Интерьер для птицы счастья - Светлана Демидова

На этот его вопль, исходящий из самой души, Мила не смогла не обернуться. Она отпустила ручку двери подъезда и подошла к нему вплотную.

– Повтори, что ты сейчас сказал! – приказала девушка.

– Я люблю тебя, – послушно повторил Халаимов. И почувствовал, как от этих слов у него внутри что-то плавится, дрожит и наливается сладкой болью. – Я люблю тебя! – повторил он еще раз, чтобы снова испытать новое невероятное ощущение боли и сладости одновременно.

Мила провела рукой по его щеке. Ощущение боли и сладости усилилось. Халаимов почувствовал, что готов разрыдаться. Он притянул девушку к себе и впервые неумело поцеловал. Из правого глаза от счастья выползла слеза. Мила ее не заметила, потому что и сама была поцелована впервые. Да еще неприступным Халаимовым, о котором мечтала вся женская половина их школы!

А потом они целовались все более и более профессионально, но когда Володя посчитал, что пора переходить к следующей по списку процедуре, Мила неожиданно заартачилась. Они оба дрожали от жарких объятий и уже не находили утоления в страстных поцелуях, но как только Володя порывался расстегнуть на девушке хотя бы блузочку, она отскакивала в сторону и говорила, что еще не готова к другим отношениям.

Трудно сказать, как долго она сопротивлялась бы, но после выпускного вечера и поступления в разные вузы надобность в ее согласии на другие отношения отпала. Как, впрочем, и надобность в ней самой. Володя увлекся своей однокурсницей Ингой Рязанцевой. Инга тоже не была красавицей. Пожалуй, она была даже некрасивой: лицо с крупными, слегка лошадиными чертами, высокий рост, по-мужски большие ступни и ладони, маленькая подростковая грудь, которую она никогда не прятала в бюстгальтеры, круглые, выпуклые, как ягоды, соски, всегда вызывающе торчавшие под обтягивающей тканью футболок и блузок.

Несмотря на Ингину некрасивость, в нее были влюблены все парни их курса. Она была потрясающе остроумной, дружила только с молодыми людьми, курила «Беломорканал», пила водку, прекрасно пела под гитару романсы проникновенным и настоящим контральто и очень скоро стала первой примой институтской команды КВН. Халаимов, еще со школы увлекавшийся этой игрой, тоже довольно быстро оказался на первых ролях в институтской сборной.

Каким чудом они успевали еще и учиться, Владимир и сам не понимал. Сборная Финансово-экономического института имени Вознесенского очень скоро побила команды других вузов, подала заявку в Высшую лигу и сумела пробиться на телевизионные игрища. В воспоминаниях от тех времен у Халаимова остались постоянное ощущение адреналина в крови да хмельной угар попоек после игр и во время подготовок к ним. Как в калейдоскопе, менялись города, гостиницы, люди, полузнакомые женщины в одной с ним постели. Постоянной была только Инга… Ее не брал ни алкоголь, ни бессонные ночи, ни многочасовые переезды и перелеты. Она была все время весела, все так же остроумна, и ее благосклонности добивались абсолютно все мужчины, так или иначе причастные к КВН: и игроки, и устроители шоу, и телевизионщики.

Халаимов был увлечен ею не меньше других, но даже и не пробовал подступиться к Рязанцевой. Она казалась ему недоступной. Он много раз видел ее в компании с руководителями телевизионных каналов и был уверен, что до простого кавээнщика она никогда не снизойдет.

Однажды, во время летних игр, которые проходили в Сочи, они, будучи в приличном подпитии, всей командой с местными девочками отправились ночью купаться на море. Все разбрелись по пляжу, и Халаимов вдруг обнаружил, что находится в непосредственной близости к Рязанцевой, а рядом вообще никого нет. Он еще не успел подумать о том, повезло ему или нет, а Инга сняла через голову сарафанчик, и ее подростковые груди нацелились ягодинами сосков прямо ему в глаза. Володя не успел и охнуть, а девушка сбросила еще и трусики и вошла в море.

Она не оглядываясь плыла в темную даль, а Халаимов никак не мог решить, до какой степени ему раздеться. В конце концов он последовал ее примеру и поспешил за ней. Он догнал ее довольно быстро. Она лежала на воде на спине, запрокинув голову, и вяло шевелила руками. Морская вода лениво омывала ее соски и плескалась между ног, взвивая хохолок темных волос.

Халаимов отбуксировал Ингу к берегу. Она смеялась тихим смехом, когда он вынес ее из моря на песок. Все между ними произошло так естественно, как будто только так и могло быть. Как будто Инга только и ждала случая, когда они окажутся вдвоем на ночном пляже. Она не стеснялась ничего и устроила ему такое пиршество плоти, что на следующее утро он предложил ей стать его женой. На удивление, она не отказала.

Личностями они к тому времени были довольно известными, и в сочинском загсе их мгновенно расписали без всяких условных сроков. Свадьба была такая же пьяная и разгульная, как все мероприятия, которые устраивали кавээнщики. В конце концов Инга и Володя бросили сотоварищей в гостиничном ресторане наслаждаться свадьбой без молодоженов, а сами опять пошли к морю, где все у них началось. Инга опять на его глазах разделась. Он сбросил свой свадебный костюм. И они, обнаженные и временно свободные от КВН, поплыли вдвоем к торчащему из воды утесу, где и отдавались друг другу до самого утра.

А потом опять был КВН. Правда, Инга стала постепенно раздражать Халаимова. Он понял, что образование от него ускользает. Никто, конечно, не посмел бы дать ему плохой диплом, поскольку команда, в которой он стал уже капитаном, прославила вуз на всю страну, но именно образование ускользало. Володя понял, что насмерть забыл то, чему его учили на первых курсах, и решил оставить КВН. До пенсии в него играть все равно не будешь, а устраиваться в жизни как-то придется.

Он поделился своими мыслями с женой, но Инга от него отмахнулась. Ей, кроме диплома, пусть наполовину липового, уже не нужно было ничего. Она так органично чувствовала себя на сцене под прицелом телевизионных камер, так здорово пела, пародировала модных певичек и мгновенно реагировала на любые провокационные вопросы и выпады, что очень скоро ее стали приглашать ведущей различных шоу. А в конце концов она прочно осела на питерском телевидении.

Диплом ей принесли на тарелочке в качестве платы за прежние заслуги перед вузом, и Инга Рязанцева (она оставила себе девичью фамилию) стала одной из самых модных телеведущих страны. Каналы пускались на всяческие ухищрения и интриги, чтобы переманить ее к себе, потому что с приходом на передачу Инги резко повышался рейтинг и передачи, и соответственно канала. Инга купалась в славе и во всеобщей любви, а дома бывала очень редко. Съемки, репетиции, интервью, презентации… Поначалу она пыталась таскать за собой мужа, потому что его красота очень неплохо работала на ее имидж, но Владимиру это быстро надоело. Все светские тусовки казались ему на один манер: скучными и претенциозными в начале, разнузданными – в разгаре и переходящими в дикие нечеловеческие оргии – в конце. От этого Халаимов подустал еще во времена своей кавээновской молодости.