Близнецы и Сгоревший Замок - Сергей Иванов

— Помню, в Екатеринбурге мы на представление Ельцина ждали, ну вот вам честное слово, такого ажиотажа не было!

А в цирке чистили-блистили каждый уголок, приводили в полный и даже в полнейший порядок весь реквизит, который и так, в общем-то, содержится в порядке — иначе цирковым нельзя: опасно для жизни!

Директор специально имел беседу с Сильверами, чтоб животные выглядели образцово.

— Да не беспокойтесь, Савелий Иванович!

— Не могу не беспокоиться! — отвечал директор с явным волнением в голосе. — Я тут живу, мои дети тут… — Он еще что-то хотел сказать, но голос его прервался. — В общем, прошу вас, — снова начал он после паузы, — потому что, по слухам, его особенно интересуют выступления с животными!

Оля и Олег прятали улыбки за широкими спинами деда Олавы и отца. Уж они-то знали, что высокий гость, который должен был появиться на представлении, придет смотреть именно выступление с животными, а точнее — фокус со стремительно переодевающимся конником. Лида сообщила, нервно при этом улыбаясь:

— Папка хочет ваш номер посмотреть… Если в Швейцарию не улетит на совещание с этим, как его, ну, в общем, с банкиром там одним, то в воскресенье придем… Вы будете выступать?

Они Лиде ничего не говорили про Ольгино «приключение», но Лида словно сама все знала, такое лицо у нее было — на пределе отчаяния. Или у нее своих хватало приключений?.. Этого выяснить не удалось. Да и как, собственно, будешь выяснять? Просто подойти к человеку — и «утюгом в грудь»:

— Давай, рассказывай, отчего такие глаза, почему такие записки на столе валяются?

Да и потом, Лида сразу после занятий уезжала, лишь виновато улыбаясь Олегу:

— Папка велел быть дома!

Да и у самих близнецов появилось вдруг полно работы — в цирке. Потому что зритель, он многое может простить — если ты даже булаву уронишь или выскочишь из шатра не полностью одетым в богатырский наряд. Но директор, но Савелий Иванович, он все заметит, ничего не простит, он тебе таких и столько замечаний навешает, что лучше уж лишний раз весь номер прокатать!

Они уже были не рады, что пригласили Берестова в цирк, и только молили бога, чтоб никто не узнал, что это они «зачинщики» всего переполоха…

Но, как говорится, труд не пропал даром. Представление прошло в полном блеске! Оля из шатра сквозь тайную дырочку, пока была Олежкина очередь скакать, видела, как в директорской ложе веселится папа-Берестов, окруженный своими шкафендиями. Он то и дело наклонялся к Лиде и шептал ей что-то на ухо. А Лида кивала. С манежа было, конечно, не разобрать, но вроде настроение у Лиды поднялось.

Однако нет!

После представления Александр Валентинович явился к ним в гримуборную с прямо-таки огромаднейшей коробкой шоколада. Такую, если съесть, о выступлениях в цирке думать забудь! Это сказала бабушка Тома, которая была, конечно, тут же, вместе со всеми.

А Ольга сразу увидела, что у Лиды глаза все с теми же льдинками отчаяния… Да что же такое творится с этой девочкой?.. Когда уже приехали домой и разговаривали о сегодняшнем представлении, дед Олава спросил:

— А, между прочим, что такое происходит с вашей Лидой?

Но с Лидой, оказывается, ничего не произошло, а только должно было произойти. У нее в глазах была не сама беда, а только ее предчувствие. Впрочем, не стоит забегать вперед. Да и недолго ждать — всего восемь или девять часов, то есть одну только ночь. Потому что на следующий день к Олегу подошла девочка из его класса и, сказав, что его к телефону, протянула свой мобильный.

— Привет, Олег, ты можешь ко мне приехать? — Это говорила Лида.

Он невольно оглянулся. Но никто не обращал на него внимания. На Острове, когда человек говорил по мобильному, это не казалось чем-то особенным. Говоришь, ну и молодец!

— А тебя почему сегодня нет? Ты заболела, что ли?

Лида помолчала секунду.

— Ты не рад, что я позвонила?

— Да совсем не в этом дело, Лид. Просто я… Ведь с Острова легко так не уйдешь!

— Приедешь ко мне сейчас?

— А уроки, Лида?

— Какой ученик прилежный!

— Да меня же не выпустят — ты что, не знаешь?

— Выпустят! Я сейчас позвоню Цезарю…

Такое прозвище было у их директора Юлия Карловича. Ну, а раз Юлий, значит, обязательно Цезарь — школьная фантазия далеко не ходит.

Но сейчас Олег думал о другом… Вот есть девочка, которая запросто позвонит директору Острова и скажет…

— А что же ты ему скажешь?

