Тайна Ночи Свечей (СИ) - Дьюк Эйвери

— Если вернуть обратно, это не будет считаться воровством, так, всего лишь временной арендой, к тому же я оставила залог. Видел бы ты этот рубин, не чета твоим побрякушкам, — начала распаляться Тера, которой было прекрасно известно, чем она рисковала, влезая в окно запертой на ночь мастерской.

— И вот его-то ты уж точно стянула без каких бы то ни было оговорок об аренде, — подвел итог шуттанец. — Зачем вам этот чудесный лук, собрались кого-нибудь безжалостно застрелить с его помощью? Помнится, вы таким раньше не промышляли. Или и это табу уже в прошлом? — продолжая изучать прекрасное оружие, как бы между делом, спросил Ригби.

— Не забивай свою драгоценную посольскую голову всякими ужасными вещами, — строго ответила Тера и отобрала лук, тут же вернувшийся в состояние монолитного дерева, стоило ему покинуть руки шуттанца и перейти к зеркальщице.

— О, так вам все же нужна моя помощь! — констатировал очевидное Ригби, ловко возвращая лук обратно. — И кого мы решили отправить за грань? Раз Тера решила рискнуть своим гражданством в Валардане, а Эйнар чуть не лишился ноги, это должен быть кто-то очень важный, не меньше Верховной прядильщицы, — легкомысленно предположил шуттанец, пощелкивая тетивой лука, как струной арфы. Оружие нравилось Ригби все больше и больше. Но улыбка быстро сползла с его лица, стоило ему заметить, как посуровели и напряглись лица друзей.

— И чем же вам не угодила эта антикварная старуха? Я видел ее всего год назад, когда приезжал в Корду с посольством. Уверяю, еще пара лет и Верховная сама отправится за грань! Да костлявой лично придется тащить ее на спине, не то развалится по дороге, — безнадежно попытался отговорить их от самоубийственной миссии шуттанец, приведя, как ему казалось, весьма убедительный довод.

— Всем! — веско ответил Эйнар, игнорируя умозаключения Ригби, последовавшие за вопросом.

— Старуха не так проста и беспомощна, как кажется на первый взгляд. И ни в следующем году, ни даже через сто лет, умирать она не собирается, — пояснила Тера и тут же добавила: — К тому же, у нас нет времени ждать, Верховная должна умереть именно в этом году, еще до исхода Ночи Свечей, иначе все наши потуги изменить ситуацию в королевстве так ни к чему и не приведут.

— Допустим вам это действительно зачем-то жизненно необходимо… — постукивая пальцами по древку лука, протянул Ригби, лихорадочно раскладывая информацию по полкам. — Это все или есть еще что-то, о чем я должен знать, прежде чем возьмусь перекраивать ваш безумный план? У вас ведь уже есть наработки и все необходимые сведенья? — становясь абсолютно серьезным и собранным, уточнил шуттанец.

— У нас целая программа и за любой из номеров казнят, не раздумывая, если, конечно, поймают, — испытующе глядя на Ригби, предупредил Эйнар. — Как я слышал, тебе доверяет сам король Шутты. Успешный посол по особо важным поручениям с непроизносимым именем и целым списком пожалованных земель за заслуги перед королевством. Стремительный взлет безвестного сына купца, хоть и очень удачливого! — Эйнар сделал паузу, пытаясь найти причину самостоятельно, но не находя ее, задал, интересовавший его вопрос. — Так зачем же рисковать всем этим ради того, во что ты даже не веришь и что не имеет к тебе ни малейшего отношения?

— Считайте мою неоценимую помощь в вашем сомнительном предприятии одним большим общим подарком за все дни рождения и прочие праздники, которые я успел пропустить, — беспечно ответил шуттанец, разрушая всю серьезность момента. — Слышите?

— Нет, ничего не слышу, — ответила, сбитая с толку неожиданным вопросом Тера после того, как не смогла расслышать ничего подозрительного.

