Королева войны - Феликс Крес

— Какой правды? О чем ты говоришь? — Йокес пытался собраться с мыслями, но лихорадочные признания Жемчужины Дома нисколько ему в том не помогали.

— Она уже знает, что она — нужный человек на нужном месте, — сказала Анесса. — Она догадалась, что были некие причины, настоящие причины, нечто посерьезнее, чем чудаческая прихоть князя. Это… даже не разум, она это почуяла. Что-то наверняка удалось бы придумать, но сейчас, когда здесь его благородие Денетт… Вставай! — внезапно потребовала она. — Ну же! Мы еще успеем его прогнать… а впрочем, может быть, в том и не будет необходимости. Сегодня я поговорю с княгиней, вижу, что пришла пора. Но сперва ты должен пойти со мной, идем.

— Куда? — ошеломленно спросил он.

— Идем.

Почти бегом, кратчайшей дорогой она направилась к главному выходу, чуть ли не силой таща за собой мало что соображающего Йокеса. Вскоре они оказались снаружи. В Сей Айе уже наступило раннее летнее утро, повсюду пели и щебетали птицы. Перейдя широкий двор, они оказались у подножия холма, на котором стоял маленький старый замок. Собственно, это была лишь приземистая башня с воротами, соединенная со стеной, а также укрепленное жилое строение и остатки конюшни с амбаром. Все это, в виде треугольника с закругленными углами, окружало маленький дворик, посреди которого стоял крытый колодец. Дворик был шириной шагов в сто, не больше. Якобы когда-то протекавший неподалеку ручей питал ров у подножия холма, но с тем же успехом это могла быть и легенда; от предполагаемого рва не осталось и следа.

Холодное утро наконец прогнало сон из коменданта Йокеса, бег же по коридорам и через двор странным образом укрепил мышцы. Йокес начал нормально соображать, и когда они вместе с Анессой оказались под аркой ворот замка, он спросил ее, трезво и рассудительно:

— Говоришь, это не ошибка? Ты знаешь причины, по которым его высочество женился на… госпоже Эзене?

Впервые Анесса услышала, как Йокес именует Эзену «госпожой» без тени сарказма в голосе; напротив, он приложил все старания, чтобы это слово прозвучало надлежащим образом. Она оценила усилия, на которые заставил себя пойти этот человек, чтобы победить собственное предубеждение.

— Очень хорошо, наконец-то, — только и сказала она.

Они пересекли двор замка. Дверь в жилой дом была не заперта, достаточно было ее лишь толкнуть. Анесса миновала небольшое холодное пустое помещение и остановилась в углу следующей комнаты.

— Подними, — потребовала она, показывая на железное кольцо, вделанное в доски пола. — Я почти каждый день с ним вожусь, и самое время, чтобы кто-нибудь мне помог.

Йокес повиновался. До сих пор он и понятия не имел, что здесь есть какие-то подземелья. Узкие каменные ступени круто вели вниз.

— Внизу есть свет, — успокоила она его.

Они осторожно спустились в холодную глубь, придерживаясь за стены. Йокес заметил следы свежей штукатурки (во всяком случае, новее, чем везде). Все здесь поддерживалось в порядке, кто-то явно заботился об этом реликте… Йокес не помнил, чтобы в замке велись какие-либо работы; видимо, это было еще до того, как он появился в Сей Айе. Но за старым замком наверняка присматривали, иначе здесь была бы лишь замшелая груда камней… Князь Левин. Ничто в этом краю не происходило без его воли.

Коричневая, медленно сгорающая свеча — «бледный огонек», как ее иногда называли, — почти не давала света, но и не в том заключалась ее задача. Она должна была лишь сохранять пламя. Анесса осторожно поднесла огонь к фитилям двух обычных свечей, после чего они пошли дальше. Подземелья были отнюдь не маленькие.

— Здесь не лучшее место, — сказала Жемчужина. — Влага вредит документам и книгам. Когда-то его высочество держал все в доме. Но потом нам пришлось их спрятать. Наверняка есть много мест куда лучше и безопаснее, но ни одно из них не находится достаточно близко. Итак, ваше благородие, — сообщила она, входя в небольшое квадратное помещение и поднимая свечу, — здесь ты найдешь второе завещание его высочества князя Сей Айе. Я показываю его тебе в соответствии с его желанием и волей. Хотя несколько раньше, чем предполагала.

Она поочередно зажгла свечи в большом канделябре.

На прямоугольном столе лежали несколько переплетенных в кожу томов, а рядом какие-то свитки. Удобное кресло покрывала пушистая шкура. Йокес легко догадался, что Жемчужина часто здесь бывала. Он узнал несколько женских мелочей — гребень, какую-то забытую золотую шпильку под столом, бокал для вина…

— Там, — показала она пальцем, усаживаясь в кресло.

Проследив взглядом за ее рукой, он увидел большой портрет Эзены. Женщина на полотне была одета в королевское пурпурное платье, дополненное старомодной широкой лентой на шее…

— Кто это нарисовал? — спросил он, удивляясь сходству; художнику удалось уловить немного шаловливый и вместе с тем серьезный, даже слегка гневный взгляд княгини.

— Кто? Не… даже не знаю… — рассеянно ответила Анесса. — Может, лучше спросить — когда?

Подойдя ближе, он сразу же заметил покрывавшую изображение мелкую сеточку трещин, поблекшие краски. Йокес окинул взглядом тронутую патиной раму. Ему уже приходилось видеть старые… очень старые картины.

— Ведь этому портрету несколько веков… Случайное сходство? Но… эти глаза, иссиня-черные волосы? Не может быть!

Он повернулся к Анессе, ища подтверждения. Та выжидающе молчала.

— Кто это? — спросил он, невольно понизив голос до шепота.

Несколько мгновений она тянула с ответом.

— Роллайна. Дочь Шерни, старшая из Трех Сестер. Предки нашего князя служили ей своими мечами.

Она пододвинула к нему одну из больших книг.

— Она обещала, что когда-нибудь сюда вернется. Так что, Йокес, вот кто твоя госпожа.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Тройное пограничье

5

Просторная, но очень низкая комната с каменными стенами соединяла в себе столовую, спальню, кабинет… и неизвестно что еще. У одного окна стояла примитивная походная койка (на первый взгляд весьма неудобная), у другого — большой стол. Это были единственные предметы обстановки, которые легко удавалось узнать; кроме того, с потолка спускались какие-то занавеси, стены украшали гобелены и парча, всюду было развешано оружие, лосиные рога, разнообразные щиты и кольчуги, предметы одежды, подсвечники, связки сушеных грибов и страшного вида цепь — судя по всему, корабельная, якорная. У самого порога стоял низкий табурет. На табурете жестяная тарелка, на тарелке кружка с засунутым в нее куском солонины.