Буйнакцы на фронтах Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. - Абдулла Магомедов

Нашу часть вновь перевели в Ленинградский военный округ. Там я был переведен в 106 пулеметный батальон во вторую роту.

Полк наш стоял в одной из старых царских казарм, постройки времен Петра I, расположенных у канала «Черная речка», или еще их называют «Чернореченские казармы», казармы на Черной речке.

Однажды, в числах 18–19 июня мы с товарищем решили пойти в увольнение в город, чтоб купить какие-нибудь сувениры домой, так как 23–25 июня мы должны были демобилизоваться. Но почему-то нам не дали увольнение и перенесли все это на 22 июня, т. е. на воскресенье.

22-го июня, после завтрака, увольняющихся в город построили, но не прошло и 10 минут, как прибежал дежурный по части и сказал: «Увольнение отменяется, началась война, немцы напали на наши границы»…

Так началась война для эрпелинца Меджидова – вместо демобилизации домой он вступил в бой с немецко-фашистскими войсками со своим «максимом», где был первым номером в расчете.

«Мы стояли недалеко от Белоострова, – продолжил свой рассказ Меджидов, – заняли позиции, установили свои пулеметы. Но вот в небе появились немецкие самолеты, приготовились к худшему – ведь мы для них были легкой добычей. Но, откуда ни возьмись, появились наши самолеты и над нами завязался воздушный бой. Небо заволокло дымом, было трудно понять, чьи самолеты горели. 3 или 4 самолета, оставляя за собой длинный шлейф, упали в нескольких километрах от нас. Но когда пошла немецкая пехота, тут уж мы дали настоящий бой, ведь среди нас было много участников боев в Финляндии. Врага мы не пропустили. Наш комиссар говорил, что «ключ от Берлина находится в Ленинграде», и мы отчаянно сражались с противником, превосходящим нас по численности и вооружению. Мы отступали, проигрывали бои. И это было очень тяжело.

Началась блокада Ленинграда. Есть было нечего, питались почти один раз в день, нам давали 200 г хлеба, 200 г сухарей, а мирному населению – и того меньше. Но, даже находясь в кольце блокады, мы не переставали наносить чувствительные удары по немецким войскам, борьба с врагом не прекращалась ни днем, ни ночью. Наша часть от начала блокады до её снятия находилась на жизненно важном участке. Нам постоянно говорили о значении и важности борьбы за Ленинград, хотя мы и без этого хорошо знали значение Ленинграда для советского государства, для воюющих советских войск.

Но настал и наш черед: начиная с осени, вокруг Ленинграда стали скапливаться новые дивизии, армии, танки, самолеты. В начале декабря 1942 г. начали прорыв блокады. Шли тяжелые бои, но все же через 10–15 дней после Нового, 1943-го года (18 января 1943 г. – Сост.) блокада была прорвана, враг частью был уничтожен, частью захвачен в плен, а какая-то часть гитлеровских солдат вместе с солдатами-финнами осталась навечно лежать на Синявских высотах…

Абдулмукмин Меджидов с боями дошел до Германии.

В 1946 году вернулся домой, грудь дагестанца украшали медали «За отвагу», «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией» и благодарности от ВГК тов. И.Сталина.

Умер ветеран в Буйнакске.

Через 46 лет после войны

Магомед Салихов

Этого, доброго, скромного, с несколько сутуловатой походкой ветерана войны знали многие старожилы нашего города. Это Салихов Магомед. Родился в 1920 году. Он не любил рассказывать о себе, о своих былых делах. Но и из того малого, что нам известно о нем, видно, что был он верным сыном Отчизны и так же, как и многие его земляки, проливал кровь за родную землю.

Магомеда Салихова призвали в РККА осенью 1940 года. Он был направлен в Монгольскую Народную Республику и попал служить в 9-ю отдельную мотоброневую бригаду для охраны Маньчжурской границы.

Служить здесь было особенно тяжело. Зима суровая – мороз до 40 и более градусов. Летом – пески, жара, отсутствие воды. Но Магомед достойно переносил непривычный для горца-южанина суровый климат. Здесь его и застала весть о начале войны.

В феврале 1942 г. Магомеда Салихова направили учиться на курсы младших лейтенантов в город Улан-Удэ Бурятской АССР. Через три месяца, по окончании курсов, младший лейтенант Салихов отбыл на Карельский фронт. Его назначили командиром взвода минометчиков 68-го сп 23 гв сд 14 А.

6-го октября 1942 года при выполнении боевого задания Магомед был ранен, лечился в военном госпитале. 12-го января 1943 г., после выписки, его направили командиром огневого взвода 297 армейского минометного полка 3-й дивизии.

