Я, мои мужья и их любовницы (СИ) - Барматти Татьяна

— Ах… — неожиданно ахнула Ирэн и, закатив глаза, упала в обморок, не забыв взмахнуть руками. Мягкое падение она себе обеспечивала, что ли?

— М-да… — протянула я, чувствуя, как голова идет кругом.

Да это же натуральный дурдом! Тут не то, что выжить, тут еще с ума нужно не сойти.

— Госпожа Аделаида, вы меня звали? — растолкав всех на своем пути, подобралась ближе ко мне Каталана.

— Да, Каталана. Отправь Грегори к стражникам, пусть придут, а то боюсь, этот спектакль так просто не закончится.

— Конечно, госпожа Аделаида, — с нескрываемым удовольствием протянула Каталана, обведя победным взглядом всех собравшихся.

Вот уж кто действительно едва ли не светился. Кажется, прикажи я Каталане самостоятельно выгнать взашей подружек моих, чтобы им пусто было, мужей, да и их самих, она бы прыгала от радости. Настоящая верная боевая подруга.

— И да, Каталана… — протянула я ласково. — Попроси прислугу вынести вещи моих супругов в другие комнаты. На первом этаже. Все-таки, если мои дорогие мужья отправили на первый этаж Мэтью, то там действительно лучшие комнаты.

— Вы, безусловно, правы, госпожа Аделаида, — отозвалась Каталана. — Я все сделаю.

Улыбнувшись, я провела горничную взглядом и застыла, встретившись с проницательным, казалось, бездонным взглядом Мэтью. Мальчик был возле лестницы и неотрывно смотрел на меня. От неожиданности я вздрогнула, чувствуя, как внутри натягиваются неизвестные мне струны, затапливая все мое естество щемящим непередаваемым чувством.

— Мэтью… — прошептала я, облизнув вмиг пересохшие губы.

Невысокий, темненький мальчик с голубыми, яркими глазами. Для меня он был ангелом в этом пропащем доме, но я прекрасно понимала, что Аделаида принесла немало боли и ему со своей любовью. Теперь мне остается только ждать и надеяться, что со временем Мэтью сможет принять меня.

— Мама вернулась…

— Я вижу, — буркнул Мэтью и посмотрел на меня исподлобья. — Надолго?

— Навсегда, — проговорила я, сглатывая колючий ком в горле.

— Ясно. Я никуда из своей комнаты не переберусь.

— Хорошо, живи там, где тебе нравится, — быстро кивнула я, понимая, что сейчас лучше не давить. — Комната на третьем этаже будет ждать тебя, — добавила я, заметив, как мальчик фыркнул и мужья приосанились. — Можем пока сделать там ремонт, если хочешь?

— Аделаида… — протянул зло Карл.

— Не сейчас, — рыкнула я в ответ, кинув на «мужа» гневный взгляд. — Я может и не самая лучшая в мире мама, но с этого дня я постараюсь ею быть. Один неправильный взгляд в сторону Мэтью, одно кривое слово и вы вылетите отсюда вместе со своими прошмандовками! Я все сказала!

Тяжело дыша, я постаралась успокоиться. Меня буквально потряхивало от спектра просто непередаваемых чувств. Еще немного и я точно не сдержусь! И уж тогда я не знаю, как здесь все закончится. Останавливает меня только взгляд одинокого маленького волчонка Мэтью. Боже, я ведь даже не представляю, что ему пришлось пережить за все это время. И тут уж речь не идет о двух годах, здесь можно смело брать в расчет всю жизнь мальчика.

— Мэтью, мы можем поговорить наедине? — тихо попросила я, закусив от напряжения губу.

— Если хочешь… — буркнул он неуверенно и посмотрел на любовниц своих отцов.

Пусть я только узнаю, что эти курицы пугали мальчика, я им покажу, где раки зимуют! И тут уж они не отделаются простым изгнанием из особняка. Найду и проведу через все семь кругов ада! Всех!

Глава 14

Глава 14.

Оказавшись в гостиной на втором этаже, я присела на край дивана, смотря на невозмутимого Мэтью. Мальчик казался совершенно спокойным. Не было ни взволнованного блеска в глазах, ни неловкой улыбки или едва уловимых взглядов. Что есть мама, что ее нет, без разницы.

Впрочем, я же знала, что будет сложно. Мэтью пусть и маленький, но у него тоже есть чувства. Нельзя бросить его, а после прийти и ждать распростертых объятий.

