Буйнакцы на фронтах Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. - Абдулла Магомедов

В этих жестоких боях мужал и набирался опыта оборонительных боёв Д. Газиев, учился беречь солдат и поднимать их в штыковую атаку.

В феврале Джамалутдин был ранен, но лечиться было некогда и негде, поэтому на время пришлось умерить активность.

В марте 1942 г. Газиева назначают адъютантом командира полка, а 2-го мая переводят помощником начальника штаба полка по разведке.

В мае 1942 года в Крыму шли особо яростные бои, наши войска практически не с состоянии были удержать Крым. На небольшом участке побережья Керченского пролива 18 и 19 мая вели упорные бои остатки 51 Армии, сводные отряды. Бои шли за каждый метр земли. Своей стойкостью арьергард 51 Армии обеспечивал эвакуацию войск через пролив на Тамань. Но самому арьергарду не удалось уйти на Кавказ. Остатки наших войск ушли вниз, в Аджимушкайские катакомбы; те же, кто не успел, 24 мая 1942 г. обессиленные, раненные и контуженные, изголодавшиеся, измотанные, фактически без боеприпасов, уже не составляли боевую силу, были взяты в плен. Куппинец успел зарыть в землю свой партбилет, военный билет и медаль «За отвагу».

Он оказался в концлагере Слободзея, который находился на территории Румынии. После неудачного побега его перевели в лагерь города Тимошофа, отсюда он так же пытался бежать, но его предали «стукачи». Д. Газиева допрашивали, избивали, пытаясь заставить говорить, но он притворился, что не знает русского языка, и молчал. Тогда в качестве переводчика привели какого-то азиата, но и тут Джамалутдин дал понять, что не знает тюркский язык, что он – горец. Очередным “пристанищем” горца стал концлагерь в г. Калафанк…

Эхо победоносных боев советской армии докатилось и до Румынии. 24-го августа 1944 г. наши войска освободили всех военнопленных и сдали их на спецпроверку. Газиева Д. как бывшего офицера направили во 2-й отдельный штрафной батальон 57 сп 297 сд 2 УФ. Бывшим узникам надо было искупить свою «вину» перед Родиной ценой своей крови, а то и жизни. Независимо от ранга, боевых наград, воинских званий они становились рядовыми. Их отправляли на наиболее опасные и трудные участки, на особо укрепленные позиции врага. Отступление было невозможно – их отход беспощадно пресекался частями войск НКВД или особого отдела. В составе такой части пошёл на штурм крупного укреплённого района фашистских войск в Будапеште «штрафник» Газиев Д. Этот бой был исключительно трудным, на четвёртый день боя он был тяжело ранен. В этом бою все наши «штрафники» – офицеры доказали свою преданность Родине и присяге, многие, более половины, – ценой собственной жизни. Но задача была выполнена: враг был выбит и отброшен.

Полуживого Д. Газиева вынесли с поля боя, когда он пришёл в себя, не удержался, прослезился. На вопрос врача, почему плачете, вам больно? Он слегка улыбнулся и сказал: «Это слёзы радости, что я доказал свою преданность и честность Родине, присяге и партии. После этого смогу смотреть всем открыто в глаза, как на фронте, так и на Родине». Во время этого разговора в палату к раненым вошли несколько старших офицеров и справились об их здоровье и вкратце о бое. У кровати дагестанца зачитали приказ о том, что “лейтенант Газиев Д. во время штурма сильно укреплённого населённого пункта врага показал себя как мужественный и инициативный офицер Красной Армии. Родина вручает Вам новые погоны лейтенанта и верит, что Вы и впредь будете также храбро сражаться, очищая всю Европу от фашистской нечисти”.

Так «красноармеец» Джамалутдин Газиев с 24 августа 1944 г. по январь 1945 г. прошел фильтрацию, вернул себе доброе имя и был восстановлен в звании.

Как-то, вспоминая этот эпизод, он сказал: “Хоть и плохо я слушал высокие слова высоких гостей в свой адрес, все же запомнил их на всю жизнь, почти дословно. Но в те минуты я с сожалением думал только об одном: если бы не плен, сколько фашистских гадов я истребил бы!.. Но на его долю досталось ещё немало фашистов: как в агонии, они сопротивлялись отчаяннее и яростнее, не желая уступать свои завоеванное и награбленное.

После излечения в госпитале № 5543 2УФ Газиев Д. был назначен командиром стрелковой роты 475сп 53сд 46А 2УФ. В составе этой дивизии участвовал в освобождении Венгрии. Здесь он получил пулевое ранение в бедро, но жажда борьбы и ненависть к врагам не позволяли ему долго залёживаться в госпитале, и он очень скоро вернулся в свою часть и продолжал добивать врага.

