Древнее хобби - Марина Серова

Я посмотрела на бейдж на груди шатена. «Журналист Кошкин Василий. Газета «Горовск сегодня», – прочитала я.

– А, вы – Василий… Да, да, Антон говорил…

– Совершенно верно! Сейчас все пошли наверх в банкетный зал на фуршет. У вас ведь нет пригласительного?

– Конечно, нет! Откуда?

– Вот! А у меня есть.

Вася достал кусочек бумаги, на котором я сумела прочитать написанное крупными буквами слово «ПРИГЛАШЕНИЕ».

– Идемте, Полина. По правилам я могу провести одну спутницу.

– Куда? – не поняла я.

– На фуршет. Здесь в конце зала есть холл, а там лестница, ведущая на второй этаж, в банкетный зал. Идемте же, а то без нас все съедят…

Мы с Василием поднялись по лестнице. Перед дверью в зал стоял амбал «два на два». Вася показал ему приглашение, амбал услужливо распахнул перед нами дверь. Мы вошли в длинный зал, где посередине стоял такой же длинный стол, на нем красовались всевозможные блюда и бутылки. Вася подошел к столу, взял два пустых фужера, налил в оба немного вина, один отдал мне. Потом мы взяли тарелки и наложили себе всякой закуски. По залу ходили и разговаривали мужчины и женщины с бокалами и тарелками. Они вели светские беседы на тему живописи и искусства. Все выглядели претенциозно элегантно и словно пришли сюда именно затем, чтобы продемонстрировать друг другу свою успешность.

Я выискивала глазами Епифанцева и наконец увидела его в обществе какой-то очень юной и симпатичной особы. Он, держа в одной руке тарелку с едой, а в другой высокий стакан с соком, что-то увлеченно рассказывал девушке. Та слушала его с благосклонным вниманием.

– Кто это? – спросила я моего спутника, указывая глазами на эту пару.

– Владелец колбасного цеха Епифанцев Игорь Дмитриевич, – незамедлительно ответил тот.

– Епифанцева я знаю. Кто его спутница?

Василий посмотрел на меня, как мне показалось, удивленно.

– Полина, вы разве не знаете дочь прокурора Алексейченко?

Я посмотрела на журналиста Кошкина.

– А по-вашему, я должна ее знать?

– В общем-то, да… Я просто не подумал…

– Василий, – зашептала я, – ну, в таком случае расскажите мне, что вы знаете о прокуроре и его дочери.

– Ее дочери.

– В смысле?

– Прокурор Алексейченко – женщина.

– Да? Какая приятная неожиданность!

Тут я увидела, что Епифанцев заметил меня и посматривает в мою сторону. Я постаралась не придавать этому значения. Задавала вопросы Василию, внимательно выслушивала его ответы и даже не смотрела в сторону «колбасника». Зато он в мою просто пялился, я это видела боковым зрением.

Вдруг я заметила, что спутница Епифанцева отошла от него и прилипла к какому-то элегантно одетому типу. Игорь Дмитриевич тотчас поставил свою тарелку на стол и направился ко мне. Я всем своим видом старалась показать, что всецело поглощена разговором с моим спутником.

– Простите, если не ошибаюсь, вы – Катя?

Я повернулась к Епифанцеву и сделала вид, что очень удивлена его появлением.

– Не ошибаетесь! Катя.

– Я вас помню. Вы приезжали ко мне в цех со своим коллегой… Как его?.. Яшкиным, кажется…

– Ярцевым. Да, было дело. Вы нас выгнали…

– Простите, – Игорь Дмитриевич повернулся к Василию, – можно на несколько минут увести у вас вашу спутницу?

Василий пожал плечами, пробормотал: «Да, конечно», – и отошел от нас к окну. Мы с Епифанцевым остались наедине.

– Катя, вы помните, наш разговор с вашим коллегой? Помните, что я предложил Яшкину?

– Вы имеете в виду Ярцева?

– Ну да, его! Я предложил ему хорошие деньги за написание статьи о моем цехе и о моей продукции. Но он был столь неразумен, что отказался от такого заманчивого предложения. Теперь я осмелюсь предложить то же самое вам. Напишите статью – большую, серьезную, интересную – и вы получите хороший гонорар, размер которого я готов обсудить прямо сейчас.

Епифанцев смотрел на меня в упор. А он наглый! И напор у него – будь здоров.

– Вы знаете, Игорь Дмитриевич, я, честно говоря, еще не журналист…

– Знаю. Вы проходите практику, или как там у вас это называется. Так оно и к лучшему! Напишите, для вас это будет полезно в плане опыта, а мне – в плане экономии денег. Вам в отличие от вашего коллеги я больших денег не предложу, но тысяч двадцать, думаю, вполне устроят обе наши стороны. Так как?

– Прямо скажем, неожиданно…

Я тянула время. Что ему отвечать? Согласиться? Или сразу послать его неделикатно? Если отказать прямо сейчас, хлопот меньше, но и меньше возможности быть рядом с этим человеком. А если согласиться? И под видом сбора материала побывать у него дома. А что мне это даст? Может, что-то и даст…

– Так как, Катя?