— В том-то и дело, что я тоже ничего не слышу, а ведь еще минуту назад Фог старательно разносил копытом нечто на заднем дворе, и вот теперь там стало подозрительно тихо, — нервозно пояснил Ригби и быстро вышел за дверь комнаты, оставляя старых друзей наедине с их разбегающимися мыслями и пониманием того, что отправиться в Корду без суетливого шуттанца у них не выйдет, даже если они свяжут его и оставят в чулане под присмотром Хэварда.

Глава 6.1 Главные ворота

Несмотря на то, что кордские прядильщики обладали весьма внушительным списком пренеприятных недостатков, они, несомненно, знали толк в красоте и умели организовывать незабываемые торжества, способные поразить даже самых капризных чужестранных гостей, давно пресытившихся зрелищами и чудесами самых разных магических королевств. Таилось в загадочном сиянии огней Ночи Свечей нечто такое, чего они не могли разгадать и ради чего возвращались в Корду на праздник всякий раз, как выпадала такая возможность.

Не упускали случая посетить столицу и менее восторженные гости. Для них привычные огни прядильщиков служили лишь еще одним неприятным напоминаем о том, в чьих именно руках сосредоточена вся власть королевства и с кем стоит договариваться по-хорошему, пользуясь любым удачным поводом для визита в обычно не самый гостеприимный город.

Что касается простых жителей Дэйлиналя, то их на праздник влекли куда более приземленные желания: отведать засахаренных кордских яблок, выпить ароматного пряного вина с медом, посмотреть на разодетых чужестранных гостей и главное — облегченно выдохнуть до следующего года в тот момент, когда обновленная центральная свеча Корды разгорится в полную силу, а Верховная прядильщица объявит, что ритуал прошел успешно. Ее однообразные торжественные речи повторялись из года в год почти дословно и, как ни странно, все еще пользовались стабильным успехом у большинства слушателей. Им не надоедало внимать ее знакомым словам и всякий раз убеждаться в одном и том же, что Хозяйка Свечей, как и раньше, продолжит оберегать покой Дэйлиналя. Куда неприятнее было бы услышать нечто новое, доносящее до слушателей весть о гневе покровительницы, решившей не вмешиваться в дела королевства в новом году… При подобном раскладе дэйлинальцев могла ожидать настоящая беда, заключавшаяся в весьма вероятном возвращении злейшего врага королевства — Ловца живых чудес, павшего триста лет назад в легендарной битве со стекольщиками. Жители королевства не понаслышке знали, что часть его все еще жива и жаждет мести. Слишком черна и ужасна оказалась бессмертная душа Ловца, оттого и не нашлось для нее последнего пристанища даже за гранью. Мир живых так и остался для нее домом, вот только радости ей от этого было не много, а потому она рыскала по королевствам на крыльях Злого ветра и выискивала живительную магию. Наведывалась душа и на праздник Ночи Свечей, влекомая огромной силой магического ритуала Верховной.

Но, как и всё, что делали прядильщики, делали они это не просто так и уж точно не ради всеобщего блага и процветания!

Ежегодные дорогостоящие увеселения становились головной болью всей Корды еще задолго до того, как первые гости приближались к подножью знаменитой многоступенчатой лестницы, опутавшей своей каменной сетью чуть ли не всю гору, вершину которой еще много сотен лет назад мудро избрала Хозяйка Свечей, чтобы основать свой главный храм, а за ним и целый город.

— Как же я устала от этой бесконечной лжи, — в сердцах воскликнула Верховная, отбрасывая от себя, опостылевший за долгие годы правления золотой венец.

Когда-то давно, еще юная и наивная, она жаждала обладать им больше всего на свете и была готова на любые жертвы и преступления, только бы приблизить долгожданный день, когда она сможет водрузить венец себе на голову и ощутить всю полноту власти и могущества.

Далекая, не в меру самоуверенная прядильщица Хильда, добилась всего, чего хотела и даже более того! Она сумела достичь таких немыслимых высот, о каких и не смели задумываться ее многочисленные предшественницы. Но годы шли и уносили с собой былую радость побед. Горячие амбиции уступили место холодному безразличию, а за ним и ледяному осознанию того, что ее глупые мечты жестоко использовали против нее же самой… Кордский венец оказался всего лишь бездушным куском металла, способным переломить своим немалым весом не только шею, но и всю судьбу того, кто соблазнился его обманчивым блеском.