53 сд с боями вошла в Венгрию, потом – 28 марта 1945 г. освободили город Дьер, 2 апреля Мадьяровар, 13 апреля – столицу Австрии – Вену. Командир дивизии полковник Д.В. Василевский на одном из совещаний по разбору итогов боя офицерским составом лично похвалил умелые и грамотные действия командира роты старшего лейтенанта Газиева Джамалутдина Магомедовича.

15 сентября 1945 г. наш земляк демобилизовался и вернулся в г. Буйнакск с наградами – медалями «За отвагу», «За взятие Вены», «За взятие Будапешта», «За оборону Кавказа», «За победу над Германией» и несколькими благодарностями от ВГК И. Сталина, в том числе и за город Мадьяровар, Дьер, Вену.

После войны работал военруком в буйнакской СШ № 5, затем на разных руководящих должностях.

Умер в Буйнакске.

Крымский партизан

Гаджи Гаранов

Гаджи Гаранов родился в 1920 г. в сел. Кая Кулинского района. В апреле 1939 года был призван в РККА, в июне принял присягу в полковой школе 20 сп 37 сд Особого Западного ВО. В августе 1940 года, окончив полковую школу и получив звание сержанта, был назначен помощником командира минометного взвода 20 сп. Командование полка не могло не заметить симпатичного, смуглолицего кавказца, за короткое время поднявшего боеспособность взвода. Добродушный парень не только делился знаниями с подчиненными, но и проводил занятия по сборке и разборке минометов, отрабатывал с подчиненными взаимозаменяемость, т. е. проводил занятия максимально приближенные к реальным боевым условиям.

В декабре 1940 года командование направляет

Г.Гаранова на курсы усовершенствования командного состава (КУКС) Западного ВО, которые он закончил первым разрядом. В апреле 1941 года приказом командира 37 сд Гаранов был назначен командиром того же взвода, где четыре месяца назад был помощником. Бойцы устроили торжественную встречу младшему лейтенанту и на первых же занятиях по тактике и практическому занятию получили от комполка самую высшую оценку и заслужили всем взводом благодарность. Младший лейтенант Гаджи Гаранов понимал, что война неизбежна, а потому готовил своих подчиненных так, чтобы они в любую минуту могли встретить врага в полной боевой готовности и дать ему отпор, делал упор на меткой стрельбе.

И она пришла – ранним утром 22 июня 1941 года. И в первый же день гарановцы вступили в эту войну. Хоть и не пришлось в этот день свидеться с врагом, но с занятых огневых позиций уже к концу дня гарановцы произвели обстрел по сектору расположения немцев (по данным разведки), выпустив более ста мин.

Поздно вечером поступила команда оставить занимаемые позиции и отходить. Но как же это было тяжело – в первые же дни отступать, оставлять свои позиции врагу. Тем более, когда он был остановлен. Но приказ есть приказ, его надо выполнять. Ночью начали отход. Рано утром вражеская авиация обнаружила их и стала бомбить усталых и измученных ночным переходом бойцов. Зениток было мало, потому и не могли оказать достойное сопротивление авиации немцев, среди советских солдат были большие потери…

Уже около месяца идут бои, а врага остановить никак не удается. Даже отчаянные и яростные контратаки не могли переломить ход боевых действий. У немцев было превосходство во всем: в самолетах, танках, артиллерии, живой силе. В одном из боев погиб командир минометной роты и в тот же день Г. Гаранову приказали принять роту.

Осенью в Крыму скопилось много наших разрозненных, обескровленных частей. Верховное командование принимает решение: войскам перейти на Кавказский берег через Керченский пролив. Но переправиться удалось не всем.

Здесь, впервые за годы войны, Гаранов Гаджи случайно встретил Расула[7] – лакца из Буйнакска, кинулись обниматься, поговорили о Буйнакске, о родных и близких. Радость встречи омрачала напряженная обстановка, не позволившая им долго предаваться воспоминаниям о доме, о родине. У них были свои роты, свои бойцы, которым они очень были нужны… и земляки расстались. Расстались до 1946 года. Не успев перейти на Кавказский берег, многие наши войска остались в Крыму, оказались раздробленными. Какая-то часть ушла в Аджимушкайские катакомбы[8], какая-то, оказавшись в кольце в десятки раз превосходившего противника, подалась в партизаны. Командир дивизии назначил Г. Гаранова командиром раздробленной группы в условиях окружения. И уже в конце октября 1942 г. группа Гаранова вливается в состав 19 партизанского отряда 2-й бригады крымских партизан.