Командиром огневого взвода уже 1277 сп 389 сд, в составе УФ наш земляк штурмовал и брал Берлин, освобождал Прагу. Там и закончилась война для Магомеда Салихова.

Мужественно и честно выполнил свой долг солдат и командир, воевал не ради славы, а ради Победы.

Победа пришла 9-го мая 1945 года, а в 1991 году, с опозданием в 46 лет, пришла и награда. Награда, о существовании которой наш герой и не знал.

Узнали о награждении нашего земляка юные следопыты Московского торгово-экономического техникума, которые под руководством своего военрука, ветерана войны подполковника запаса 3.В. Галутина работали с военными архивами. Через множество разных архивных справочников они нашли адрес буйнакца Магомеда Салихова и сообщили ему о награде. Это был орден Красной Звезды.

Вот что написано об этом в документах ЦГА МО СССР г. Подольска: «Командир взвода 1277 сп гвардии лейтенант Салихов Магомед приказом командира 389 сд за № 092/Н от 10 июня 1945 г. награжден орденом Красной Звезды. В наградном листке сказано, что в боях за город Глогау в марте 1945 г. лично командир взвода уничтожил 2 пулемета и более тридцати гитлеровцев…»

В 2005 году Магомед Салихов умер, похоронен в Буйнакске.

Я прошёл штрафбат

Джамалутдин Газиев

Газиев Джамалутдин Магомедович родился в 1919 г. в сел. Куппа Цудахарского района. Школу окончил успешно, ну а дальше что? И сам же отвечает – «в армию, стать кадровым офицером». С такими намерениями куппинец отправляется в г. Баку и поступает в Бакинское военно-пехотное училище.

У него была особая тяга к знаниям, потому, наверное, учеба давалась ему легко. А, может, это было результатом его упорного труда во имя достижения поставленной цели – стать командиром Красной Армии?

Училище он окончил 10 июня 1941 г. лейтенантом – менее чем за две недели до начала Великой Отечественной войны!

Молодой лейтенант даже не смог получить положенный после выпуска военных училищ отпуск домой, как это обычно должно быть. В июне 1941 г. выпускники сразу отправлялись по месту назначения для дальнейшего продолжения службы.

Газиев получил все необходимые вещевые и продовольственные аттестации. Одетый в командирскую форму с двумя кубиками на петлицах, с десятком таких же молодых лейтенантов он сел в поезд и “помчался к своей мечте” через родной Дагестан, через Махачкалу – стать командиром, командовать красноармейцами.

Он долго не мог уснуть в жарком купейном вагоне: какие только мысли не приходили, какие только планы он не строил…

Что бы там ни говорили, но выпускники военных училищ того времени понимали, что, возможно, очень скоро им придётся защищать свое Отечество – Советский Союз, столкнуться с реальным противником – с фашистской Германией, которая уже вела свою агрессивную, захватническую войну по всей Европе. И мирный договор, заключённый между Германией и нашей страной, – это лишь фикция.

Проезжая Изберг (Избербаш), Джамалутдин проснулся и занял удобное место у окна. Под стук колёс проехал Махачкалу, вот уже скрылся и берег Каспийского моря. Как оказалось, поезд вёз его не навстречу мечте юности, а навстречу тяжёлой и кровопролитной войне, которая его, молодого лейтенанта, сделает сразу взрослым, рассудительным командиром Красной Армии.

3-го июля он прибыл на Крымский фронт, куда был направлен по распределению. Здесь уже шли бои. Молодого лейтенанта назначили командиром стрелкового взвода 344 сп 138 сд 51 Отдельной армии. В тот же день лейтенанту Д. Газиеву пришлось испытать на стойкость бойцов своего взвода, их моральный и боевой дух. 138 сд занимала оборону на Перекопском перешейке. Здесь начинались жаркие и ожесточённые бои с сильно оснащённой 11-й немецкой армией. Враг был силён, он превосходил наши войска в вооружении, подвижной технике, в танках и авиации. Оказывая яростное сопротивления противнику, наши части медленно отходили через перешеек на Крымский полуостров. Отступали и остатки бойцов взвода Газиева. Взвод редел, пополнялся, опять редел, но, управляемый своим командиром, бесстрашно встречал врага. Но немецкие войска, как селевый поток, упорно надвигались.

В этих жестоких боях мужал и набирался опыта оборонительных боёв Д. Газиев, учился беречь солдат и поднимать их в штыковую атаку.

В феврале Джамалутдин был ранен, но лечиться было некогда и негде, поэтому на время пришлось умерить активность.