Пиратка Карибского моря. Черный Алмаз - Ирина Измайлова

— Кто начнет рассказывать? Ты или я?

— Начинай ты, — ответил сэр Рональд. — Старшим всегда нужно давать первое слово.

— Ладно. Ну, в таком случае слушай. Началось это… Какой у нас теперь год? Тысяча семьсот восемнадцатый, верно? Значит, это началось ровно пятьдесят лет назад. В тысяча шестьсот шестьдесят восьмом году Генри Морган совершил очень опасный и очень дерзкий набег на панамское побережье. Он уже тогда точил зубы на Панаму, однако сразу штурмовать ее не решился. Да и был прав — с моря-то крепость была совершенно неприступна. Поэтому Морган напал на город Портобело и взял его, потеряв, если я верно помню, всего человек тридцать, а вся команда у него тогда была в четыре с половиной сотни. Я тогда еще не был в его компании, а угодил в нее спустя пару месяцев. Как раз перед тем, как Морган совершил нападение на Маракайбо, попался в ловушку и ловко из нее выбрался, взорвав испанский флагман. Забавно, но он носил то же имя, что и флагман адмирала Дредда, — «Магдалена»[13]. Потом, правда, мы долго размышляли, как все же выплыть из озера — испанцы нас по-прежнему не выпускали. И хитрейший Морган (кстати, не без моей подсказки, но я придумал только часть плана!) поймал врагов в ловушку, сделав вид, будто собирается штурмовать крепость с суши. Мы целый день плавали на лодках туда-сюда, туда-сюда. Плывем к берегу — сидим в лодках, плывем обратно — все ложимся на дно. А эти олухи и не сообразили, что не может пустая лодка сидеть также глубоко, как везущая два десятка человек! Испанцы испугались и перетащили пушки на другую сторону крепости, чтобы встретить нас огнем. А мы вечером подняли паруса и преспокойно выплыли из озера Маракайбо, в то время как ее комендант и весь гарнизон сходили с ума от ярости. Пушки-то им быстро было на место не вернуть!

Так я впервые оказался полезен Моргану и сам увидал, на какие уловки тот способен. Тогда же он мне сообщил, что недавно, взяв и разгромив Портобело, пошел на переговоры с губернатором Панамы. И сообщил тому, что вот-вот возьмет и саму Панаму. Помню, какое негодующее письмо прислал ему губернатор! Он был уверен, что уж эту-то крепость не взять никакому пирату. Ох, как ошибался бедняга испанец!

Морган обычно держал свое слово: обещал взять какой-то город, значит, рано или поздно он его возьмет!

Итак, два года спустя решение было принято, и наша флотилия вышла в море. Именно флотилия, и немаленькая: в то время Генри Морган имел тридцать пять больших кораблей — такого флота никогда не было ни у одного пиратского капитана и, думаю, не будет: вместе с Морганом ушла золотая эпоха пиратства. Только не подумай, ради бога, что я сожалею о ней!

Многие пираты мечтали о Панаме: в ее порт свозили все золото и серебро испанских колоний Нового Света, чтобы уже оттуда отправлять его в Испанию. Понятное дело, испанцы укрепили ее, как только могли.

Со стороны побережья Южного моря[14] это была совершенно неприступная крепость. Поэтому даже среди сподвижников Генри Моргана мало кто верил, что его обещание, данное губернатору Панамы, — не пустая бравада.

Когда же мы узнали план Моргана, он нас поразил. Великий пират задумал взять город с суши! Вероятно, тебе доводилось слышать кое-что об этом предприятии, но во всех подробностях оно до сих пор мало кому известно. Правда, лет сорок назад в Голландии вышла книга о пиратстве в наших морях, в которой поход Моргана подробно описан. Автор назвал себя Эксквемелином, но я-то знаю, как его зовут на самом деле. Он и по сей день здравствует. Родом голландец и сам был пиратом на одном из кораблей нашей флотилии. А имя его Хендрик. Хендрик Смекс, и я хорошо его помню. Впрочем, речь не о нем. Его книга многое рассказывает про пиратский промысел, но в Новом Свете ее мало кто читал[15]. Да и Смексу, судя по всему, далеко не все было известно про панамский поход Моргана.

Для начала корабли великого пирата напали на остров, что находился севернее Панамского перешейка. Этот остров называется Санта-Каталина. Его окружает гряда рифов, и они были единственным серьезным препятствием для наших кораблей. Там существует довольно сильное береговое течение, оно просто выносит на эти рифы любое судно, и при сильном попутном ветре их достаточно сложно обойти. Хорошо, что гряду видно издали: течение уже много лет гонит туда все, что попадает в воду с берегов: сваленные бурями деревья, поломанные лодки, что индейские, что испанские, старые бочки, ящики, сундуки — словом, всяческий хлам. Из-за этого за долгие годы там возникла целая гряда мусора. Испанские власти хотели когда-то ее разобрать, но потом спохватились: ведь благодаря этой гряде бухточка, в которой устроен порт, отлично защищена от высоких волн. Будь там одни только рифы, волны наносили бы немалый урон причалам.

Потому-то я и сказал, что рифы были единственным препятствием на пути нашей флотилии. Крепость крепостью, однако испанцы не так уж хорошо ее укрепили — верно, думали, что раз никаких богатств на острове нет, то и кому он нужен? Мы захватили его без особого труда. Куда сложнее оказалось осуществить вторую «подготовительную операцию», задуманную Морганом: взять штурмом крепость Сан-Лоренсо. Она находится в устье большой, полноводной, но не слишком глубокой реки. Корабли по ней не прошли бы, да и глупо было б рисковать кораблями, бросив их потом в глухих панамских лесах. Морган послал своих людей на переговоры с двумя индейскими племенами, которые занимались ловлей рыбы на этой реке. За пару бочек рома и несколько горстей стеклянных побрякушек вожди племен продали нам шестьдесят каноэ и помогли изготовить еще сотню. У них это получалось на зависть быстро.

По реке предстояло плыть несколько дней, а потом еще пару недель продираться через тропический лес, в котором кишмя кишели змеи и прочая нечисть.

Штука в том, что нам было необходимо огромное количество пуль, пороха, да и оружия нужно было взять столько, чтобы на каждого приходилось как минимум по мушкету да по паре пистолетов, не считая палашей, сабель и кинжалов. Морган решил взять лишь самую малость продовольствия. По пути нам должны были встречаться испанские поселения — никак не крепости, которые легко было захватить, а уж там разжиться съестным.

Но мой любезный тезка позабыл, что испанцы умеют быть не менее коварны, чем те же индейцы. Они заранее узнали о том, что по направлению к Панаме идет целая пиратская армия, и принялись превращать наш путь в пустыню. Они уходили из своих домов, забирая все, что можно было есть. Угоняли скот, уносили, а когда было не унести, уничтожали урожай. Даже совершенно зеленые, несозревшие фрукты, и те обобрали! Скорее всего просто закопали где-то в лесу. Так что никакого продовольствия в этих поселениях добыть было нельзя. Будь у нас время, можно было б сделать стоянку и устроить охоту — пострелять птиц, да хоть тех же змей наловить. Но у нас не было ни времени — приходилось спешить, пока испанцы не стянули к Панаме дополнительные войска, — ни лишних пуль и пороха.