Человек в витрине - Хьелль Даль

— Конечно, я постараюсь помочь вам чем смогу, — сказал Арвид Фольке-Есперсен, впуская Фрёлика в квартиру, где пахло пылью и старыми книгами.

«Как в букинистическом магазине», — подумал Фрёлик, с трудом стаскивая с себя зимние ботинки. Из-за занавески послышалось негромкое рычание. Арвид отдернул занавеску. Среди множества ботинок стояла корзинка, заваленная старыми тряпками. В корзинке лежала забинтованная дрожащая собачка.

— Ну надо же, ты поранилась, да? — обратился к ней Фрёлик.

Собачка продолжала дрожать, прижимая уши к голове.

— У Сильви сломано два ребра, — пояснил Арвид, распахивая дверь гостиной. — Ей, бедняжке, надо лежать.

Следом за хозяином Фрёлик вошел в комнату с высоким потолком, обставленную изящной мебелью. На плинтусах шариками собиралась пыль. Окна были занавешены толстыми шторами, почти не пропускавшими света. Хозяин и гость сели за стол, на котором стоял поднос с кофейными чашками, кофейником, сахарницей, стаканами и бутылками.

— Хотя Рейдар был самым старшим, я всегда думал, что он меня переживет, — мрачно проговорил Арвид. На нем был костюм в широкую полоску, из жилетного кармана свисала цепочка от часов. На шее темно-красный шелковый шарф. — Он много чего повидал на своем веку, наш Рейдар. Однажды, в сорок четвертом, его даже сбили над Германией, а ему хоть бы что. Ни единой царапины! Рейдар как будто старел лишь внешне; мне казалось, что он бессмертен. Не хотите к кофе бокал портвейна?

Фрёлик покачал головой.

— Вы совершенно правы, — вздохнул Арвид, поднимая к глазам пустой бокал. Заметив на нем пятнышко, он тщательно протер бокал носовым платком перед тем, как налить себе вина. — Мне пришлось перейти на портвейн, хотя раньше я предпочитал коньяк. Портвейн мягче.

Фрёлик наклонился вперед и потянулся к пузатому желтому термосу-кофейнику. Едва он коснулся крышки, та, влажно чмокнув, открылась. Он налил себе кофе.

— Скажите, как вы отнеслись к тому, что его убили? Одно дело — обычная смерть, но убийство…

Арвид покачал головой и буркнул:

— Это… хмм… за пределами моего понимания.

— Как вы думаете, что бы предпринял Рейдар, если бы поймал на месте преступления вора?

Арвид поставил бутылку портвейна на стол и задумался.

— Понятия не имею! Сегодня столько развелось всяких наркоманов и прочей швали… С ними не знаешь, как себя вести. Вам, конечно, известно о них куда больше, чем мне. Но ведь Рейдар не был совсем отсталым. Он читал газеты и смотрел телевизор, как все прочие.

— Как он, по-вашему, повел бы себя в таком случае? Постарался бы не показываться вору на глаза, а может, наоборот, заговорил с ним или…

— По-моему, он бы постарался держаться от вора подальше… а может, и нет. Рейдар отличался очень решительным характером. Если уж он что-то вбивал себе в голову, разубедить его стоило больших трудов. Мы с ним совсем не похожи; я осторожнее и терпеть не могу скандалов. На его месте я постарался бы держаться от вора подальше и не шуметь. Ну а Рейдар, по-моему, ничего не боялся… особенно в последние годы. Как говорится, положение обязывает. Ну да, он вполне мог приказать незваному гостю убираться или еще как-то пригрозить ему. — Арвид отпил глоток вина и задумчиво промямлил: — Ужас, ужас…

Фрёлик пил кофе — жидкий, светло-коричневый. На поверхности плавали два кусочка зерен. Один из них попал Фрёлику в рот. Он осторожно извлек его кончиком пальца.

— Давно вы виделись с братом? — спросил он, вытирая палец о край блюдечка.

Арвид вздрогнул, как будто вопрос отвлек его от тяжких раздумий.

— Нет, совсем недавно… Только вчера Рейдар был у меня вместе с Эммануэлем. Кстати, я обещал позвонить Эммануэлю. Не забыть бы… Пожалуйста, напомните перед уходом, чтобы я позвонил брату.

— Когда Рейдар был у вас?

— Он пришел часов в двенадцать, может быть, чуть позже.

— Может быть?

— Да, теперь припоминаю… Он пришел в начале первого. Кажется, все остальные были уже в сборе, а Рейдара пришлось подождать.

— А ушел когда?

— Он пробыл у меня чуть меньше часа.

— И каким он вам показался?

Арвид погладил подбородок.

— Он был не похож на себя, какой-то расстроенный.

Фрёлик удивленно нахмурил брови.

