Лига «Ночь и туман» - Дэвид Моррелл

“Поразительный факт, действительно ужасная характерная черта периода истребления евреев: тысячи респектабельных отцов семейств, превративших убийство в свою работу, в свободное время считали себя обыкновенными, законопослушными гражданами, которые и помыслить не могли о том, чтобы сбиться с пути добродетели. Садизм — это то единственное, что не одобряло руководство SS. Принцип Гиммлера: массовое истребление должно производиться холодно и чисто; даже выполняя приказ по уничтожению, солдаты SS не должны терять достоинства”.

— Достоинства? — с отвращением пробормотал Сол. На полях рядом с этим абзацем было приписано черными чернилами несколько слов — в две строчки.

— Почерк отца, — сказала Эрика.

— Ты у нас знаток иврита.

— Это цитаты. Я думаю, из “Сердца тьмы” Конрада. Первая строчка: “Ужас, ужас”.

— А вторая? Эрика колебалась.

— В чем дело? Она не отвечала.

— Не можешь перевести?

— Нет, могу.

— Ну?

— Это тоже из “Сердца тьмы”… “Истреблять скотов”.

5

После часа поисков они вернулись к вопросам, с которых начали. Сол больше не мог находиться в этой мрачной комнате, он хотел выбраться оттуда.

Эрика закрыла коробку с документами.

— Как мог отец все время возвращаться сюда, вешать на стену новые фотографии и заново просматривать документы? Они не могли не подействовать на него.

— Но это еще не является доказательством самоубийства.

— Но и не доказывает обратное, — мрачно сказала Эрика. Они погасили лампу, вышли из комнаты и начали подниматься наверх. В темноте Сол неожиданно что-то вспомнил. Он схватил Эрику за плечо.

— Одно место мы не проверили.

Он провел Эрику обратно и осветил фонариком пол.

— Что ты?..

— Миша не сказал, что именно мы должны здесь найти. Он не хотел, чтобы мы предвзято отнеслись к этому. Но все-таки он сказал нам кое-что об этой комнате. Во время войны доктор прятал здесь тяжелобольных евреев. И их документы тоже.

— Да, он говорил об этом. Но как?.. — Эрика запнулась. — О!

— Именно — “О!”. Миша сказал, что доктор прятал папки под пол. Здесь должен быть люк.

Сол внимательно изучил пол. В углу, за коробками, пыли было меньше. Он нащупал пальцами небольшое углубление и приподнял бетонную секцию.

Узкое отделение. В луче фонаря была видна запыленная записная книжка.

Сол открыл ее. Хотя лист был исписан на иврите, Сол понял, что это.

Имена.

Десять фамилий.

Все еврейские.

6

Дождь не утихал. Кристофер спал на диване. Рядом с ним сидел Миша и смотрел на открытую дверь в спальню.

Оттуда вышел Сол, зло размахивая записной книжкой.

— Итак, вы нашли, — сказал Миша. Вошла Эрика, еще более злая, чем Сол.

— Еще чуть-чуть, и мы бы не нашли ее. Это заставляет меня задуматься — хотел ли ты, чтобы мы нашли ее.

— Я не был уверен.

— В том, что хочешь, чтобы мы нашли, или в том, что найдем?

— Какая разница? Вы нашли.

— Впервые в жизни я начинаю сомневаться в тебе, — сказала Эрика.

— Если бы вы не нашли, но продолжали настаивать на участии в поисках Йозефа, я был бы вынужден отказать вам, — сказал Миша. Кристофер заворочался во сне.

— Подумайте об этом, — продолжал Миша, — поставьте себя на мое место. Откуда мне знать, размягчила вас пустыня или нет?

— Тебе стоило проверять это время от времени, — сказала Эрика.

— У меня аллергия на песок.

— И на правду?

— Я не обманывал. Я просто проверил вас.

— Друзьям не надо проверять друг друга.

— А профессионалам надо. Если этого не понимаете, вы действительно размякли в пустыне.

— Прекрасно. Итак, мы нашли, — Сол с силой сжал книжку в руках. — Расскажи нам остальное. Что означает этот список?

— Это не список евреев, которых доктор прятал во время войны, — сказала Эрика. — Книжка пыльная — это да, но бумага свежая. В списке фамилия моего отца. Почерк не его.

— Верно. Это моя записная книжка.

— Какое отношение этот список имеет к исчезновению моего отца?

— Понятия не имею.

— Я не верю. Ты бы не стал составлять этот список, если бы здесь не было связи.

— Разве я говорил, что нет связи? Мы знаем их прошлое, адреса, привычки, их бывшие места работы.

— Бывшие?

— Все эти люди работали в Моссаде, все вышли в отставку. Но ты спросила, каким образом список связан с исчезновением твоего отца, а эту головоломку я еще не решил.

