится как похоронные дроги, каждую минуту вдобавок замирая перед светофором. А тут еще остановки. Не успеет троллейбус разогнаться, как ему уже надо тормозить. Кроме того, я начинаю опасаться, что не застану на месте Кузьмича. И придется ждать, потому что без него ничего не решишь.