Бросай пить! САМОкодирование по системе СОС - Владимир Звягин

Однако не все последующие цари старались воспрепятствовать распространению пьянства. Например, прямо противоположным образом поступила Екатерина II. Проведенная в конце XVIII века реформа в так называемой откупной системе[18], когда людей под угрозой больших штрафов и даже наказания батогами, по сути дела, заставляли пить водку, сразу заметно стала менять общую картину присущей русским людям трезвости. В результате русская деревня ответила на это антиалкогольными бунтами, бойкотами и разгромами кабаков. Кроме того, крестьяне стали целыми селами и даже волостями давать перед иконами в приходских церквях зароки не посещать открываемых питейных мест и не брать в рот хмельного.

Эпидемия алкогольного сумасшествия

Сегодня, подменяя историческую правду, кому-то выгодно поддерживать миф, что русский народ извечно был склонен к пьянству. Действительно, сегодня в России пьют намного больше, чем в Европе и Америке. Но так было не всегда. Например, всего около 150 лет назад будущего германского канцлера Отто фон Бисмарка очень удивило, что за четыре года жизни в России он так ни разу и не увидел ни одной валявшейся под забором пьяной женщины. А у себя в Германии, а также во Франции и Англии он на них постоянно натыкался. Это настолько потрясло его, что он описал данное наблюдение в своем дневнике.

К сожалению, большинство современных россиян знают лишь усеченную версию своей истории. Такой она стала под влиянием промывания мозгов их отцам и дедам в период «развитого социализма». Например, им внушалось, что вплоть до революции 1917 года весь русский народ якобы предавался пьянству, потому что жил в атмосфере «темного царства по “Домострою”». Но посмотрите, какое высоконравственное напутствие в действительности давал (и дает!) простому русскому человеку этот свод правил и предписаний допетровской Руси! И его ведь свято выполняли практически все русские крестьяне из-за высокой набожности. Вот небольшая цитата из 15-й главы этой самобытной книги: «Упивайтесь молитвой, и постом, и милостыней, и посещением церкви с чистой совестью. Их одобряет Бог, такие примут от него награду в царстве Его. Вином же упиваться – то погибель душе и телу, а богатству своему разор. Вместе с земным именем пьяницы лишаются и небесного, ибо пьют не Бога ради, но пьянства для. И единственно только бесы радуются, к которым пьянице путь предстоит, если не успеет покаяться. Так видишь ли, о человек, какой позор и какой упрек за это от Бога, и от святых его? Апостол причисляет пьяницу, как всякого грешника, к неугодным Богу, по судьбе равным бесам, если искренним покаянием не очистит он душу свою».

Дополнительное представление об отношении основной массы наших предков к употреблению спиртного может дать пример старообрядцев. Сегодня они проживают в основном на Русском Севере и в таежных поселках Сибири, куда переселились около 300 лет назад, категорически отвергнув церковную реформу патриарха Никона. В результате им удалось донести до наших дней в первозданном виде нравы допетровской Руси. Все они самые категоричные сторонники абсолютной трезвости. Кроме того, старообрядцы не курят, для них величайший грех – произнести матерное слово. Они свято блюли и блюдут нравственность и являются противниками всего «иноземного». В целом их духовные качества хорошо отражают слова «Там русский дух, там Русью пахнет!». То есть русский дух – это не только богатырский, но и абсолютно трезвеннический дух. А сама трезвость вплоть до начала XX века была НАЦИОНАЛЬНОЙ чертой исконно русского человека!

Все перевернулось с ног на голову с началом Первой мировой войны. В 1913 году Россия все еще была преимущественно аграрной страной. В деревнях в силу глубокой искренней религиозности в то время редко можно было встретить более двух-трех пьющих человек. Это были либо отставные солдаты, привыкшие к военной чарке за долгие годы службы, либо спившиеся дворовые, имевшие возможность допивать за господами после пиров остатки спиртного. Отсюда понятны на первый взгляд необычные данные статистики начала XX века: в пересчете на чистый спирт на душу населения у нас выпивалось меньше, чем в любой другой европейской стране. Так, например, для Германии это отношение составляло 1:3,5, для Франции – 1:7. Но это сразу становится понятно, если учесть, что 93 % наших предков в те времена еще вели абсолютно трезвый образ жизни.

