Смерть Артура - Джон Толкин

В аллитерационной «Смерти Артура» рыцари упрекают короля за неподобающее проявление горя[80]:

«Blyne», sais thies bolde men, «thow blondirs thi selfen;«Полно, – рекут паладины, – печаль уйми свою;This es botles bale, for bettir bees it never.Боль сия неизбывна, и беды не поправить.It es no wirchipe iwysse to wryng thyn hondes;Право, позорно – предаваться отчаянью,To wepe als a woman, it es no witt holden.По-женски жаловаться – жалкая участь.Be knyghtly of contenaunce, als a kyng scholde,Держись доблестно, как должно монарху,And leve siche clamoure for Cristes lufe of heven!»Не голоси столь громко, ради Господа Бога!»

Здесь отец набросал несколько слов под заголовком: «Сэр Ивейн утешает его словами Беовульфа»:

по-женски жаловаться – жалкая участь;лучше месть, чем плач.

Мне кажется, отец наверняка имел в виду тот фрагмент из поэмы «Беовульф», где главный герой обращается к Хротгару, датскому конунгу, в строках 1384–1389:

Ne sorge, snotor guma! Selre bið æghwæm,Мудрый! Не стоит печалиться! – должноþæt his freond wrece, þonne he fela murne.мстить за друзей, а не плакать бесплодно!Ure æghwylc sceal ende gebidanКаждого смертного ждет кончина! —worold lifes, wyrce se þe moteПусть же, кто может, вживе заслужитdomes ær deaþe; þæt bið drihtgumanвечную славу! Ибо для воинаunlifgendum æfter selest.лучшая плата – память достойная![81]

В аллитерационной «Смерти Артура» король Артур затем дает обет:

«Here I make myn avowe», quod the kynge than,«Клятвой клянусь я, – король тут молвил, —«To Messie and to Marie, the mylde qwenne of heven,Мессии и Марии, милосердной Царице:I sall never ryvaye ne racches uncowpyllПолевать не пущусь я, не пошлю гончихAt roo ne rayne-dere, that rynnes appone erthe;На оленя и лань, что в лесу таятся;Never grewhownde late glyde, ne gossehawke latt flye,Не спущу пса со сворки, сапсана – с перчатки,Ne never fowle see fellide, that flieghes with wenge;Не промыслю в полете птицу крылатую;Fawkon ne formaylle appon fiste handill,Полевой потехе не порадуюсь с кречетом,Ne yitt with gerefawcon rejoyse me in erthe;Не скакать мне с соколом, спеша за дичью,Ne regnne in my royaltez, ne halde my Rownde Table,Круглый Стол не сзывать и страною не править,Till thi dede, my dere, be dewly revengedе;Пока за смерть твою, свет мой, не сквитаюсь как должно;Bot eveеr droupe and dare, qwylls my lyfe lastez,Мне крушиться и каяться до конца жизни,Till Drighten and derfe dede hafe don qwate them likes!»[82]Пока Создатель и смерть не свершат свою волю!»

Предварительные отцовские наброски в том, что касается королевского обета лишить себя всех основных удовольствий, выглядят так:

Артурова клятваНи с собакой, ни с соколом не скакать мне за дичью,Не знать ни пиршеств, ни арфы, не носить мне короны,[?не сидеть за] Круглым Столом, пока не отмщен Гавейн.

Самоочевидно, что если отец и не держал перед глазами открытой аллитерационную «Смерть Артура», то по крайней мере этот фрагмент перечитал непосредственно перед тем, как набросал первоначальный вариант плача Артура по Гавейну и его обета самоотречения.

Я уже отмечал (см. выше), что концепция грандиозного морского сражения в Ромериле в «Гибели Артура» восходит к аллитерационной поэме. Из кратких планов, приведенных выше, можно вычленить и другие подробности такого же рода. Из «Смерти Артура» взяты отлив, помешавший высадке Артура (см. выше), и эпизод, в котором Гавейн садится в лодку вместе с несколькими сотоварищами, а потом идет вброд к берегу (см. выше). Из того же источника заимствован тот факт, что Гавейн убивает короля Готланда в сражении на суше (см. выше) – но в завершенной части поэмы это происходит раньше, в ходе морского боя (IV. 202–203). Среди прочих деталей – имя Гавейнова меча, Галут (IV. 197–200), и золотой грифон на его корабельном знамени (IV. 144) и щите (см. выше).

Теперь остается лишь вернуться ко второму из двух кратких планов и к интригующим заметкам, что следуют за плачем Артура по Гавейну: только по ним мы можем понять, как мой отец представлял себе завершение «Гибели Артура» на тот момент, когда он оставил работу над текстом.

Под наброском плача Артура и клятвы написано:

Мордред оттеснен и отступает на восток. Артур уходит на запад. Ланселот… [?? тело Гавейна]. На полях приписано, вероятно, касательно Мордреда: из-за отсутствия поддержки им захвачен весь восток. Внизу страницы есть карандашная пометка: Начать песнь V с того, что тело Гавейна переносят в Камелот.

