Сто сорок бесед с Молотовым - Феликс Чуев

До самого последнего времени у нас была искажена история так называемой «антипартийной группы», в деятельности которой В. Молотов принял самое активное участие. Знакомясь с его воспоминаниями, еще раз убеждаешься – группа действительно была, но не «антипартийная», а антихрущевская. В претензиях ее участников были и здравые соображения и спорные и неверные вещи. Но право их на собственное мнение вряд ли можно отрицать.

Другое дело – метод закулисных сговоров.[5]

И что показательно – Молотов и его сподвижники были повергнуты все тем же седьмым пунктом революции «О единстве партии», который они в свое время столь активно проводили в жизнь. Сработал «эффект бумеранга».

И еще. У Молотова не хватает даже элементарной порядочности оценить, что после разгрома группы ее члены по большевистской традиции не оказались в тюремных камерах. А ведь на проходивших партийных активах такие рекомендации делались.

Рассуждения В. Молотова, при внешней некоторой мозаичности, в целом глубоко продуманы. Известно, что он долгое время работал в Ленинской библиотеке.

Вот как вспоминает об этом советский историк, профессор А. И. Зевелев. В 10 часов утра распахивалась дверь читального зала для академиков и докторов наук и входил маленький, сухой старик в пенсне. Он педантично штудировал всю историческую и политическую периодику, особенно журналы 20-х годов, делал закладки. Большой интерес его занимали воспоминания о Ленине, причем он сравнивал их с более ранними изданиями, ища купюры. А. И. Зевелев увидел однажды, как В. Молотов просматривает ответы на вопросы анкеты старым большевикам, заданные Истпартом в 1927 г. – в десятилетний юбилей революции. Поинтересовался, зачем… Молотов отодвинулся, отгородился и стал работать еще конспиративней. В 12 часов приходила его жена, Полина Жемчужина – делала выписки из отмеченных мест.

Так что перед нами – плод долгих и методичных размышлений.

Невольно приходит на ум строчка из Николая Гумилева: «Старый доктор сгорблен в красной тоге, он законов ищет в беззаконьи». Да, именно этим и занимается «красный академик». И результат закономерен – обвинение выносит сама защита.[6]

Сергей Кулешов,

доктор исторических наук,

профессор

Примечания

1

Вопрос о том, в какой социализм верил Ленин и идет ли корабль перестройки ленинским курсом – отнюдь не область голой теории. Суть в том – модернизировать, сохранив, или демонтировать, сделав это законным, правовым способом, Систему, господствующую более 70 лет. В этой связи весьма показательна публикация в газете «Товарищ» (органа МВПШ) за 30 декабря – 7 января 1991 года «Открытого письма» некоего А. Шведунова, в котором содержатся прямые нападки на М. Горбачева за то, что тот строит «не ленинский социализм». Автор, в частности, приводит ленинскую цитату о строе цивилизованных кооператоров, замечая, что «из ее середины фальсификаторы выбрасывают слова «при общественной собственности на средства производства», т. е. слова, характеризующие основное отличие социализма от капитализма». Автор, на наш взгляд, прав в этих рассуждениях со своих позиций, подтверждая мысль, что сегодня обращение к Ленину несет в себе системоукрепляющее начало.

2

Любопытно, что А. Шляпников, споривший с Лениным при жизни, уже в 1926 году расценивал сталинско-бухаринский курс как «насаждение капитализма», аргументируя тем, что Ленин установил «пределы» допуска несоциалистических элементов в советскую экономику.

3

Вот, наверное, почему Молотов не возмущается, а принимает, как должное, что его подслушивали, следили. Как же иначе… Кругом враги. Новая власть зиждилась на силе, точнее, насилии, а силу, как писал М. Калинин Сталину еще в 1919 году, «силу уважают… все благоразумные люди». Да, они все были благоразумными людьми и «правильно» себя вели, когда сидели их родные и близкие. Неистовость к «врагам» и собачья покорность к хозяину отличает эту «гвардейскую» генерацию.

4

С первых лет Советской власти, наряду с призывами к народу идти на максимальные жертвы ради социалистического выбора, Система оградила «ответственных товарищей» льготами и привилегиями. Весьма показателен разговор, происшедший в 1989 году между первым секретарем МК КПСС В. Месяцем и Н. Травкиным. Когда Травкин отказался от пайка (в просторечьи – «корыта»), то В. Месяц был очень недоволен. «Это же Ленин пайки ввел, – говорил он, – и не дело, если каждый с порога начнет ленинские принципы ломать».

5

Такой метод вообще был характерен для партии, недаром имеются специальные решения о хранении ее «конспиративных» документов. Брежнев как-то за застольем проговорился о «конспиративной работе», проводившейся против Хрущева, эта конспирация сохраняется и по сегодняшний день, ибо как же объяснять, что крепкие парни в форме КГБ вместо того, чтобы охранять государственную безопасность, сторожат функционеров «партии трудящихся».

6

Издательство, публикуя это послесловие, считает нужным проинформировать читателей, что Ф. И. Чуев не разделяет позицию и положения послесловия.