– Игорь Дмитриевич, можно я подумаю? Дело в том, что мне только что подкинули один интересный материал…

– Какой еще материал? – Недовольство явно сквозило в словах колбасного царька. Он, похоже, не привык к тому, чтобы ему отказывали.

– Материал об одном предпринимателе, который сделал пруд во дворе дома некоего гражданина, а тот не хочет теперь платить за этот пруд.

– И кто же вам подкинул этот материал?

– Кое-кто из знакомых.

– А конкретнее?

– Извините, Игорь Дмитриевич, я свои источники не выдаю…

– Это ты нарочно, да?

Наверное, Епифанцев и сам не заметил, как перешел на «ты». Я сделала удивленное лицо, по возможности как можно больше округлила глаза и захлопала ресницами.

– Простите, вы о чем?

– Ты знаешь, что Ремезов мне сделал пруд, да? Знаешь! Так вот, красотка, чтоб тебе было известно: пруд этот – полное дерьмо! Он протекает. Вода из него постоянно уходит, ее все время надо доливать. Я этому уроду Ремезову так и сказал: исправь свои «косяки», сделай пруд по-человечески, тогда и бабло свое получишь! А он, урод, напортачил – и в сторону! Я его ловил у него в офисе, хотел добром с ним вопрос решить. Так он, гад, скрываться от меня начал! Избегать. Я и звонил ему, и… Ну, скажи: разве порядочные люди так дела делают?! Так что запомни: твой Ремезов – дерьмо! Пока он мне пруд не переделает, я ему ни рубля не заплачу! Ты лучше вот так и напиши. И что пруды его и бассейны – дерьмо! Чтоб люди знали и не напоролись, как я. А то будут потом по судам ходить, справедливость восстанавливать, нервы себе мотать…

Да, ты, видать, совсем нервы себе измотал, бедолага. Вон как задергался, из себя вышел. Кричишь на девушку, даже люди оглядываются.

– Ну, так как? Будешь писать про мой цех? Или тебе тоже деньги не нужны?

– Мне-то они как раз нужны… Я здесь в вашем городе комнату снимаю.

– Приезжая, что ли? Так мы тебе и с жильем поможем!

– Это как? – не поняла я.

– Ты статью напиши и узнаешь, как!

В это время к Епифанцеву подошел какой-то человек. Он извинился передо мной и отвел «колбасника» в сторону. Они быстро о чем-то переговорили, последний сунул мне свою визитку, сказал коротко приказным тоном: «Подумай!», и оба они ушли. Вот так и не получилось у меня сунуть в карман Епифанцеву диск с записью, где его супруга предавалась утонченному разврату с мальчиком-студентом.

– Хорошо, Игорь Дмитриевич, я подумаю, – сказала я сама себе тихо, вертя в руках визитку.

– О чем?

Я и не заметила, как ко мне подошел Василий Кошкин, журналист-шатен. Он смотрел на меня.

– Обо всем, – сказала я загадочно и, поставив на стол свою тарелку, направилась к выходу.

Выйдя из картинной галереи, я подошла к своей машине, стоящей за углом, подальше от всех остальных, чтобы не светить. Сидя в ней, я размышляла, что мне теперь делать. Подкинуть диск «колбаснику» не получилось. А я-то уже сегодня вечером хотела позвонить ему и потребовать деньги. Зато мне светит калым за написание статьи. Я достала из сумочки визитку Епифанцева. «ООО «Сервелат». Цех по переработке мясной продукции. Директор Епифанцев Игорь Дмитриевич. Телефоны… Факс…».

Но как же мне подбросить диск? Надо все-таки было набраться смелости, прижаться к нему в банкетном зале и незаметно сунуть бумажный конвертик в его карман. А теперь вот жди еще такого удобного случая!

Дома за обедом я пожаловалась деду на неудачу в операции по подкидыванию диска. Ариша покачал головой.

– Полетт, все это ерунда. Подбросишь ты ему свою запись, не сомневайся. Ты лучше подумай, как будешь статью писать. Ты ведь не журналист и не сможешь блеснуть стилистическими перлами.

– Главное для меня – это находиться поближе к Епифанцеву. Чтобы быть в курсе всех его домашних событий. И может, именно у него дома мне удастся подсунуть ему…

– Полетт! Он не дурак, если на него посыпятся неприятности, он обязательно свяжет это с появлением в его жизни легкомысленной журналистки-практикантки.

– Да, дедуля, конечно, ты прав. Но что мне тогда делать? Столько усилий и средств затрачено на эту злополучную запись!

– Надо, чтобы диск подбросил ему кто-то другой, чтобы Епифанцев не связывал это с тобой, ма шер.

– И чтобы он это видел! Точно! Тогда он не подумает на меня… Но кто возьмется осуществить эту почетную миссию?