Аншлаг в Кремле. Свободных президентских мест нет - Олег Попцов

Переубедить Примакова, когда он уже принял решение, — задача невыполнимая. Тем более что переубеждающие, и я, в том числе, не могли дать Примакову никаких гарантий, кроме рассуждений о неких высших идеалах, моральных, нравственных и даже политических, достижение которых требует жертв «во имя будущего торжества демократии», материализации идей сильного государства, что не противоречит, а наоборот соответствует нормам рынка. И нет сомнения, что, решись Примаков на участие в президентских выборах, эти идеи были бы высвечены, и сама кампания стала бы весомым материалом для аналитиков.

Но, согласимся, такие жертвы оправданы и правомерны, когда политик экспериментирует, пробует свои силы, потому как у него внушительный запас времени. Ему сорок или даже пятьдесят, но никак не семьдесят или около того. В этом случае риск возможен, если итогом его является бесспорный выигрыш.

— Я реалист, — повторил Примаков, — и авантюра — это не мой жанр. Нет и еще раз нет.

ЗАПАХ ВЛАСТИ

Видимо, летние каникулы располагают политтехнологов к разминке: вбрасываются идеи новых партий «Трудовая Россия», во главе с Михаилом Шмаковым, председателем Федерации Независимых профсоюзов. Гражданский союз во главе с Евгением Примаковым, партия предпринимателей и промышленников (хорошо бы ее назвать ОС — олигархический союз). Гуляют и социал-демократические поветрия еще одна СДПР, но теперь уже с правым уклоном. Алексей Гордеев, вице-премьер по сельскому хозяйству, рвется возглавить объединение аграриев, наце-ленных на либеральные, рыночные ценности, ориентированное в противовес аграрию, полковнику КГБ Николаю Харитонову и председателю Аграрной партии России Михаилу Лапшину.

Что случилось? Почему выстроенная по ранжиру и крайне послушная партийная горизонталь вдруг потребовала некоего удлинения строя?

Ну, во-первых, потому что приближаются выборы. И Кремлю нужен маневр или видимость маневра. На то она и видимость, чтобы напугать.

Во-вторых, господин Сурков, главный кремлевский партстроитель, судя по всему, нервничает. Одно из его детищ — партия «Единая Россия» ведет себя неадекватно. Партия, в той части, где она просто «Единство», как, кстати, и думская фракция, послушна до абсурда. На это обращают внимание. В момент голосования фракция практически ведет себя, как карманная фракция Кремля. Об этом пишет пресса, что, конечно же, наносит громадный вред как авторитету фракции, так и авторитету партии.

С другой стороны, амбициозное движение «Отечество — вся Россия», кратно более профессиональная фракция, но в той же степени и несговорчивая, настроена, по большей части, скрыто оппозиционно к правительству, в силу чего легко нащупывает союзников как в депутатской группе «Регионы России», так и в группе «Народный депутат» Геннадия Райкова. Характерно, что «Отечество» подчеркнуто разделяет политику правительства и политику президента.

Не может не беспокоить и навязчивая идея, которую всюду повторяют лидеры «Единой России»: она не только партия власти, но и президентская партия. Более того, называется примерная дата, когда В. В. Путину будет вручен партийный билет. Сурков боится этого. И, хотя по европейским или американским стандартам, президент или премьер олицетворяют партию, победившую на выборах, в России партбилет в кармане главы государства пока не приживается. Судя по всему, и Владиславу Суркову не радует сама возможность превосходства одной партии в ее правах на «бренд» президента.

Вот ради чего запускаются эти радикальные идеи. Проверить реакцию общества; напугать политические партии, претендующие на бесспорное лидерство; выявить новый плацдарм президентской опоры.

История с Примаковым во главе с «Гражданским союзом» — абсолютный вымысел. А вот идея образования партии «Трудо-вая Россия» на базе ВЦСПС, трансформированного в ФНПР, бесспорно продуманный замысел. Поговорим на эту тему чуть подробнее. Случись такая партия, она нанесла бы в предвыборной гонке бесспорный урон коммунистам, отобрав у них социально-обездоленный электорат. Идея под этим соусом и вбрасывается, хотя замысел идет дальше, он масштабнее.

Как известно, Михаил Шмаков — опорный союзник прежнего, «раннего» «Отечества», а сейчас теоретический союзник «Единой России». Превращение профсоюзов в партию нанесет бесспорный урон самой «Единой России», ослабит и обескровит ее левое крыло, уведет часть левого электората, который готов перейти под ее знамена, не желая голосовать за ортодоксальных коммунистов. Зачем и почему возникают подобные идеи? И кому это выгодно? Это насущные и, более того, интересные вопросы.