На другой странице содержатся нижеследующие заметки, набросанные явно наспех: в моей расшифровке некоторые слова – не более чем догадка.

Сильное солнце. Войска Артура приходят в движение первыми. Слухи о нападении Мордреда. На востоке – облачко. Мордред неожиданно появляется из леса на равнине Камлан. Ивейн и Эррак. Маррак и Менедук. Идрис и Эйлмер.

У Мордреда саксы, фризы, ирландцы, пикты и «пайнимы» [т. е. язычники] с опасным оружием (см. выше). Артура оттесняют назад. Мордред выходит последним. Артур и Мордред убивают друг друга. Облако [?сгущается] до темноты. Повсюду темнеет.

Артур отступает на запад. Слухи о наступлении Мордреда. Мордред выходит из леса.

Битва при Камлане. Артур и Мордред убивают друг друга. Туча [?сгущается]. Артур умирает во мраке. Мародеры обыскивают поле битвы.

[Экскалибур] › Калибурн и озеро. Вверх по реке плывет темный корабль. Артура переносят на него.

У Ланселота нет известий. В пасмурный день [??дождя] он выходит в море с Лионелем и прибывает в Ромериль, где воронье все еще кружит над Ромерилем. Он едет верхом по пустынным дорогам; королева выезжает из Уэльса ему навстречу. Но он только спрашивает, где Артур. Она не знает.

Он отворачивается от нее и скачет все прямо на запад. Отшельник на взморье рассказывает ему об отбытии Артура. Ланселот раздобывает челн, плывет на запад и уже не возвращается. – Фрагмент об Эаренделе.

Гвиневера, наблюдая издалека, видит, как его серебряное знамя исчезает под луной. Так она оказалась во власти безутешного горя. Она бежала в Уэльс от людей востока, но, хотя горе было ее уделом, не говорится, что она больше печалилась о других, нежели о себе. Но так завершилась слава Артура и доблесть древнего мира, и над землей Британии надолго нависла тьма.

В других наспех набросанных карандашных заметках о Ланселоте и Гвиневере рассказывается чуть подробнее.

Ланселот, заслышав про Камлан, явился слишком поздно; он встречает Гвиневеру, но он любит своего короля, и вся его любовь отдана ему. Его любовь к Гвиневере больше не имела власти. В [?? муке] они простились холодно и без сокрушения. [?? Она одна.]

Ланселот расстается с Гвиневерой и плывет в Бенвик, но поворачивает на запад и следует за Артуром. И более не возвращается к берегу. Нашел ли он его на Авалоне и вернется ли, никто не знает.

В сером сумраке состарилась Гвиневеравсе утратила та, что всего алкала.…злато … предана землебез пользы людям как было и прежде.

В этих бумагах на отдельном листке содержится семнадцать машинописных аллитерационных строк; из этого факта, равно как и из упоминания об Авалоне, в строке 15 явствует, что это и есть «фрагмент об Эаренделе», упомянутый во втором кратком плане выше.

Подымается месяц в морских туманах,на морозе мерцая, мириады звездные,что тускнели и таяли во тьме на востоке,померкнув, погасли; пена на взморьемерцала маревом над мокрой галькой,и грохоту волн внимала во мракестража на стенах.

   О! светозарная ночь:лучась луною, в переливах жемчужных,паруса парчовые; пестря самоцветами,на синем стяге серебристые звездыбелизной блещут. Так бриг был отправленв моря сумеречные под сенью ночи!Эарендель стремится в славное плаваньеза мили морские, к магическим островам,мимо холмов Авалона и хором лунных,драконьих врат и дремучих горв Гавани Фаэри у границ мира.

Первые семь строк были наспех отредактированы отцом, главным образом ради улучшения метрики:

Месяц канул в мглистые гроты,морозно мерцая мириады звездные,тускнея, таяли во тьме на востоке;померкнув, погасли; пена на взморьемерцала маревом на мокрой галькето громче, то глуше грохотали волныпод стенами каменными.

На другой странице карандашом записан стихотворный текст на начальной стадии создания, с вычеркиваниями и заменами, крайне неразборчивый, но представляющий чрезвычайный интерес в связи с только что приведенным «фрагментом об Эаренделе».

Могила Гавейна – под густой травою,в земле заката, у звучного моря.Где могила Гвиневры Густая теньее злато в [?земле] [(вычеркнуто:) засияло подобно]ее злато в безмолвии незримо сияет.Ни в Бенвике, ни в Британии не бывало курганаДля Ланселота и любимой его.Нет [(вычеркнуто:) могилы у Артура]Нет кургана Артуру в краю смертныхпод луною и солнцем… кто в…за милями моря и магическими островамиза чертогами ночи у небесных границ[(вычеркнуто:)] драконьи врата и дремучие горыГавани Авалона у границ мира.

на краю света на Авалоне [спит›] ждет.Покуда мир…пока мир [??не пробудится]

Глагол в предпоследней строке – не waiteth [ждет] и, по-видимому, не watcheth [наблюдает]. Под стихотворным текстом приписано: «Могила».