Записки старого чекиста - Федор Фомин

— Я к вам с жалобой.

— На кого же?

— На вас, товарищ Фомин, — кокетливо улыбаясь, сказала Михайлова.

— Не понимаю.

— Ну как же, товарищ Фомин. Не вы ли обидели беззащитную женщину?! И как не совестно!

— Вы что-то путаете. Я не помню такого случая.

— Не помните! Меня обидели… Я принесла букет цветов, хотела его вам преподнести. А вы, вместо того чтобы принять цветы и быть любезным с дамой, сказали своему коменданту: «Гоните ее из комендатуры, и чтобы она больше здесь не появлялась!» Я все слышала.

— Ах вот оно что. А помните, с каким предложением вы обратились к часовому? Напрасно вы думаете, что чекистов можно чем-либо подкупить. Я хотел было привлечь вас за это к ответственности, но навел справки и пожалел вас, узнав, что всю свою жизнь вы были в плену у этого паука Крупенского.

Летом 1919 года в Одессе квартировал штаб 3-й Украинской армии. Начальником его был мой хороший друг Сергей Кассер. Еще до революции он окончил академию генерального штаба и в первую мировую войну был капитаном. После Великой Октябрьской революции он сразу перешел на сторону народа и занимал ответственные посты в Красной Армии. Долгое время работал на Украине с Антоновым-Овсеенко, который его очень ценил.

В один из свободных дней Кассер пришел ко мне в особый отдел ВЧК. Я показал ему документы и литературу, изъятые во время обыска у арестованного монархиста Крупенского, и попросил его разобраться в них.

Вскоре Кассер сообщил мне, что, как явствует из документов Крупенского, в Одессе существует сильная монархическая организация «Союз русского народа». Председателем ее является профессор Яворский, секретарем — учитель гимназии Дусинский.

Я выписал ордера на арест, обыск и изъятие документов в квартирах Яворского и Дусинского.

Профессора Яворского Кушнарев доставил довольно быстро. Документов, относящихся к одесской монархической организации, при нем не оказалось. Правда, была монархическая литература.

Обыск, проведенный Кассером и чекистом Добрым у Дусинского, занял значительно больше времени — часов шесть. Вернулись они уже утром вместе с арестованным Дусинским. Кассер положил на стол два больших свертка с документами, изъятыми во время обыска на квартире секретаря организации. В них оказались списки членов «Союза русского народа», устав организации, чистые бланки членских билетов, краткая история деятельности одесского отделения «Союза русского народа» и другие документы.

На следствии Яворский и Дусинский сознались в том, что «Союз русского народа» имел связи с другими монархическими организациями Одессы. Своей целью он ставил объединение всех монархических сил для захвата власти в городе на случай высадки деникинского десанта с моря. Намечена была даже делегация для встречи с хлебом и солью командующего войсками Добровольческой армии. И конечно, уже заготовлены были списки для деникинской контрразведки. В них были занесены все коммунисты, их семьи и все, кто активно работал в Одессе при Советской власти.

После ликвидации этой монархической организации нам удалось выявить в Одессе еще две — «Союз двуглавого орла» и «Союз Михаила-архангела».

В мае 1919 года в особый отдел зашел пожилой человек и молча подал мне послужной список полковника белой армии по фамилии Сугодзь. Читаю я эту бумагу: ну, просто похвальная грамота! Сплошные благодарности, награды, повышения в чинах. Высоко ценила белая армия кровавые подвиги своего героя!

— Как попал вам в руки этот документ?

— Видите ли, я портной. Один красноармеец принес мне командирский френч — почистить и выутюжить. Я взял его, перед тем, как утюжить, осмотрел все карманы. И вот, пожалуйста, нахожу в боковом кармане этот список. Показал я его жене. Она и говорит: неси скорей в Чека, там быстро разберутся…

Я поблагодарил портного, а на прощание сказал:

— Если придут за френчем и будут спрашивать, куда делся из кармана послужной список, отвечайте, что никакого списка вы не видели.

Кто же такой Сугодзь? Как видно, он служит в Красной Армии. Может быть, занимает солидный командный пост? Нужно срочно навести справки. Человек, так высоко ценимый белым командованием, не мог честно служить народу.

Выяснилось, что Сугодзь является командиром советской Белорусской бригады. С послужным списком — единственным, но неопровержимым документом, обличающим его, отправился я в реввоенсовет армии. Командующий армией Худяков дал согласие на немедленный арест своего комбрига. Но когда сотрудники особого отдела приехали в бригаду, Сугодзь проводил занятия в одной из частей. Здесь же, на плацу, ему предъявили ордер на арест. Сугодзь вскипел:

— Не имеете права! Это клевета, это насилие! Я не позволю! Я комбриг Красной Армии!

И, обращаясь к бойцам и командирам, закричал:

— Братцы! Выручайте!

— Не отдадим командира! — начали волноваться красноармейцы.

Обо всем этом по телефону доложили мне. Захватив с собой послужной список белого полковника, я поехал в бригаду. По моей просьбе комиссар бригады выстроил полки. Перед всем строем я зачитал документ, свидетельствующий о прохождении Сугодзем службы в белой армии и о наградах, которыми отметило его белогвардейское командование. Это произвело на солдат сильное впечатление, и аресту его они уже не препятствовали.

На следствии Сугодзь откровенно признался, что ненавидит Советскую власть и что поклялся бороться с нею. Он подробно рассказал, как яростно сражался против красных, сколько и за что получил наград и как дослужился до полковника…

Дело Сугодзя было передано в военный трибунал армии.

«Король» одесских грабителей

После освобождения Красной Армией Одессы положение в городе было крайне тяжелым. Интервенты и петлюровцы оставили после себя печальное наследие. В городе хозяйничали бандиты. Они терроризировали весь город. Фронт был крайне обеспокоен положением Одессы. Этот вопрос рассматривался на специальном совместном заседании РВС армии и губ-кома партии. Решено было борьбу с бандитизмом и грабежами передать в руки Одесской губчека и особого отдела ВЧК армии.

На этом заседании не раз упоминалось имя Мишки Япончика — главаря одесского жулья.

Огромный, когда-то богатый, шумный и многолюдный город жил затаясь, тревожно, в постоянном страхе. Не только вечером или тем более ночью, но и днем население боялось выходить на улицы. Жизни каждого здесь постоянно угрожала опасность. Распоясавшиеся молодчики средь бела дня останавливали на улицах мужчин и женщин, срывали драгоценности, обшаривали карманы. Бандитские налеты на квартиры, рестораны, театры стали обычным делом.