Флэшмен - Джордж Фрейзер

— А вы точно не хотите драться? — с огорчением спросил он. — Как жаль. Опасаюсь, что тем самым я связываю жизнь Элспет с гнилым человеком, но ничего не поделаешь.

И мы перешли к обсуждению вопросов, связанных со свадьбой: здесь он был знатоком.

Избавившись наконец от посетителя, я прибег к помощи бренди, и положение дел показалось мне уже не таким скверным. По крайней мере мне теперь не приходилось ломать голову, на ком жениться, и если у вас есть деньги, то жена — не такая уж страшная обуза. Вскоре нам предстоит уехать из Шотландии, и я никогда больше не увижу ее проклятую родню. Оставалась только одна проблема, зато большая — что я скажу отцу? Ни за что в жизни я не мог предугадать, как сатрап воспримет это событие. Конечно, вряд ли он отречется от меня, но скорее всего, устроит мне горячую встречу.

Я не стал ничего ему сообщать, пока дело не сделано. Произошло это в аббатстве Пэйсли. Здание было мрачным, а вид постных физиономий моих новых родственников со стороны невесты вызвал бы у вас тошноту. Моррисоны опять стали разговаривать со мной и держались на публике очень учтиво: все должно было выглядеть как любовь с первого взгляда, наповал сразившая красавца гусара и очаровательную провинциалочку, так что со мной обращались, как с образцовым зятем. Однако эта скотина Эберкромби держался поблизости, приглядывая, не собираюсь ли я дать деру, и в целом мероприятие оставило у меня крайне неприятный осадок.

Когда все было кончено, и гости, по старинному шотландскому обычаю, принялись напиваться в стельку, родители проводили меня и Элспет к экипажу. Нализавшийся папаша Моррисон устроил целый спектакль.

— Моя крошка! — гундосил он. — Бедная моя крошка!

Его бедная крошка, должен сказать, выглядела совершенно очаровательно, и нервничала не более, чем если бы ей предстояло выбрать пару перчаток, а не выйти замуж. Все происходящее она воспринимала без малейшего волнения, не выказывая ни огорчения, ни радости, и это, надо сказать, слегка задевало меня.

Папаша продолжал причитать, но, повернувшись ко мне, смог только издать тяжкий вздох и уступил место жене. Тут я хлестнул лошадей, и мы покатили прочь.

Ни за что в жизни мне не вспомнить, где мы провели медовый месяц: в каком-то съемном коттедже на побережье, но где именно — пробел. Элспет ни во что не вникала, и единственное, что выводило ее из состояния летаргии — наличие в ее кровати мужчины. Она оказалась более чем охоча до постельных игр: я научил ее нескольким трюкам Жозетты, которые ей очень понравились, и ко времени возвращения в Пэйсли был вымотан напрочь.

А там меня ждал удар, да такой, какого, полагаю, мне не приходилось переживать никогда в жизни. Вскрыв письмо и прочитав его, я в первый момент лишился дара речи. Чтобы вникнуть в его смысл, мне пришлось перечитать письмо еще раз.

«Лорду Кардигану (значилось там) стало известно о браке, заключенном недавно между офицером его полка мистером Флэшменом и мисс Моррисон из Глазго. Это событие его светлость намерен понимать так, что указанный мистер Флэшмен не желает продолжать службу в Одиннадцатом гусарском (Принца Альберта полку), но хочет либо подать в отставку, либо перевестись в другой полк».

И это все. Подписано было Джонсом — подхалимом Кардигана.

Видимо, я что-то произнес, поскольку Элспет подошла ко мне. Обняв меня, она поинтересовалась, в чем дело.

— Дела скверные, — ответил я. — Мне нужно немедленно отправляться в Лондон.

При этих словах она завизжала от восторга и принялась возбужденно щебетать о больших перспективах, о выходе в свет, о жительстве в столице, о встрече с моим отцом (спаси, Господи) и тому подобной чепухе. Я чувствовал себя слишком разбитым, чтобы обращать на нее внимание, и просто сидел среди коробок и чемоданов, перенесенных в нашу спальню из экипажа. Помнится, я разок обругал ее дурой и посоветовал придержать язык, что заставило ее замолчать, но не более чем на минуту; потом она снова принялась за свое, горячо обсуждая вопрос, стоит ли ей нанять французскую горничную или обойтись английской.

Все время по пути на юг я пребывал в ярости и сгорал от нетерпения увидеться с Кардиганом. Я догадывался, что произошло: чертов дурак прочитал объявление о свадьбе и счел Элспет «недостойной партией» для одного из своих офицеров. Для вас это, наверное, звучит дико, но в те дни такое было принято в полках, подобных Одиннадцатому. Дочери людей из общества считались подходящими, но отпрыски торговцев или представителей средних классов были анафемой для его высоковознесшейся светлости лорда Кардигана. Но я не позволю ему задирать передо мной нос, если ему вздумается. Так я убеждал себя, будучи совсем молодым и зеленым.

Для начала я отвез Элспет домой. Во время медового месяца я отписал отцу, и он прислал мне ответ: «И кто же, Бога ради, эта несчастная? Понимает ли она, во что вляпалась?» Так что на этом фронте все было в порядке. И первым человеком, которого мы встретили, прибыв в дом, оказалась Джуди, облаченная в костюм для верховой езды. Увидев Элспет, она удостоила меня ироничной улыбки: хитрая бестия, видимо, догадывалась, что явилось причиной свадьбы. Но я не остался в долгу.

— Элспет, — говорю я. — Это Джуди, содержанка моего отца.

При этих словах щеки ее вспыхнули, и я оставил женщин продолжать знакомство, а сам отправился искать сатрапа. Его, по обычаю, не оказалось дома, так что я направился прямиком к Кардигану, которого нашел в его городском доме. Поначалу, получив мою карточку, он отказался принять меня, но я отшвырнул лакея в сторону и ворвался внутрь.

Разговор обещал быть жарким, на высоких тонах, но этого не случилось. Едва взглянув на него, одетого в утренний халат и выглядящего так, словно он только что присутствовал на разводе у самого Господа Бога, я ощутил, как боевой дух выходит из меня. Когда лорд поинтересовался, что послужило причиной моего вторжения, я еле-еле сумел выдавить вопрос: по какой причине он выгоняет меня из полка?

— Из-за вашей женитьбы, Фвэшмен, — отвечает он. — Вам сведоваво представвять себе посведствия этого шага. Это недопустимо, вы же знаете. Веди, без всякого сомнения, яввяется достойной моводой женщиной, но по происхождению она — никто. При таких обстоятевьствах ваша отставка — дево решенное.

— Но она из хорошей семьи, милорд, — говорю я. — Уверяю, ее родители — уважаемые люди. Отец…

— Ввадевец фабрики, — оборвал он меня. — Ну-ну. Так не пойдет. Дорогой сэр, неужеви вы не думаете о своем повожении? О своем повке? Что я довжен ответить, есви меня спросят: «А кто жена мистера Фвэшмена? Да ее отец ткач из Гвазго, разве вы не знаете?» — Так что ви?