Когда двое молчат - Энн Вулф

— Где ты? — поинтересовался Сирил. — Хочу за тобой заехать, сводить тебя куда-нибудь. Тем более что мне нужно кое-что с тобой обсудить.

Кое-что? — усмехнулась про себя Олли. Уж не то ли интервью, которое дала мне утром твоя мать?

— Я в кафе, — ответила Олли. — Пишу очередную статью. Может, позвонишь мне, когда освободишься?

— Я уже свободен, — весело сообщил ей Сирил. — Готов сию же минуту…

— Тогда встань возле ворот своего «Регент-тура», закрой глаза и досчитай до ста, — со смешком в голосе перебила его Олли.

— Как ты себе это представляешь? — удивленно спросил он.

— Так и представляю. Ты закроешь глаза и досчитаешь до ста.

— Хорошо, если для тебя это так важно, — сдался Сирил. — Только давай до пятидесяти.

— Нет, до ста.

— Пусть будет до ста, — проворчал он, — только за это я кое-что от тебя потребую. Обещай, что согласишься.

— Обещаю, — улыбнулась Олли. — Ну все, начинай считать.

Не прошло и минуты, как она была уже рядом с хорошо знакомыми ей воротами. Она не сразу подошла к нему. Ей забавно было наблюдать за человеком в костюме, который стоит с закрытыми глазами, словно играет с кем-то в прятки.

Сирил… Олли нравилось, что он мог позволить себе выглядеть смешным ради нее. А ведь Сирил так не любил, когда над ним смеялись…

Она подошла к нему, поднялась на цыпочки и поцеловала его прямо в губы. Глаза Сирила открылись, и Олли увидела, что они блестят как влажные маслины. Он смотрел на нее с удивлением и радостью. Олли провела ладонью по его густым шелковистым волосам цвета горького шоколада, и глаза Сирила подернулись дымкой желания.

— Олли, не играй с огнем, — шутливо предупредил он. — Я чертовски рад тебя видеть.

— Не ожидал?

— Конечно нет. От тебя разве можно чего-то ожидать? Ты — сама неожиданность.

— Приятно, что ты говоришь об этом без сарказма, — лукаво улыбнулась Олли.

Сирил взял ее руку, все еще скользящую по его волосам, и крепко сжал в своей большой ладони.

— Хочу отвезти тебя в одно уютное местечко.

Лицо Олли немного погрустнело.

— Если честно, я не хочу ни в кафе, ни в ресторан. Может, просто прогуляемся?

— Никаких кафе, баров и ресторанов, — уверил ее Сирил. — Мы едем в одно очень любопытное местечко. Тебе понравится. К тому же ты кое-что мне должна. Помнишь о своем обещании?

Олли кивнула. Ей нравилось уже то, что он пытается ее заинтриговать. Она позволила усадить себя на переднее сиденье машины и ласково потрепать по щеке.

Поездка обещала быть волнующей и приятной, но всю радость отравляло проклятое интервью. Олли подумала, что Эва права и следует рассказать Сирилу о встрече с его матерью. Но мысли упорно не хотели складываться в слова, и диалог, всплывший в воображении, показался ей совершенно нелепым.

— Знаешь, Сирил, сегодня я познакомилась с твоей матерью…

— Что? — В его маслинных глазах вспыхнул тревожный огонек.

— Она захотела дать интервью нашему журналу и просила, чтобы статью написал самый лучший автор в «Лаки Тревел». Шеф снова решил отправить меня.

— Господи! Она спрашивала что-нибудь о нас?

— Нет, мы говорили только о ее ресторане. Она была сама любезность, хоть я и опоздала на десять минут. А еще мне рассказали, что она со скандалом уволила своего лучшего повара, и теперь я раздумываю, писать ли об этом в статье.

Нет, глупо, подумала Олли. Нужно выбрать подходящий момент. И не стоит, наверное, про повара. Или стоит? Если рассказывать, то все…

— У тебя все в порядке? — уловив тень беспокойства, то и дело мелькавшую на лице Олли, поинтересовался Сирил. — Или я слишком быстро еду?

— Все в порядке, — кивнула Олли. — Ну, почти все. Я тоже кое-что хотела обсудить с тобой, но, думаю, это подождет.

— Хорошо, — кивнул он, и ей показалось, что в его лице промелькнула тревога.

Уж не подумал ли он, что она хочет прервать их так внезапно закрутившийся роман? Одна мысль о том, что такое вообще может произойти, наполнила душу Олли горечью. Премудрая Эвелина была недалека от истины — я, похоже, и вправду втрескалась по самые уши, подумала она.

Олли снова взглянула на Сирила, и ей захотелось поцеловать каждую черточку его красивого лица: крупный прямой нос с тонкими, совсем как у его матери, крыльями, густые ровные брови, глаза, маслинно-темные, блестящие и влажные, как росистый плод, губы, безупречные губы, идеальную резьбу которых нарушал лишь маленький шрам над уголком верхней губы.

Все слишком, слишком скоро, вздохнула про себя Олли. А ведь она поклялась себе, что впредь не станет бросаться с головой в омут. Но разве она виновата в том, что ее так сильно тянет к этому парню? В том, что ей уже сложно представить свой день без его звонка, без его голоса, без встречи с ним? А он? Он может?

— Ну вот и приехали. — Голос Сирила вырвал Олли из тревожных раздумий.

Она выглянула в окошко машины и увидела небольшое озеро, по берегам которого росли густые кустарники с пышными цветами. Солнце уже начало садиться, и золотые стебли торчащих то тут, то там камышей окрасились в розовый цвет. На поверхности воды барахтались солнечные блики, придавая озеру вид огромного сверкающего блюда из хрусталя.

— Как красиво! — Олли выскочила из машины и, не обращая внимания на Сирила, залюбовавшегося ее изящной фигурой, поспешила к озеру.

Он, прихватив с собой плетеную корзину и толстый шерстяной плед, присоединился к ней. Пока Олли, стащив с себя туфли, бегала босая по кромке воды, Сирил расстелил плед и разложил на маленькой скатерти содержимое корзины.

— Боже ты мой, — улыбнулась Олли, когда, вволю набегавшись, вернулась к нему. — Я и не думала, что ты такой предусмотрительный.

— Конечно, пикник на озере — не бог весть как оригинально, — насмешливо заметил Сирил и, усевшись на плед, жестом предложил Олли последовать его примеру. — Но я надеюсь на твою снисходительность.

— Смеешься? — присев рядом с ним, покосилась на него Олли. — Я уже лет сто вот так не сидела.

— Хорошо сохранилась, — подмигнул ей Сирил и потянулся, чтобы открыть вино. Поймав на себе ее недоуменный взгляд, он поставил бутылку на место и виновато опустил глаза. — Прости меня, я — идиот. Забыл, что ты ничего не пьешь. Купил отличной сливовицы — мне сказали, что для пикника сложно придумать что-то лучше. Надо же, совсем вылетело из головы…

— Сливовицы? — переспросила Олли, разглядывая керамическую бутылку, окрашенную в нежно-лиловый цвет. — Выглядит соблазнительно…

— Это молодое сливовое вино. Оно совсем легкое. — Сирил снова взялся за бутылку. — Не думаю, что ты сильно опьянеешь от бокала такого вина.