Еврейские хроники XVII столетия. Эпоха «хмельничины» - Саул Боровой

Вот какие бедствия причинил Наливайко (да будет стерто его имя)

И было в 5362 году[25] (1602), в семнадцатом году царствования упомянутого Сигизмунда, и восстал православный поп Наливайко[26], чтобы отомстить за православный народ. Он сказал: «Доколе мы будем молчать полякам?». И они подняли бунт, он и православный народ, против короля польского. И пришло к нему бесчисленное множество народа, все одно, что песок на берегу моря, и они покорили всю Русь, вплоть до св. общины[27] Чуднов. Когда король услышал об этом, он послал на войну с ними двух своих военачальников со всем своим войском, легкой и тяжелой конницей. И одержали поляки победу, а бунтовщика Наливайку (да будет стерто его имя) взяли живьем и привели к королю в столичный город Варшаву и там была учинена над ним расправа за то, что осмелился поднять руку на короля. Наливайко (д.с.е.и.)[28] был осужден, а его единоплеменники подверглись еще большему порабощению. Наказанием казаков, присоединившихся к нему, было то, что освобожденными от платежа податей королю и панам оставили только 20 тысяч, а остальные должны были платить эти подати. Таким образом число казаков уменьшилось на десять тысяч, ведь раньше их было 30000, а с этого времени и впредь их число было установлено в 20000[29], и наступило спокойствие в стране. Король Сигизмунд умер в 5391 г. (1632), а царствовал он 46 лет в государстве Польском. После него в 5392 г. воцарился его сын Владислав. Он царствовал в государстве Польском 16 лет и взял себе в жены знатную дочь императора Матвея, сестру императора Фердинанда, что царствует ныне в св. общ. Вена (да хранит его господь)[30]. И умерла эта королева в 5405 г. (1645), а в 5406 (1646) король взял другую жену — дочь короля Франции, сестру нынешнего французского короля[31]. И был король Владислав королем милостивым, справедливым, правосудным: и он благожелательно относился к евреям[32], и был мир в его время[33].

Вот какие бедствия причинил Павлюк (да будет стерто его имя)

И было в седьмой год царствования Владислава, в 5399 г. (1639[34]), и поднялся казак по имени Павлюк (д.с.е.и.), чтобы отомстить за своих соплеменников-православных, и восстал против королевства Польского. И собралась вокруг него голота и множество праздного люда, и, чтобы еще более умножиться в числе, они пошли в степи, лежащие на путях к Черному морю, называемые «Позади Порога», по-русски «Запороги» [ «Запорожье»]. Там расстилается обширная пустыня, и всякий раз, когда православные бунтуют, они бегут туда, ибо туда спокон веков не проникал никто, кроме казаков[35]. И тотчас же после того, как туда пришел упомянутый смутьян, казаки и прочие православные стали приходить к нему сотнями и тысячами. Они постановили там уничтожить даже имя Израиля (от чего да сохранит господь!), согласно тому, что было когда-то записано греческими [православными] государями на роге быка: «Не общайтесь с Господом Израиля или с Израилем, иначе как убивая их»[36]. Они также поделили между собой все королевство Польское, а бунтовщика Павлюка решили поставить над собой королем в столичном городе Варшаве. Но господь, который ведет мысли людей, расстроил их замысел, уничтожил их намерения и воздал им по заслугам. Однако, возвращаясь в Запорожье, бунтовщики разрушили за прегрешения наши великие много синагог и убили около 200 евреев. Они разрушили также много костелов и убили множество ксендзов в святых общинах Лохвица, Лубны и в их окрестностях, а уцелевшие от погрома бежали в Польшу. Как только король Владислав услышал об этом злом деле, он послал против них на войну, двух гетманов, одного по имени Конецпольский, а другого по имени Потоцкий с большим польским войском и вместе с ними отважного воина по имени Лащ. И произошло между ними сражение. С одной стороны были вышеупомянутые гетманы, а отважный воин Лащ, взяв с собой около шестисот человек, и пройдя через лес, вышел со своими людьми в тыл бунтовщикам, которые, таким образом, оказались окруженными, и нанесли им поляки тяжкое поражение, а бунтовщика Павлюка, который хотел стать королем в столичном городе Варшаве, взяли живым с его начальниками и советчиками и повели их в железных оковах в Варшаву к королю. И короновали там Павлюка; для него соорудили железный трон и посадили его на него, палач одел на его голову железную корону и всунул ему в руку железный скипетр, а все это было добела раскалено в огне, а под ним были горячие угли, и палач раздувал их мехом до тех пор, пока Павлюк не умер[37]. А советчики Павлюка и другие начальники бунтовщиков были подвергнуты жестоким пыткам. Так как король убедился, что казаки все еще бунтуют, он их наказал. До этого происшествия казаков было двадцать тысяч, тогда король постановил, чтобы впредь их было только шесть тысяч, а остальные должны были платить подати наравне со всей православной беднотой. И он поставил над ними комиссаров из поляков, дабы они не бунтовали в другой раз[38]. Но все это не помогло. Ведь нет мудрости и нет разума и нет совета вопреки Господу[39], и на самом деле пришла беда[40].

