Записки старого чекиста - Федор Фомин

По дороге дезертирство не прекращалось. На фронт прибыло не более 700 человек. Здесь отряд был переименован в полк. Командиром его оставили Винницкого. Военкомом полка назначили товарища Фельдмана.

Полк получил, первое боевое задание: сдержать натиск петлюровских частей. Но, как только появился противник, полк разбежался. Фронт был открыт. Этим не замедлили воспользоваться петлюровцы.

Вместе со всеми бежал и Мишка Япончик. Захватив паровоз с классным вагоном, он направился в Вознесенск. Но там его уже ожидали чекисты и начальник боевого участка уездвоенком Н. И. Урсулов. Последний по распоряжению чекистов расстрелял Мишку Япончика.

Предательство Мишки Япончика обошлось нам дорого: петлюровцы сумели проникнуть в глубь наших позиций. Командование вынуждено было срочно перебросить на этот участок полк, не успевший еще оправиться после кровопролитнейшего сражения, длившегося беспрерывно почти двое суток.

Разоблаченный враг

В Одессу Домбровский был назначен не сразу. До этого он был военным комендантом Екатеринослава, а еще раньше работал начальником охраны штаба фронта. Именно в этой должности он и сумел зарекомендовать себя как инициативный, находчивый работник. Командующий фронтом и другие руководящие работники доверяли ему.

Во время гражданской войны в прифронтовых районах военные коменданты городов были наделены исключительными правами. В своих руках они сосредоточивали и законодательную, и исполнительную власть.

Как я уже писал, наличие в Одессе преступных элементов вызывало сильное беспокойство губкома партии и реввоенсовета 3-й Украинской армии. Было созвано специальное совещание для того, чтобы наметить мероприятия по наведению порядка в городе. Совещание проводил председатель губкома партии Ян Борисович Гамарник. На нем присутствовали секретарь горкома Елена Соколовская, председатель губчека Реденс, комендант города Домбровский, начальник милиции Шахфаростов и я. Выступал Я. Б. Гамарник. Он говорил о бездеятельности коменданта города.

— У нас нет основания обвинять вас, товарищ Домбровский, в попустительстве, — сказал он, — но ваша самоуспокоенность, я бы сказал, какое-то благодушие всех нас очень тревожат. Ваш заместитель Матяж сообщал нам, что дисциплина в вашем отряде расшатана. Как же вы намерены навести порядок в городе, если ваши люди ведут себя недостойным образом? Кстати, нам стало известно, что вы, по существу, отстранили от участия в работе своего заместителя, человека, которого мы все знаем и ценим.

Домбровский вскочил, лицо его раскраснелось. Положение в Одессе, заявил он, совсем не такое, как это представляют себе «некоторые», слухи о налетах бандитских шаек и беспорядках в городе распространяются в провокационных целях.

— Нет, это не слухи, — вмешался Реденс — Мы располагаем самыми точными сведениями. И источники не вызывают ни малейшего сомнения. Несколько часов тому назад я разговаривал с командиром отряда особого назначения Одесской губчека. Если вам самим не под силу навести порядок в городе, я могу дать в помощь этот отряд.

— Как бы то ни было, — сказал в заключение Ян Борисович Гамарник, — совместными усилиями мы должны в ближайшую неделю навести в городе порядок. Ответственность за это возложить на Фомина и Реденса. Грабители, воры, хулиганы для нас такие же враги, как и деникинские лазутчики.

После совещания я направился к себе, в особый отдел. За чтением разного рода следственных материалов я не заметил, как наступил вечер. Только я собрался было домой, как меня остановил в дверях мой заместитель Кушнарев, заметно взволнованный.

— Что-нибудь случилось? — спросил я.

— Полчаса назад убит товарищ Матяж. Эта весть меня ошеломила.

— Каким образом это произошло? — спросил я.

— Подробности скоро узнаем, на место происшествия уже посланы наши люди. Там же находятся и работники губчека.

Зазвонил телефон. Я сразу узнал голос Домбровского.

— Товарищ Фомин, вы слышали?! Убит Матяж! Это ужасно!

— Убийцы схвачены? — спросил я.

— Нет, их упустили. Свидетели утверждают, что одеты они были по-кавказски. Это вздор!

— Как так вздор?

— Я не знаю, как там все происходило. Но тень падает на мой отряд, который никакого отношения не имеет к этому происшествию, — горячо говорил Домбровский.

По предложению Я. Б. Гамарника и командующего 3-й армией Худякова реввоенсовет назначает заместителем Домбровского товарища Мизикевича. Это был стойкий большевик-ленинец, бывший рабочий-железнодорожник, получивший хорошую партийную закалку. Его высоко ценили как опытного военного командира.

Но кто же в конце концов Домбровский? И без того репутация у него была сомнительная, а после убийства Матяжа подозрения усилились. Кто же он? Враг, вкравшийся в доверие руководителей фронта, или просто доверчивый и легкомысленный человек, не справляющийся со своими трудными обязанностями и дающий себя обманывать?

Вскоре все прояснилось. В мае 1919 года атаман Григорьев, изменивший Советской власти, занял Елизаветград. Нам стало известно о телефонном разговоре Григорьева с Домбровский: атаман просил оказать ему помощь.

Мне было предложено немедленно выехать со своими работниками и отрядом особого назначения в Елизаветград для ликвидации банд Григорьева и восстановления Советской власти в городе.

Уезжая, я дал указание Кушнареву, чтобы он доложил Гамарнику и Худякову об измене Домбровского. Было срочно созвано заседание реввоенсовета армии. На этом заседании решено было немедленно арестовать Домбровского.

— Может быть, вызвать Домбровского прямо сюда? — предложил Кушнарев.

Худяков взял трубку:

— Виталий Маркович, срочно приезжайте ко мне. (Совещание проходило в кабинете командующего армией.)

Через четверть часа Домбровский явился в кабинет Худякова. Увидев у командующего весь состав реввоенсовета, Домбровский изменился в лице, но пытался овладеть собою:

— Явился по вашему вызову, — обратился он к Худякову.

— Именем революции по решению реввоенсовета 3-й армии вы арестованы! — сказал, поднявшись с места Кушнарев. — Предлагаю вам сдать оружие.

— Я ничего не понимаю, — начал было Домбровский, и принялся непослушными пальцами отстегивать кобуру…

Этой же ночью сотрудники и бойцы особого отдела разоружили отряд Домбровского. В номерах гостиницы, которые занимали эти грабители, были обнаружены каракулевые и котиковые манто, золотые часы, обручальные кольца, бриллиантовые колье, брошки и т. д.

Так бесславно закончил свою деятельность комендант Одессы.