Земля Ольховского. Возвращение. Книга третья - Константин Колчигин

— Приятели-то, Николай Александрович, опять объявились, — тихо, чтобы не потревожить спящих членов экспедиции, сообщил мне Огнев. — Снова воевать придётся?

— Бог с тобой, Иван Ильич! — усмехнулся я, поднося к глазам бинокль. — Полдюжины пинков и несколько ударов палкой — вот и все военные действия! Сам, главное, не высовывайся и собак в «кубрик» уведи!

— Справитесь в одиночку-то, Николай Александрович? — с едва уловимым сомнением в голосе спросил мой заместитель.

— Шутишь, Иван Ильич? — отозвался я, разглядывая тёмные массивные фигуры на уже близком пляже левого берега. — Пара дубинок у тебя найдётся?

— Я тут недавно два новых топорища выстрогал… — как-то не слишком уверенно проговорил Огнев. — Пойдёт?

— В самый раз! — теперь уже недобро усмехнулся я. — Неси!

До наших давних «приятелей» оставалось не более сотни метров, когда мой заместитель, успев завести собак в «кубрик» и плотно прикрыть за ними дверь, подал мне пару хорошо проструганных и отшлифованных здоровенных топорищ — они будто сами собой легли мне в ладони…

— Двигай на корму, Иван Ильич! — распорядился я. — Присмотри, чтобы мы прошли поближе к правому берегу, но не зацепились за что-нибудь бортом или мотором! Да голов оба не показывайте!

Огнев кивнул и торопливо пошёл правым бортовым проходом, а я, проводив его взглядом, убрав бинокль в футляр и повесив на колышек, вбитый в стойку навеса, вышел на открытую (заострённую) часть носовой платформы. Когда дистанция между плотом и аборигенами сократилась метров до двадцати, четверо из них вошли в воду по пояс, а пятеро — по колено (всего их было девять), причём последние встали в боковую позицию и поудобней перехватили дротики с каменными листовидными наконечниками. Дротик в умелых руках — весьма грозное оружие, и после правильного броска летит на расстояние, раз в двадцать превышающее его длину. Помня об этом, я встал поудобней — вполоборота, выставив перед собой оба топорища и автоматически двинул правой ступнёй туда-сюда, чтобы проверить, как держатся подошвы сапог на настиле из плах… Четверо зашедших в воду по пояс держали наготове тяжёлые каменные топоры на длинных (около метра) рукоятях, и я успел отметить, что массивные, совсем неплохо сработанные и угрожающе-острые орудия крепятся к топорищам с помощью особым образом накрученных кожаных ремней.