И тем не менее проблема распространяющегося пьянства уже тогда начала беспокоить наиболее просвещенных людей. В качестве примера приведу метаморфозу, которая произошла с выдающимся русским писателем графом Львом Николаевичем Толстым. В молодости, как это и было принято в его среде, поступив на военную службу, он начал не только выпивать, но и курить. Однако, расставшись с армией и окунувшись в литературную и просветительную деятельность, он самым решительным образом порвал с этими дурными привычками. Более того, даже стал у истоков первого организованного трезвеннического движения в России. По этому случаю в конце XIX – начале XX века опубликовал 13 статей на антиалкогольные темы. Вот лишь одна цитата из них: «Вино губит телесное здоровье людей, губит умственные способности, губит благосостояние семей и, что всего ужаснее, губит душу людей и их потомство. И, несмотря на это, с каждым годом все больше и больше распространяется употребление спиртных напитков и происходящее от него пьянство. Заразная болезнь захватывает все больше и больше людей: пьют уже женщины, девушки, дети. И взрослые не только не мешают этому, но сами пьяные поощряют их. И богатым и бедным представляется, что веселым нельзя иначе быть, как пьяным или полупьяным. Представляется, что при всяком важном случае жизни: похоронах, свадьбе, крестинах, разлуке, свидании – самое лучшее средство показать, что горе или радость состоит в том, чтобы одурманиться и, лишившись человеческого образа, уподобиться животному»[19].

Читая сегодня этот своеобразный крик души великого человека, не надо забывать, что в то время в Европе меньше нас пили только в мусульманской Албании, где законы шариата категорически запрещали не только употребление спиртного, но и продажу. Еще раз подчеркиваю, это данные статистики! И они не были тогда замутнены неучтенным объемом выпитого самогона. Его накануне Первой мировой войны практически не гнали, потому что по себестоимости он был гораздо дороже «казенки». В целом пьянство в его нынешнем понимании смогло пышно расцвести у нас только после Октябрьского переворота 1917 года. Через 130 лет мысль царицы-немки Екатерины II о том, что «пьяным народом управлять легче», найдет свое развитие уже у другого пришлого самодержца многострадальной России – Иосифа Джугашвили (Сталина). В октябре 1924 года в своем письме в ЦК он обосновывает необходимость отмены сухого закона, который царь Николай II ввел сразу после начала Первой мировой войны. И сделал он это, еще раз подчеркну, несмотря на то, что Россия в то время была самой малопьющей страной Европы. Однако уже через десять лет для осуществления плана ГОЭЛРО и грядущей индустриализации страны большевикам потребовались деньги. Поэтому, как в свое время Иван Грозный, они не смогли побороть соблазна подзаработать на торговле алкоголем.

Это обернулось тем, что после окончания Гражданской войны и последующего массового отхода от традиционной веры уже в 1929 году в России на 25 % был превышен уровень потребления водки в России 1913 года. Вы только представьте: за первые десять лет советской власти прирост потребления спиртного оказался большим, чем за весь XIX век! Таких темпов распространения пьянства не знала ни одна страна мира. Но это были цветочки. Ибо с 1937 по 1946 год за счет приучения практически всего мужского населения к военным 100 граммам была окончательно разрушена свойственная русскому народу традиция исключительно трезвого образа жизни. В последние годы существования Советского Союза население выпивало в год в пересчете на одного человека, включая грудных детей и немощных стариков, 18 литров спирта. С учетом самогона и контрабандной водки это было по меньшей мере в семь раз больше, чем во времена Л. Н. Толстого. А ему уже тогда стало страшно от происходящего с Россией. Все это уже в начале 70-х годов прошлого века вплотную подвело Россию к черте генетического алкогольного вырождения. Положение усугубилось тем, что водку во второй половине XX века стали изготавливать уже не из зерна, а «химическим» путем из древесины.

К сожалению, коммунистические лидеры эпохи «развитого социализма» не смогли понять, что наполнять казну государства «пьяными» деньгами не только безнравственно, но и преступно. Но ничего другого тогда они не могли сделать, потому что именно деньги, полученные от продажи водки, взяли в те годы на себя функцию нынешних нефтедолларов. А для того, чтобы водочных денег в бюджет поступало еще больше, именно в те годы населению Советского Союза стали навязывать совершенно эфемерный принцип «культурного» времяпрепровождения за рюмкой. Для этого, используя такие веселые фильмы, как «Карнавальная ночь», в головы советских людей стали весьма наглядным образом вбивать допустимость легкого опьянения. Получая, таким образом, от продажи водки шальную прибыль (более 1000 % годовых), правящая верхушка решала и другую важную для себя задачу – идеологическую. А это для них, как и для когда-то занявшей незаконно русский престол императрицы Екатерины II, было очень важно. Поэтому ее фраза, что пьяным народом управлять легче, пришлась им особенно по душе. Однако, когда в эпоху Брежнева экономика страны стала уже полностью зависеть от водочных денег, возникло весьма неприятное и непривычное для власти осложнение. Дело в том, что среди удобных для власти тружеников, ставших жить по принципу «пей, да дело разумей», начали вдруг в массовом порядке появляться совершенно неуправляемые и порочащие социалистическую действительность алкоголики. Поэтому вскоре после прихода к власти Горбачеву ничего не оставалось, как броситься в другую крайность – приступить к проведению мощной антиалкогольной кампании.