А теперь я перейду к описанию бедствий, причиной которых был Хмель (да будет стерто его имя) на Руси, Литве и Польше в 5408, 5409, 5410, 5411 и 5412 гг. (1648–1652)

Богдан Хмельницкий с современной гравюры.

И было в 5408 г. (1648) в шестнадцатый год царствования короля Владислава, и был казак в городе Чигирине по имени Хмель (д.с.е.и.) — по-русски, а по-польски Хмельницкий (д.с.е.и.). Он был из казачьих сотников, и, имея многочисленные стада, он был прославлен своим богатством[41], был он человек умный, но с умом, направленным на злое, предприимчивый хитрец и отважный воин. А жительствовал он в Чигирине, принадлежащем гетману Конецпольскому. Гетман разгадал его: он знал, что под сладкими словами скрывались «семь мерзостей в сердце его»[42] и что в душе он замышлял злое, как вообще в привычках православных. Так, они представляются любящими евреев, ведут с ними дружеские речи, утешают и увещевают мягкими словами и «льстят им устами своими и языком своим лгут перед ними, сердце же их неправо перед ними, и они не верны своему завету»[43].

И внушал всегда Хмель (д.с.е.и.) тревогу упомянутому выше пану и он неоднократно говорил своим советчикам и другим панам: «боюсь, как бы этот человек не причинил беды королевству Польскому». Он много раз пытался возвести на него какую-нибудь напраслину, чтобы покончить с ним, но не находил подходящего предлога, так как Хмель (д.с.е.и.) был человек хитрый, смекнул, в чем дело, и остерегался Конецпольского на войне, дабы тот ничего не смог сыскать против него. И вот, когда пришел час смерти гетмана Конецпольского, он преподал сыну некоторые указания по военному искусству (сын его был в это время хорунжий, как их называют на польском языке), т. е. он носил знамя перед королем, когда тот бывал на войне, а насчет Хмеля (д.с.е.и.) он ему завещал следующее: «Ты знаешь Хмеля (д.с.е.и.) и его поступки, так что гляди — сыщи какой-нибудь предлог для того, чтобы сжить его со свету». Когда вельможный хорунжий утешился после смерти своего отца, он взял себе очень знатную жену, сестру пана Замойского, издержал на нее уйму денег — больше, чем ему было по средствам; так вообще в обычае в королевстве Польском, равно среди евреев и среди неверных, что во время свадьбы, если у кого есть одна тысяча злотых[44], он продает и закладывает все свое добро, чтобы издержать две тысячи. После того как хорунжий женился и растратил все свои деньги, он надумал отправиться со своей женой в свои заднепровские владения, в местность, где жили казаки, рассчитывая, что в честь его молодой жены ему поднесут множество подарков, а после этого он вместе с казаками совершит внезапное нападение на татар и возьмет у них большую добычу, как это водится с давних времен. Так он и сделал. Он собрал все свое войско, легкую и тяжелую конницу, и отправился вместе с женой в свои заднепровские владения. Когда упомянутый пан и его супруга прибыли в город Чигирин, они были встречены населением с большой радостью, и им было поднесено множество подарков. А управляющим и арендатором города Чигирина был еврей по имени Захарий Собиленко[45]. Он арендовал указанный город у упомянутого пана, подобно всем евреям в Руси, которые таким образом стали там повсеместно управляющими и хозяевами. Это и явилось причиной страшного бедствия, ибо евреи своим высоким положением вызывали зависть. Итак, упомянутый пан обратился к указанному еврею со следующим вопросом: «Ты ведь управляющий города, так скажи мне, кто самые богатые жители его?». А целью пана было возвести на них какой-нибудь навет, чтобы получить с них больше денег. Еврей Захария ответил на его запрос и, перечислив богачей, он упомянул также злодея Хмеля (д.с.е.и.), и сказал, что Хмель (д.с.е.и.) очень богат и владеет большими стадами. Когда пан хорунжий услышал об этом, он сказал себе: «Ведь отец перед смертью поведал мне об этом негодном человеке. И откуда у него такое богатство? Несомненно, он грабил холопов, что живут в моих же поместьях, так значит — все это по праву принадлежит мне». Тогда хорунжий насильно отобрал у Хмеля (д.с.е.и.) хутор, со всем многочисленным скотом, находившимся там (всего несколько сот голов) — почти половину состояния Хмеля (д.с.е.и.)[46]. А злодей Хмель (д.с.е.и.) молчал, желая усыпить бдительность пана, да и кто скажет пану в его же городе «что делаешь?», ведь он там, как царь в своей стране. И Хмель (д.с.е.и.), готовя месть, ушел от пана, и известил татар: «Берегитесь, наш пан хорунжий вступает со всем войском против вас». А татары в это время были совершенно спокойны и ничего не подозревали о готовящейся войне, но лишь только сии узнали об этом, как сейчас же выступили навстречу, вооруженные саблями и луками. Когда пан увидал, что все известно и что его войско очень немногочисленно по сравнению с татарами, он принужден был бежать обратно с великим позором. Но он не знал, кто был виновником этой неудачи. И случилось однажды, что сидели казаки — Хмель (д.