Ночь перед свадьбой - Софи Джордан

Мередит не могла бы сказать, что именно разбудило ее. Она несколько минут, не шевелясь, лежала в постели и ждала, прислушиваясь к тишине. Затем она услышала.

Голоса. Они доносились с первого этажа и казались отдаленным гулом пчелиного роя. Должно быть, час был очень поздний. Ночное небо чернело за ее балконным окном, и воздух был как-то странно неподвижен. Схватив накидку, она набросила ее поверх ситцевого платья и поспешила узнать, что случилось. Она остановилась на верхней площадке лестницы и посмотрела вниз.

Младший Бен Финней стоял на пороге и что-то взволнованно говорил, возбужденно размахивая руками. Там же стоял Нелс и, слушая мальчика, кивал.

– Нелс! – окликнула его сверху Мередит, сжимая накидку у горла. – Что-то случилось?

– У миссис Финней началось. Парень прибежал сюда за Мари.

– Подождите минутку. Я пойду с ней.

Мередит торопливо вернулась в свою комнату, быстро переоделась в одно из своих старых коричневых шерстяных платьев. Она не стала тратить время на прическу, а просто оставила волосы слабо заплетенными в косу. Возможно, она бы уделила этому больше внимания, если бы знала, что в холле она встретит Ника.

– Милорд! Что вы здесь делаете? – спросила она, спускаясь по лестнице и затем остановившись перед ним.

– Я услышал голоса. – Его темные глаза окинули пытливым взглядом ее простую одежду и растрепанные волосы.

Казалось, что и он тоже одевался в спешке. Белая батистовая рубашка была расстегнута до половины груди и небрежно заправлена в темные бриджи. Смуглую кожу подчеркивала яркая белизна его рубашки, и Мередит, глядя на него, почувствовала странное напряжение в своей груди.

– Сожалею, что потревожили вас. Ребенок миссис Финней выбрал для своего появления на свет глубокую ночь, – объяснила Мередит.

В это время к ним семенящей походкой подошла Мари, тащившая тяжелую корзину. Нелс бросился помочь ей.

– Я взяла все, кроме печки. О, да мы всех разбудили!

– Я пойду с тобой, Мари, – вызвалась Мередит. Мари удовлетворенно кивнула, она привыкла к присутствию Мередит при рождении детей арендаторов.

Ник вышел вслед за ними и взял ее под локоть, чтобы помочь сесть в фургон Финнея. Когда она усаживалась на жестком сиденье, их взгляды встретились. Она была уверена, что он думал о том, как в прошлый раз «помогал» ей. Она покраснела, вспомнив ощущение этих сильных рук на своих ягодицах. Она чувствовала обжигающий взгляд этих черных глаз на своей спине, когда отъезжал фургон, но не осмелилась оглянуться.

– А этот, кажется, глаз с вас не сводит, – тихо сказала Мари.

Мередит бросила быстрый взгляд на сидевшего рядом с нею мальчика. К счастью, Бен был слишком погружен в свои заботы, чтобы обращать внимание на их разговор. Она ответила приглушенным голосом:

– Не знаю, о чем ты говоришь.

Острый взгляд Мари и ее жизненный опыт напомнили Мередит, что эта женщина долгое время прожила за пределами Эттингема.

– Он не простой, этот ваш человек. За всю свою жизнь я не встречала такого джентльмена, как он. Путешествует без слуги. Привез с собой всего один саквояж… и никакой кареты, только лошадь. – Мари прищелкнула языком и удивленно покачала головой. – Конечно, его манеры достаточно хороши для аристократа, но только взгляните ему в глаза, и вы увидите это.

– Увижу что?

– Вы когда-нибудь смотрели в глаза побитой собаки? У него такой же взгляд. Как будто где-то в глубине души он уже умер. Как будто ничто в мире не может оживить его. Даже вы.

Мередит задумалась. У Ника есть душевная рана, с этим она была согласна. С таким прошлым как он мог остаться невредимым? Но она отказывалась верить, что душа его мертва. Это означало бы, что он потерпел поражение, и по какой-то причине она даже не позволяла себе так думать о нем. Ни одна душа не может окончательно умереть. Кроме того, в его глазах была жажда жизни. Особенно когда эти глаза смотрели на нее.

– Нет, его душа не умерла, – сказала она слегка обиженным тоном. – Энергия просто кипит в нем.

Мари, прищурившись, всматривалась в лицо Мередит, как будто пытаясь разглядеть в темноте его черты.

– О Господи! – Она засмеялась. – Он уже добрался до вас.

Мередит открыла рот, чтобы опровергнуть эти ужасные слова, но Мари не дала ей сказать и слова.

– Одного взгляда на него было бы достаточно, чтобы я поняла, что вы влюбитесь в него. Будьте осторожны, Мередит. Вы не можете себе позволить влюбиться в него. Только не в него. – Она похлопала Мередит по животу, словно напоминая, и ее густые брови многозначительно сдвинулись. – У вас другие планы. Помните об этом и держитесь от него подальше. – Она перешла на шепот. – Он не будет вести себя как джентльмен, если узнает. Мужчины не любят, когда их обманывают, и что-то подсказывает мне, что с таким, как он, вам не справиться.

Мередит озабоченно прикусила губу, предполагая, что сделает Ник, если узнает о ее обмане. Может быть, он и не хочет получать наследство, но он не поблагодарит ее за то, что она обманула его. В этом Мари была права.

Фургон съехал с колеи, его тряхнуло, и это отвлекло ее от тревожных мыслей. Сохраняя равновесие, она ухватилась пальцами за грубое дерево сиденья.

– Полегче, мальчик, – рассердилась Мари, прижимая к пышной груди корзину, когда мулы свернули на извилистую дорогу, на которой подскакивали колеса. – Мы ничем не поможем твоей «ма», если ты опрокинешь этот ящик и свернешь нам шеи.

И Мередит, и Мари с облегчением вздохнули, когда благополучно добрались до фермы Финнея. Том Финней с сыновьями ждал их во дворе. Он бросился высаживать обеих женщин их фургона.

– Я так рад, что вы приехали. Это длится так давно. Раньше, с другими, у Салли не длилось так долго… ну, может, только с первым, но, говорят, с первым всегда так, – взволнованно говорил он, провожая их до дверей дома.

Казалось, вся мужская часть семьи Финнея вошла бы вместе с ними, если бы Мари не преградила им дорогу.

– У нас будет достаточно народу и со всеми девочками. Остальные подождут на дворе.

Когда Мередит вошла в дом, ей в нос ударил запах гнили. Были слышны тихие стоны Салли Финней. Три младшие девочки широко раскрытыми глазами смотрели сверху с лестницы. Мередит заметила страх на их личиках, в то время как старшие, Кейти и Ханна, ухаживали за матерью.

Мари, не теряя времени, начала осматривать Салли.

– Ты уже начала тужиться, милая? – спросила она, наклоняясь над дрожавшими бедрами женщины.

Салли дернула головой, не отрывая ее от подушки, мокрые от пота, медные пряди волос прилипли к ее щекам.

– Я бы сказала, что пора, – заявила Мари.

– Слава Богу, – вздохнула Салли.