Ядовитый сезон - Мара Резерфорд

Ярен рассказал о приглашении Клауса переехать сюда после смерти мамы, украдкой поглядывая на Люпин, которая вернулась к продаже меда. Он гадал, поняла ли она, что он пришел поговорить с ней и стыдился своего любопытства. Кем бы она ни была прежде, было ясно, что теперь Оскар и Марта ее родители, а остров остался в прошлом, на котором она не хотела зацикливаться.

Когда Оскар и Марта вернулись к покупателям, Ярен снова поблагодарил их и направился на поиски сестры. В следующий миг он почувствовал на плече чью-то руку. За спиной стояла Люпин.

– Ты правда ходил на озеро Лума? – спросила она, пристально изучая его лицо своими зелеными глазами.

Он кивнул.

– Это был глупый спор, я защищал сестру. – Он решил не скрывать подробности. – Я не хотел ничего доказать.

– Полагаю, ты слышал, что я с Эндлы?

Смысла врать не было.

– Ларс сказал мне.

Она задумчиво поджала губы и кивнула:

– Что ж. Видимо, у тебя есть вопросы. Идем.

Глава тринадцатая

Наступил день отъезда Тейта, и Леэло не знала, как его пережить. Фиона не вставала с кровати после ужина у Хардингов, Китти с Сейдж взяли на себя все домашние обязанности, Леэло заботилась о матери и брате.

Лодка отплывала на закате, это казалось глупой жестокостью. Тейту и остальным придется выбираться из Леса в темноте.

– Оставайся с Вайолет и Бижаном как можно дольше, – наставляла Леэло, завязывая его узелок. У него было мало вещей, которые он мог взять с собой, помимо одежды и лука со стрелами. Леэло упаковала ему достаточно еды, которой хватит на неделю, если он будет экономить. – Вайолет будет в ужасе, Бижан тоже, скорее всего, тоже.

Тейт кивнул:

– Хорошо.

Леэло подумывала снова спросить его о словах мамы. Если она так уверена, что с ним все будет хорошо, то почему не может встать с кровати? Но в итоге девушка решила не спрашивать. Если мама захочет, чтобы она знала, – расскажет сама.

– Прости, Тейт, – сказала Леэло, едва сдерживая слезы.

– Почему ты извиняешься? – спросил он. – Это не твоя вина.

– Я… – Леэло вздохнула. – Я пыталась пробудить твою магию. Даже принесла кровавую жертву.

Он поднял темные глаза и вопросительно посмотрел на нее:

– Правда?

Она вытерла слезы и кивнула:

– Да.

– Это бесполезно, Ло, ты же знаешь. Остров не дает нам магию. Мы либо рождаемся с ней, либо нет.

– Знаю. Конечно, я знаю. Я просто надеялась…

Он понимающе кивнул:

– Знаю. Я тоже надеялся.

Она не сказала ему, как сильно беспокоилась за маму. Тейт никак не мог ей помочь, и сейчас забот у него более чем достаточно. Возможно, это станет своего рода печальным облегчением, когда он уйдет, и Фионе постепенно станет лучше. Исчезнет этот постоянный страх ожидания, витающий над ними, смешанный с призрачными надеждами на то, что магия Тейта проявится. По какой-то причине он не был рожден с магией, им пришлось с этим смириться. Двигаться дальше было единственным способом обрести покой.

– Ненавижу обязанности Стража, – сказала Леэло, вставая с кровати Тейта. – Но у меня будет достаточно времени, чтобы вернуться и попрощаться. Посиди с мамой до моего возвращения.

– Обязательно. Ло?

Она остановилась на пороге его маленькой комнаты, которая скоро снова станет чуланом для метел.

– Да?

– Пообещай, что будешь счастлива после моего ухода. Я должен знать, что ты будешь счастлива.

Она кивнула, надеясь, что он не увидел текущих по ее щекам слез, и направилась к выходу.

Впервые за все время Сейдж и Леэло поручили патрулировать отдаленную часть острова, и Леэло злилась, ведь Тейт будет отплывать с другой стороны Эндлы. Обратный путь займет два часа, и у нее не будет времени помыться и переодеться.

Сейдж, чувствуя, что Леэло вот-вот сорвется, молчала первую половину пути. И только когда они углубились в Лес, она наконец заговорила:

– Ты когда-нибудь думала, как вел бы себя твой отец, будь он все еще жив?

Вопрос был настолько неожиданным, что Леэло остановилась.

– Что?

Сейдж оглядела Лес, и только тогда Леэло поняла, где они. На этом месте произошел несчастный случай и погибли Хьюго и Келлан.

Леэло не знала всех деталей случившегося. Ей было всего семь, когда отец умер, и мама не любила говорить об этом. Она лишь знала, что каким-то образом дядя Хьюго случайно выстрелил в Келлана, отца Леэло. И когда Хьюго бросился на помощь другу, то попал в собственную ловушку, которая перерезала ему артерию. Оба мужчины истекли кровью до того, как их нашли.

– Думаю, отец был бы опустошен уходом Тейта, если ты об этом, – холодно ответила Леэло. – Он любил нас обоих.

Сейдж сжала губы, и Леэло почувствовала, как внутри закипает гнев.

– Так и было бы. Отец не вел себя предвзято, в отличие от некоторых.

Они обе продолжили идти.

– Ты имеешь в виду меня и маму? – спросила она.

– Я думала о Холлисе, но да, вы тоже.

– Ты даже не представляешь, о чем говоришь, – пробормотала Сейдж.

– Тогда расскажи мне!

Сейдж повернулась к сестре, ее желто-зеленые глаза горели с такой силой, что Леэло испугалась.

– Ты не знаешь, чем моя мать пожертвовала ради тебя и тети Фионы. Просто вспомни об этом в следующий раз, когда захочешь назвать нас предвзятыми.

Леэло что-то забормотала, не в силах вымолвить ни слова, но Сейдж уже скрылась в кустах, а девушка слишком устала, чтобы бежать следом и неискренне извиняться. Не важно, что, по мнению Сейдж, сделала Китти, это не оправдывало их обращения с Тейтом.

Леэло шла дальше по тропе, скворец слева от нее затянул короткую песню. Мелкие птицы не были редкостью на Эндле, обычно им удавалось сбежать из Леса, который предпочитал более крупную добычу. Но птицы никогда не гнездились здесь. Не присутствие птицы поразило Леэло, а сама песня – молитва, которую она спела в ту ночь, когда предложила острову кровь за магию Тейта. Голос был зловеще похож на ее собственный.

Если кто-нибудь узнает, что она в одиночку совершила кровавое жертвоприношение до весеннего фестиваля, ее строго накажут. Эндланцам запрещалось самостоятельно петь до окончания их года в качестве Стражей. Птица крикнула снова, и Леэло огляделась, задаваясь вопросом, слышала ли Сейдж. Ее сердце бешено колотилось.

Она знала, что должна догнать сестру. Скорее всего, они уже опоздали на смену, но Леэло не могла рисковать и позволить птице летать по всему острову, распевая ее голосом. Девушка сошла с тропы, вздрагивая при звуках песни. Леэло подумала о том, чтобы спеть