Неандерталец. Книги 1–2 - Леонид Ангарин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Решил, что отпустит его, если до захода солнца его не вынесет на какой-нибудь остров. Солнце давно село, а он так и держался за свое бревно. Море почти успокоилось, Андрей даже умудрился задремать, пока наблюдал за лунным лучом на воде.
Его кто-то больно ударил. Андрей проснулся, спросонья хотел нырнуть под воду, чтобы спрятаться от опасности, но натолкнулся на твердую землю, вскочил на ноги и от неожиданности повалился обратно. Неужели земля. Еще один удар. Открыл глаза. Он находился на белом песке, рядом со своим бревном, а над ним навис огромный гусь.
— Брысь! — швырнул в него галькой, но только разозлил ненормальную птицу, которая шипя, норовила выклевать ему глаза. Наконец он удачно попал ему по голове подвернувшимся тяжелым камнем.
Надо же так вымахать. Гусь вырос в высоту метра на полтора, а весил, как упитанный криворог. Вряд ли он мог вообще летать, с таким-то весом и короткими крыльями.
Вечерело. Андрей нашел подходящий кусок дерева, положил на нее прошлогоднюю траву, взял сухую палочку и начал быстро крутить ее в ладонях, пытаясь разжечь костер. Появился слабенький белый дымок, замерцали искры, он встал на колени и стал раздувать их. Скоро на холме над берегом разгорелся большой костер. Он подкинул в пламя сырые ветки, черный дым будет виден далеко в море.
Глава двадцать шестая. Маленький Большой зверь
Первый день на суше, который начался с нападения гигантского гуся, прошел словно в тумане. Андрей изводил себя мыслями, что не прислушался вовремя к словам Лэпу и они не вернулись обратно, чтобы перевязать плоты, из-за чего, в конечном итоге, и погибла его дочь. Но и лесовик хорош, мог бы пораньше сказать о проблеме, а не когда они уже покинули материк, а до ближайщей земли оказалось неожиданно далеко. Снова и снова он вспоминал очертания островов, мимо которых они проплывали последние дни, выуживал из памяти картинки удобных бухт, где можно было сделать необходимую остановку, представлял, как помогает «лесовикам» обматывать стволы деревьев веревками. Как не странно, самокопание не помешало ему распотрошить гуся и запечь его целиком в выкопанной им в песке большой яме. И даже уснуть, провалившись в сон без сновидений.
Следующим днем он зашел вглубь суши. Его вынесло на оконечность острова, достаточно широкую, чтобы иметь собственную горную цепь. Вершины были хорошо видны прямо от моря. Далеко от пляжа, прочем, Андрей старался не отходить — надо было поддерживать костер, чтобы его могли заметить со стороны моря. Но и сидеть на одном месте ему не хотелось. Пора обзавестись оружием и осмотреть окрестности.
Андрей рубил толстую ветку дерева используя вместо топора расколотыйна пластины камень. Получалось не очень — после многочисленных ударов ствол сильно размочалился, разделившись на отдельные волокна, но дерево не сдавались. Разозлившись, Андрей решил подпилить срез острым краем рубила, и, в конце концов, отодрал ветку руками. Эх, сюда бы топор Энку и нож из растаявшего камня, тогда бы он в два счета сделал себе копье. Или хотя бы каменное рубило, из тех, что легко делал Рэту. Вроде бы и камни такие же, и скалывал отщепы, точно так, как это делал рыжий, но не получался у него острый край- кромка выходила толщиной с его палец. Много ли такой нарубишь. Хорошо, что наконечник для копья не нужен, все равно его нечем закреплять к древку — ни смолы, ни кожаных ремней у него нет. Придется заострить палку и обжечь конец, как это делали «каменщики» до того, как пришли в семью Гррх.
Утром Андрей нацарапал три палочки на белой скале, обозначая, таким образом, число дней, которые он провел на этом острове, поднялся на голый холм над пляжем и закинул бревно, на котором сюда приплыл, в костер, будет тлеть до вечера. Повалил черный дым. Он должен быть хорошо виден с моря, конечно, если кто-то пройдет мимо этого берега. Огромный остров вытянулся с запада на восток и шансы на то, что плоты людей Долгой дороги вынесет именно к этому пляжу, были не очень высоки. Но он старался не терять надежду.
Андрей шел вдоль ручья, поросшего густым кустарником. Вышел на живописную земляничную поляну и принялся увлеченно собирать сладкие ягоды. Кроты, что ли, здесь водятся. Земля местами была покрыта бороздами, словно кто-то пытался докопаться до корней растений.
— Ууу… — с края поляны раздался странный писк.
Послышалось шуршание раздвигаемых кустов и на открытое пространство, фыркая, вышел покрытый короткой рыжей шерстью мамонтенок. Андрей спрятался за большое дерево, если появятся родители, то лучше от них держаться подальше.
Шло время, зверь, фыркая, вытаптывал траву на поляне, а взрослых мамонтов все не было. Странно, ни разу не видел, чтобы самки оставляли детенышей одних. Может, заблудился?
— Ууу..
Андрею с его убежища был виден его зад, мамонтенок упал на колени и дергал хоботом траву. Наконец он повернулся, стали видны короткие бивни, измазанные землей.
Мамонтенок выглядел все более необычным. По размерам — словно недавно родился, чуть выше пупка ему будет, а бивни носит, словно взрослый самец. Вот если взять взрослого Большого зверя и каким-то способом уменьшить его раз в пять, тогда получилось бы животное, которое сейчас жевало траву.
— Га-га-га..
На поляну вперевалку вылез уже знакомый ему гигантский гусь и явно не собирался просто наблюдать, как карликовый мамонт ест вкусные ягоды.
Гусь замахал короткими крыльями, словно предлагая убраться посторонним с его поляны, а когда мамонт не отреагировал, то набросился на него, пытаясь ущипнуть зверя сверху, благо длинная шея позволяла это сделать. Последний не желал уступать поляну, воинственно поднял свой короткий хобот и пытался затоптать большую птицу. Хоть ростом и не вышел, но все-таки довольно плотно сложен — тяжелый.
— Уууу..
На помощь мамонту бежал еще один, точно такой же.
Гусь проиграл, он злобно шипел, раздавал удары, но вдвоем маленькие Большие звери выпроводили его со своей поляны.
Андрей, который с азартом наблюдал за комичной битвой, потихоньку, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания, покинул это место.
Четвертая царапина на