— Я не знаю с чего начать… — пробормотала я, реально не зная, что сказать. — Для начала, думаю, мне стоит извиниться перед тобой.

— Как хочешь, — безразлично пожал плечами мальчик и у меня, чего уж, слезы появились на глазах.

Как же Аделаида его обидела! Как есть дура и тут уж ничего не скажешь.

— Хочу, — решительно выдохнула я. — И прошу прощения. Я была все эти годы откровенно плохой матерью. Но я очень надеюсь, что еще не все потеряно и ты сможешь когда-то простить меня. От себя скажу только, что я готова ждать этого дня столько, сколько потребуется.

— Хорошо.

Вздохнув, я поджала губы и опустила голову, пытаясь понять, чтобы я чувствовала на месте Мэтью. Получалось откровенно плохо, пусть я и выросла без отца. Мама хоть и искала свою большую любовь, но нас никогда не бросала. Да, было трудно, но это позволило мне и моим братьям сплотиться, стать опорой друг для друга. А вот кто был опорой для Мэтью? Может он и закрытый от того, что некому было рассказать то, от чего болит душа?

— Расскажешь мне немного о себе. Что ты любишь? Чем занимаешься? Как успехи в школе?

— В школе все хорошо, — повел плечом Мэтью. — Скоро закончатся каникулы, так что…

— В каком ты сейчас классе?

— В младшей школе. Со следующего года буду уже в средней школе учиться.

— Все понимаешь?

— Как все… — буркнул мальчик, и я неловко улыбнулась, прекрасно понимая, что душевного разговора матери и сына у нас не вышло.

Кажется, не получиться из меня настоящей мамы. Не знаю я, как правильно вернуть ту связующую нить между самыми дорогими людьми. Увы, но то, что я нянчила младших братьев, никак мне не помогло.

— А что ты любишь? Есть то, что тебе очень нравится?

— Не знаю, — пожал плечами Мэтью и сцепил свои маленькие ручки вместе.

— Хорошо, я поняла.

— Все? Я могу идти?

— Конечно, — пробормотала я. — Мэтью… если тебе что-то будет нужно или ты просто захочешь поговорить, я всегда буду рада выслушать тебя, — быстро выпалила я, когда… мой сын направился к двери. — И… можно я тебя обниму?

— Как хочешь…

Быстро вскочив с насиженного места, словно меня ужалила оса, я подскочила к Мэтью и порывисто его обняла, чувствуя, как беззвучно льются из глаз слезы. Не знаю, возможно, я накручиваю, может действительно что-то есть, но у меня все внутри разрывается от боли и невозможности прижать к себе мальчика. Словно бы он и, правда, мой ребенок.

Впрочем, нет никаких «словно». Мэтью — мой ребенок!

И я сделаю все, чтобы он был счастлив!

— Извини, я немного увлеклась… — пробормотала я, отпустив наконец-то Мэтью.

— Ничего… — покачал опущенной головой сын. — А как же…?

— Что?

— Нет, ничего…

Присев немного на корточки, чтобы не смотреть на Мэтью свысока, я заглянула в нахмуренное лицо мальчика. И если до этого его непроницательное лицо я относила только к себе, то сейчас буквально кожей ощутила, что здесь что-то не так.

— Мэтью, ты можешь спросить все, что хочешь, и я отвечу только праву, не в зависимости от вопроса. Обещаю.

— Как же… как же твой мужчина?

— Какой мужчина? — опешила на несколько секунд я. — Мэтью, не знаю, кто и что тебе сказал, но у меня не было никакого мужчины. Я жила в старом имении нашей семьи. Точнее, болела.

— Ясно.

— Я только недавно смогла справиться с болезнью. И как только почувствовала себя достаточно окрепшей, сразу же отправилась в столицу. Вместе с Каталаной и Грегори. Если не веришь мне, можешь спокойно задавать все интересующие вопросы им, — как на духу выпалила я. — Ладно, иди пока к себе, у мамы появились некоторые дела.

— Конечно.

— Можно я к тебе позже зайду?

— Если хочешь…

Улыбнувшись Мэтью, я проследила за тем, как сынок закрыл за собой дверь и только после этого улыбка с моего лица буквально сползла. Вот же су…! Кроме того, что отправили к черту на кулички, так еще и Мэтью «историй» рассказали! Ну, конечно, такую маму легче искоренить из сердца ребенка под ноль.