— Да. Вы же видели Сильви, мою бедную собачку? Так вот, Рейдар чуть не убил ее! Ему повезло, что все так обернулось.

— Он пытался убить вашу собаку?

Арвид кивнул.

— Понимаю, мои слова звучат дико. Рейдар что есть силы пнул ее ногой. И вот результат: сильное внутреннее кровотечение и два сломанных ребра. То, что она выжила, — просто чудо.

— Неужели он так сильно ее ударил? За что? Она его укусила?

— Нет, Рейдар просто был не в себе. Прямо сам не свой. По-моему, раньше я его таким не видел. Когда я вспоминаю о том, как он вел себя с собакой, я не могу представить, что случилось бы, если бы к нему залез вор. Карстен еще не выяснил, что украдено?

Перед тем как ответить, Фрёлик заглянул в блокнот.

— Почему он был, как вы выразились, сам не свой? Вы поссорились?

— Что вы, нет. То есть мы говорили о делах. Понимаете, нас… было… три брата: Эммануэль, Рейдар и я. Магазином мы владеем совместно, как товарищество с ограниченной ответственностью. Просто мы с Эммануэлем некоторое время назад устранились от дел, решили, что нам пора отдохнуть, а Рейдар хотел продолжать работать.

— Хм… ну, теперь у него, похоже, не осталось выбора, — сухо заметил Фрёлик. Он сразу понял, каким неуместным может показаться его замечание, и поспешил добавить: — Значит, вы встречались с братьями не просто так, а по делу?

— Совершенно верно, по делу. Мы решили продать магазин, то есть объявились покупатели: очень приличные люди, семейная пара. Они, кстати, вчера тоже приходили ко мне. Некий господин Хиркенер с супругой. Да, скорее всего, они женаты — во всяком случае, кольца у них есть. Господин Хиркенер здорово разбирается в антиквариате… и его жена тоже, конечно.

— Значит, произошла ссора?

Арвид покачал головой:

— Не ссора. Лучше сказать — разногласия.

— Из-за чего?

— Из-за предстоящей сделки. Нас с Эммануэлем предложение господина Хиркенера вполне устраивало, а…

— А Рейдара нет?

— Совершенно верно. Я думал, ему тоже хочется продать магазин. Рейдар никогда не возражал против лишних денег, но, с другой стороны, он терпеть не мог, когда мы высказывали свое мнение. У Рейдара, знаете ли, имелись свои странности. Он был старшим, и за ним всегда должно было оставаться последнее слово. В общем, мы с Эммануэлем заранее предчувствовали, что он не обрадуется, но даже представить себе не могли, что он так раскипятится. Он все нам высказал уже после того, как покупатели ушли. Мы собирались спокойно обсудить их предложение, но до обсуждения дело так и не дошло.

Арвид снова погрузился в глубокие раздумья, вертя бокал с портвейном в руке.

— Вот тогда я и видел Рейдара в последний раз.

— Что вы можете сказать о состоянии здоровья вашего брата?

Арвид удивленно поднял брови.

— Он чем-нибудь болел?

Арвид открыл рот и разразился беззвучным смехом.

— Рейдар никогда ничем не болел! Неужели вы хотите сказать, что он умер от болезни?

Фрёлик покачал головой и подлил себе кофе.

— Теперь единственные владельцы магазина — вы и Эммануэль?

Арвид хмыкнул:

— Наверное, и Ингрид тоже… как наследница Рейдара. Она может откупиться от Карстена и получить всю долю Рейдара. Ингрид — замечательная женщина. Очень красивая.

— Она гораздо моложе вашего брата.

— Верно. Рейдар был старым козлом, в чем нет никакого сомнения.

— Вы уверены, что доля Рейдара достанется его жене?

— Да, наверное.

Франк Фрёлик ждал.

— К большому сожалению Карстена, имущество Рейдара и Ингрид находилось в совместной собственности.

— Что вы имеете в виду?

— А?

— Почему вы сказали «к большому сожалению Карстена»?

Арвид невесело улыбнулся:

— Карстену наверняка хотелось бы самому управлять магазином…

— Хотите сказать, что Карстен хотел стать единственным наследником?

— В таком желании нет ничего противоестественного, верно?

— Не знаю, — ответил Фрёлик. — Значит, вы утверждаете, что потенциальные наследники вели спор из-за наследства?

Арвид довольно долго смотрел на него в упор, а потом без выражения спросил:

— В каком смысле?

Фрёлик окинул его внимательным взглядом. Может быть, Арвид в самом деле намекал на разногласия между вдовой и сыном убитого. Тем временем Арвид заволновался. Видимо, до него только что дошло, что он беседует не с кем-нибудь, а с полицейским и потому должен внимательнее относиться к своим словам. Знакомая реакция!