с.е.и.) и его приятели — на попойке у еврея-арендатора упомянутого города и пьянствовали. Как известно, «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке», и вот Хмель (д.с.е.и.) рассказал, как он отомстил пану за отобранный хутор. А упомянутый еврей, который сидел за своим столом и производил свои расчеты, услышал это и рассказал все пану. Тогда пан хорунжий бросил Хмеля (д.с.е.и.), закованного в железные оковы, в темницу, намереваясь его казнить. В этом же городе жил тогда другой еврей по имени Яков Собиленко — приятель Хмеля (д.с.е.и.), и вот он посоветовал Хмелю (д.с.е.и.) попросить друзей взять его на поруки, а потом подойти во время богослужения в костеле к пану, пасть к его ногам с мольбой о помиловании и сказать ему, что еврей по злобе возвел на него напраслину, а друзья подтвердят правдивость слов Хмеля (д.с.е.и.). Хмель (д.с.е.и.) поступил, следуя этому совету, и все обошлось очень удачно, и он был на этот раз освобожден паном. После этого пан предпринял расследование и выяснил, что показание еврея-арендатора было правдиво. Приказав вторично заключить в темницу Хмеля (д.с.е.и.), пан хорунжий возвратился с женой и со своими людьми в свою резиденцию г. Броды, что в Малой Польше[47], а полковнику своему, оставшемуся в упомянутом городе, он повелел отрубить голову Хмелю (д.с.е.и.) и прислать ее к нему; если же полковник этого не сделает, то ответит за это своей головой. Как же поступил злодей Хмель (д.с.е.и.)? Когда его приятели-сотники пришли в темницу навестить его, он сказал: «Почему вы молчите? Глядите, как поляки все сильнее и сильнее одолевают нас; с каждым днем все более порабощают наших соплеменников и обременяют их тяжкими работами. Но мало того, что нас поработили паны, ведь даже племя, наиболее униженное среди всех народов[48], владычествует над нами. Сегодня сделали так со мной, завтра так же поступят с вами, и дойдет до того, что наших соплеменников будут запрягать в плуг вместо волов; если хотите последовать моему совету, отправляйтесь к полковнику и просите его, чтобы он отдал меня вам на поруки по случаю предстоящего завтра праздника крещения[49]. А ночью давайте убежим все вместе со всем нашим добром в Запорожье и там будем держать совет, что бы нам предпринять против поляков». И так они поступили. Все сотники, которые были там, отправились к полковнику и взяли Хмеля (д.с.е.и.) из заключения на поруки, а ночью все они бежали в Запорожье, в пустыню[50]. Они разослали послания по всем православным поселениям, призывая прийти к ним. И послушался их православный люд, и собралось там до 20 тысяч праздного народа[51]. Когда услышали об этом король и паны, они сказали с насмешкой: «Как всегда, они попадутся в наши руки». Против них выступили два польских гетмана, один по имени Потоцкий, другой — Калиновский, и с ними около 6000 воинов, и они расположили свой лагерь у города Корсуни, чтобы охранять переправы и не дать бунтовщикам переправиться на другой берег Днепра. И было начало бунта накануне праздника пурим 5408 г. (1648). В Запорожье Хмель (д.с.е.и.) посоветовался со своим войском и сказал своим людям: «Вы ведь знаете, что поляки сильнее нас, они храбры, как львы, „их лица пылают“[52]. Кто же отважится восстать против королевства Польского и устоит против него? Последуйте поэтому моему совету — давайте помиримся с татарами, нашими врагами, и будем воевать вместе с ними против поляков». Его совет был принят, и тогда отправился Хмель (д.с.е.и.) со всем своим войском к татарскому хану, примирился с ним и заключил с ним договор о совместной войне против Польского королевства. Относительно добычи договорился так: татары возьмут всех пленных и скот, а казаки всю прочую добычу, т. е. серебро, золото и одежду[53]. «Мидиянин и моов, ненависти ради к израильтянам, заключили между собой союз»[54], и отправились православные и татары вместе в поход и, пройдя через пустыню и леса, подошли к лагерю поляков. А за день до того, как они подошли к расположению польских войск, они подослали в польский лагерь лазутчиков, чтобы узнать, сильны ли поляки или слабы и много ли у них войска. И лазутчики увидали, что поляков немного, что они сидят на горе и, находясь в добром расположении духа, едят и пьют под звуки музыкальных инструментов и танцуют. Лазутчики сообщили об этом и сказали: «Давайте выступим сейчас же, мы одолеем их, ведь поляки совершенно беспечны и не остерегаются нас». И послали тогда вновь лазутчиков, чтобы они выкопали ямы, рвы и норы на горе и в ложбине, в тылу поляков.