Первый ответ: у кремлевских чиновников нет уверенности, что «Единая Россия» одержит на выборах бесспорную победу, и подарит президенту Думу очевидного путинского большинства. Следовательно, нужна страховка. Нужна партия, имеющая шансы влиять на массовый электорат. Профсоюзы этим качеством обладают.

В «Единой России» грядет «пересменка», меняется лидер. По договоренности первый год наблюдательный совет возглавлял С. Шойгу, а с ноября 2002 года его сменяет на этом посту Ю. Лужков, человек в политике более энергичный, имеющий свой взгляд как на сами реформы, так и на их результаты. Человек, имеющий как явных союзников, так и открытых противников. Кремль, да и сам Сурков боятся возможной строптивости Лужкова. Под этим же соусом Кремль в свое время затеял интригу против Примакова, побудив его отказаться от руководства фракцией в Думе. Хотя утверждение побудил достаточно спорное.

Ситуация с профсоюзами имеет и вторую сторону медали, не менее уязвимую. С точки зрения политических амбиций, Шмаков — лидер массовой, как бы, внеполитической организации, и вдруг идея создания политической партии. В политической жизни любой страны профсоюзы, кроме всего, сильны своей непартийностью. У них абсолютный предвыборный шанс, испортит обедню любой партии. Как только профсоюзы становятся партией, они лишаются объемного политического маневра. Они ангажируются. Человек может быть в любой партии, и при этом оставаться членом профсоюза.

ЦЕНА СТРАХА

Как мне стало известно, в своих постоянных контактах с руководством ТВС, нового, созданного на шестой метровой частоте журналистами, ранее работавшими на телеканалах НТВ и ТВ-6, а также группой предпринимателей, среди которых Роман Абрамович. Александр Мамут, Олег Дерипаска, Борис Немцов постоянно муссируют тему президентских выборов, называя три фамилии: Чубайса, Касьянова и Путина. Иначе говоря, правые готовы к сдаче Путина. Если не сейчас, то в 2008 году обязательно. Впрочем, Конституция оговаривает два президентских срока, и готовить замену Путину правые намерены уже сейчас. Так что настойчивость Немцова, если она действительно была, не выглядит слишком антипутинской.

Интересно другое. Внутренне Борис Немцов в качестве президентского кандидата готов предложить себя. Его сподвижники, все без исключения, отторгают идею. И Кириенко, и Чубайс, и Хакамада, другие знаковые фигуры правых этого не хотят. Но этого желает он сам, что не есть малозначимая составляющая. Ибо тщеславие это не только черта характера, но и вид энергии.

Поэтому идея раскола правых в будущем вполне реальна. Это будет не раскол на почве убеждений. Это будет раскол на почве несовместимости тщеславия.

Бориса Немцова можно считать самым перспективным претендентом на пост президента в обывательском, бытовом сознании.

Но после бесславного ухода с поста первого вице-премьера правительства во время дефолта 1998 года, Немцову необходим новый выход в коридор исполнительной власти, дающий масштаб самостоятельности. Это может быть пост ключевого министра, руководителя силового ведомства, главы Государственной думы, губернатора крупного субъекта РФ. Однако губернаторство заманчиво, но опасно. Во-первых, ты отдаляешься от центра; во-вторых, ты от него зависим. Но для нового прорыва во власть собственного желания не достаточно. Этого должен захотеть президент. А Борис Немцов нервно и громко полемизирует с президентом. Ни Чубайс, ни Кириенко, ни Хакамада этого не делают. Вдобавок именно Немцов призывает правых к очевидной оппозиционности президенту и его окружению, представленному выходцами из Санкт-Петербурга.

Очевидная оппозиционность исполнительной власти одного из лидеров правых, его личный политический капитал, никак не стыкуются с общей концепцией Союза правых сил. За это лидеры правых мстят Немцову и на каждом углу кричат, что, как кандидат в президенты, он бесперспективен, и они его в его политических потугах поддерживать не станут. Не будем сбрасывать со счетов внешность Немцова. Он обаятелен, скажем точнее, даже красив. У него сильный и острый ум, он находчив, ему не хватает такта на людях, но женщинам эта соленость его юмора очень даже нравится. Он лучше, чем кто-либо из своего правого окружения чувствует избирателя, как в целом, так и в частности. Немцов был достаточно успешным по тем временам губернатором огромной области, в качестве первого заместителя председателя правительства по общим вопросам и его успех был скорее мнимым, нежели значимым. Немцов, как и Касьянов, всегда был заметен внешне. Если учесть, что в общей избирательской квоте 54 % составляют женщины, а Немцова эта часть избирательной аудитории принимает положительно, то правые должны задуматься, на кого ставить. По сути, именно Немцову выгодно, чтобы вперед вытолкнули Анатолия Чубайса. Чубайс проиграет, и его проигрыш, бесспорного лидера правых, для Немцова — обретение козырного туза в своей игровой колоде.