Трое бросили дротики почти одновременно, с дистанции метров в десять (едва «Дредноут» поравнялся с этой группой первобытных охотников) — два я отбил топорищами, а от третьего легко уклонился. Ещё два полетели в мою сторону спустя несколько секунд — на этот раз я пригнулся, и оба опасных предмета воткнулись в левую стойку навеса. После этой атаки все дикари ринулись к нам почти одновременно (те, что метали дротики, схватились за висящие на ремнях за спинами здоровенные дубинки) — как не прижимали Огнев с Сергеем плот к противоположному берегу, глубина у нашего правого борта оказалась нападающим лишь по плечи… Первые трое каннибалов, сунувшиеся на нос, получив сильнейшие удары сапогами прямо в жуткие физиономии (я чаще всего наносил все виды ударов ногами в любой из уровней, используя каблуки и до предела «беря» носок на себя), выронив топоры, со сдавленными хриплыми выкриками и сильными всплесками рухнули обратно в воду — они теперь были уже не в счёт, а ещё двое, протиснувшиеся сквозь ограждение правого борта (здесь же, на носовой платформе), от двух моих ещё более сильных ударов (один боковой «с подшагом» и другой — с поворотом корпуса), тоже потеряв своё оружие, молчком сорвались с края платформы и подняли целые тучи брызг — похоже, что и эти уже навоевались… Метнувшись вдоль правого бортового прохода, где, раздвинув тростниковую стену, на плот выбралось сразу два волосатых гиганта (ещё двое карабкались на корму), я отбил топорищем, что держал в левой руке, огромную сучковатую дубину противника и, секундой позже, со всего плеча нанёс сильнейший удар с правой руки вторым своим импровизированным оружием прямо в скошенный лоб… Каннибал округлил маленькие глазки, разинул пасть, но, не издав, впрочем, ни звука, осел на плахи бортового прохода. Сильным толчком ноги сбросив его в воду, я замахнулся топорищем на другого первобытного охотника, вынудив его вскинуть палицу для защиты, и в то же мгновение в полную силу (с лёгким проскальзыванием на опорной ноге) ударил каблуком прямо в волосатый живот. Свирепый верзила хрюкнул, выронил дубинку и согнулся пополам, но от моего следующего удара ноги (в сочетании с небольшим прыжком — насколько позволяла теснота прохода) выпрямился, с воем опрокинулся на тростниковую стенку и вывалился наружу, сломав часть бортовых перил, и в свою очередь подняв фонтан брызг. Остальные двое ещё более волосатых гигантов, вооружённых каменными топорами, уже ждали меня на кормовой платформе, не обращая никакого внимания на моего заместителя и Сергея, отступивших к противоположному краю плота (мотор продолжал работать и, кажется, «Дредноут» начал уклоняться к левому берегу) — похоже, весьма чётко понимали, кто здесь для них более опасен. Без малейшего колебания я шагнул к ним, и оба тотчас схватились за топоры уже двумя ручищами — теперь их удары было очень непросто отбить и ещё труднее остановить… Теснота на кормовой платформе исключала возможность уходов в стороны и очень осложняла даже обычные уклоны, и я решился на прямолинейную атаку… Успев встретить боковым ударом ноги в верхний уровень руки противника в районе запястий, когда он только начал опускать топор, я одновременно подставил одно из топорищ и очень удачно отбросил выскользнувшее из огромных кистей оружие в сторону второго нападающего (он весьма умело отбил едва не попавший ему в голову топор). Так и не опустив окончательно правую ногу, я секундой позже нанёс жесткий удар в бедро каннибалу, остановив его, и ещё до того, как травмированная конечность стала подгибаться под ним, мгновенно развернувшись почти на месте, вторым (круговым) ударом сшиб этого волосатого гиганта с края платформы в воду и в ту же секунду уклонился от топора другого противника, также едва не сорвавшись с плота… Догнав ударом топорища, которое держал в левой руке, руки первобытного охотника в самом конце траектории, чтобы исключить очередной замах, я ударил с правой руки ему прямо по свирепой физиономии (попав по зубам). Без промедления повторил удар с левой в правое ухо и добавил с правой уже прямо в лоб…

Топор со стуком упал под ноги, а мой противник глухо взвыл и схватился за голову — тогда, скользнув мимо, без лишней спешки я примерился и двинул его в спину так, что он тут же с коротким воплем слетел с кормовой платформы в воду, подняв ещё одну тучу брызг… И только теперь я услышал медвежий рёв Адмирала, пытавшегося вышибить кормовую дверь, предусмотрительно закрытую Огневым, лай собак в «кубрике», делавших то же самое и тревожные возгласы остальных моих людей — вся схватка опять заняла менее минуты.

— Всё в порядке! — крикнул им Огнев, следя за бултыхающимися за кормой каннибалами, боевой пыл которых, похоже, окончательно угас. — Можете спать дальше…

Спать прямо сейчас никто, конечно, не мог, и спустя минуту-другую все члены нашей экспедиции собрались на кормовой платформе, а вырвавшиеся собаки лаяли с самого её края на ещё хорошо различимых аборигенов, по одному выбиравшихся из воды. Последняя появилась слегка взъерошенная Наташа, и этот её вид понравился мне даже ещё больше, чем в прошлый раз при аналогичных обстоятельствах…

— Здорово им Николай Александрович по мордам-то настучал! — громко заявил обычно очень сдержанный и молчаливый Сергей. — Просто чихать смешались!

— Да, занятно смотрелось! — согласился мой заместитель. — А меня, признаюсь, их габариты и злобный вид сильно смутили…

— Дежурных сменить, а всем остальным — отдыхать! — распорядился я. — Собак теперь оставить снаружи!

— Думаете, Николай Александрович, опасность миновала? — спросил всё ещё мрачный доктор.

— Напасть, думаю, теперь уже не решатся, — ответил я, жестом останавливая Василия, который хотел было побросать всё оставшееся на плоту оружие первобытных охотников — пригодится для одной из моих коллекций. — А вот в отместку запустить издали камнем или метнуть дротик, пожалуй, ещё могут — поэтому не расслабляйтесь!

— А работёнкой-то, Николай Александрович, вы нас опять обеспечили! — с усмешкой заявил Огнев. — Почитай всё ограждение на правом борту заново делать надо!

— Как-то ненадёжно у тебя выходит, Иван Ильич! — невольно рассмеялся я. — Второй раз ломаю…

— Ну, если таких «быков» швырять, то точно ничего не устоит! — засмеялся и мой заместитель, очень довольный, что очередное опасное приключение завершилось так благополучно. — Добро, на сруб никто не упал — наверняка бы и здесь стена пострадала!