— Они сказали, что не знают моего отца? Они не стали отвечать на твои вопросы? В чем проблема?

— Я не смог задать им никаких вопросов.

— Попробуй еще раз. Маневрируй, — сказала Эрика.

— Я не могу. Этих людей объединяют еще два обстоятельства. Они выжили в нацистских концлагерях…

— И?

— Они все исчезли.

Воин церкви

1

Несмотря на усиливающуюся жару, возбуждение затмило усталость, и Дрю с Арлен, спотыкаясь, спешили к концу ущелья, где на песке были оставлены следы шин.

После стычки с двумя наемными убийцами они натянули между камней парусину из рюкзака Арлен и, спрятавшись от солнца, по очереди пили воду и ели инжир и финики, которые нашли у арабов. Однако у нападавших было недостаточно продуктов, чтобы долго продержаться в пустыне.

— А как насчет их запаса воды? — поинтересовался Дрю. — Мы осмотрели склоны, с которых они нас атаковали, — он поднял две фляги и потряс их. Судя по звуку, воды было немного. — Маловато для любого расстояния. Как же они собирались возвращаться?

Внезапно оба все поняли и тут же встали на ноги, не обращая внимания на страшный зной. Дойдя до конца ущелья, они свернули вправо и по следам добрались до нагромождения камней, за которыми был спрятан “джип”.

— Не местные — это точно, — сказал Дрю. — Ни у кого в деревне нет “джипа”, тем более нового. Эй, да здесь и кондиционер. Эти наемники путешествовали первым классом.

У “джипа” была металлическая крыша, она отбрасывала тень на место водителя, Арлен порадовалась этому факту, заглядывая в машину через открытое окно.

— Небольшая проблема.

— Какая? — спросил Дрю.

— Нет ключа зажигания.

— Номы обыскали обоих и ничего не нашли.

— Из чего следует, что они оставили его в машине.

Но и через пятнадцать минут они все еще не нашли ключа.

— В таком случае… — Дрю забрался внутрь.

— Что ты делаешь?

— Жду.

— Чего?

— Когда ты соединишь провода.

Арлен рассмеялась и нагнулась под приборную доску.

Заурчал двигатель, “джип”, подпрыгивая, рванул по пустыне.

Дрю хранил молчание. У него возникло много вопросов. И, хотя и не хотелось, он должен был поговорить со священником.

2

Карио. На следующий день.

Сидя на кровати в гостиничном номере в западном стиле, Арлен прислушивалась к шуму воды из ванной, где Дрю принимал душ, однако все ее внимание было сконцентрировано на телефоне.

Она не знала, как ей поступить. Когда священник связался с ней в Нью-Йорке и направился за Дрю, он дал ей номер телефона в Карио.

— Позвоните мне сразу, как только вытащите его из пустыни.

Тогда она была так благодарна за то, что ей сообщили, где находится Дрю, и дали шанс быть вместе с ним, что была готова согласиться на любые условия священника. Но теперь, когда она и Дрю были вместе. Ар-лен колебалась. Вне всякого сомнения, Дрю понадобился им не для оказания милости и разрешения брака. Нет, вызов Братства определенно означал трудности. Она потеряла Дрю, когда он ушел в монастырь, потом снова, когда он сбежал в пустыню. Она не собиралась терять его в третий раз.

А что, если братья в наказание за неповиновение… убьют Дрю, которого щадили до сих пор, а ее оставят в живых, один на один со своим горем до конца жизни.

Арлен решила позвонить. Но ее руки так отяжелели, что она не могла дотронуться до телефона на столике у кровати.

В ванной стихла вода. Открылась дверь, вышел, вытираясь махровым полотенцем, голый Дрю. Она не сдержалась и улыбнулась. После шести лет, проведенных в монастыре, он, конечно, сексуально воздерживался. Но скромность? Из всех мужчин, которых она встречала в своей жизни, он наиболее свободно чувствовал свое тело, в одежде или без нее.

— Один раз в год, надо мне это или нет, — улыбаясь, сказал он. Она коснулась своих еще сырых волос.

— Знаю. Кажется, с плеч свалилась тонна песка.

Дрю купил на ее египетские деньги шампунь, ножницы, крем для бритья и бритву. Теперь он подровнял волосы и сбрил бороду. Оттого, что он зачесал волосы назад, щеки казались еще более впалыми, но выглядел он привлекательно.

— У меня было много времени… слишком много, чтобы подумать, — Дрю отбросил в сторону полотенце.

— О?..

— Какие-то законы от Бога, какие-то придумал человек.

— О чем это ты? — рассмеялась она.

— Мой обет целомудрия. Если бы Адаму и Еве нельзя было заниматься сексом. Бог не создал бы их мужчиной и женщиной.