— Да ничего. Попрошу тебя отпустить — вот и все. Посиди минут десять в кафе, а потом прямо на проходную. Тебя Паша будет ждать около памятника Льву Толстому — знаешь?

Невольно Олег напрягся… Конечно, это было всего лишь совпадение. Но такое… не очень приятное! Выходит, Лида как-то странно связана с этим сквером.

А может, и нет. Об этом думал Олег, когда они мчали с Пашей по городу, а потом — по шоссе. Ни одна машина не могла за ними угнаться, а ведь это очень приятно, согласитесь!

И уже в совершенно хорошем настроении он выскочил из джипа, побежал к прекрасному Лидиному домику… А что бы ни говорили там, дружить с девочкой, у которой собственный дом, у которой собственный джип и столько еще всего «собственного», что и не перечислить, которая запросто может побеседовать с директором школы, — это все, знаете ли… И притом, что девочка эта хочет дружить именно с тобой, только с тобой! Тут не захочешь, а загордишься.

Олег бежал к дому, а Лида, спрыгнув с крыльца, бежала ему навстречу. Не сказать, что она была очень уж спортивная, но то, что она от природы была ловкая и хорошо двигалась, это факт!

И вот они почти столкнулись… Но затормозили в каком-нибудь полушаге друг от друга.

— Привет! — она сказала. — Ну, вот. А он, видите ли, не хотел приезжать!

Олег стоял, опустив голову. Он был счастлив.

— Ну, отвечай! — продолжала якобы ругаться Лида. — Как же ты посмел стоять там и колебаться?..

Олег протянул руку, дотронулся до Лидиной руки… Это разрешалось ему — в любой, собственно говоря, момент. А большего он себе не позволял!

Джип заскрипел морозным снегом — Паша тактично уезжал с места встречи двух, так сказать, сердец.

— Ну, пошли… Чаю хочешь? Есть хочешь? — Она вдруг засмеялась как-то ни с того ни с сего.

И Олег заметил, что эта веселость у нее… наигранная. Не совсем натуральная.

Хотя — кто их, девчонок, разберет!

— Идем! — Лида потащила его к дому. — Знаешь что? Вот я тебе за это ничего не дам! Поголодай-ка, голубчик! А после прогулки…

Опять ему показалось, что Лида как-то все немного неестественно говорит. Да она вроде никогда в таком тоне с ним и не разговаривала. Посмотрел на нее изучающе. А потом: да чего тебе надо-то, собственно? Такая потрясающая девочка позвала. Вы одни в целом лесу, в целом этом зимнем дне — чего тебе копаться, словно жуку какому-нибудь. Ты радуйся, дубина, радуйся!

Не именно так, конечно, но вообще-то в этом роде говорил в нем внутренний голос. И Олег, словно впервые за сегодня, оглянулся вокруг. Он увидел, какой денек погожий. Вернее, не денек даже, а еще утро, позднее утро. В эти часы ученики занимаются самыми трудными школьными делами. Потому что расписание устроено таким образом, чтобы трудное приходилось на второй, третий или четвертый уроки. Потому что именно в это время «дети» уже окончательно проснулись (после первого урока) и еще не успели устать.

На позднее утро всегда подгадывают контрольные или уж в крайнем случае математику или физику.

А он был в потрясном зимнем лесу, понимаете! Да еще с Лидой!

Солнце уверенно карабкалось по веткам стоящих вокруг могучих елок. Просто не верилось, что сейчас они сядут на снегокат и…

— Только тебе одеться надо.

— Да ладно, Лид…

— Никаких «ладно»!

Так смешно и… в общем-то, радостно было слушать ее повелительный тон. Вслед за Лидой Олег вошел в ее прекрасный дом.

— Садись, я тебе сейчас все принесу… Свое!

И невольно он испытал еще один прилив особого волнения — что сейчас наденет какие-то ее вещи…

Я не стану здесь описывать подробностей примерки и одеваний — свитера, меховой куртки, настоящих якутских унтов, стеганых штанов на поролоне, которые были легки и в то же время делали тебя смешным медведем. Все, кстати, было Олегу почти впору. Только унтайки пришлось надеть без дополнительных носков. Но они вообще-то и не нужны были в такой жаркой обуви.

Наконец Олег был готов.

— Так, теперь сиди. А я пойду одеваться.

И это было довольно долго. Лида пришла только минут через десять. Олег, по правде говоря, здорово запарился в своей «северополюсной» одежде. Но странно — Лида почти ничего на себя не надела, только унты и шапку с длинными ушами, как у ненецких охотников.

Чего она так долго там делала?.. Хотя с девчонками ведь всегда все как-то не так… Притом, что от нее явственно подпахивало бензином.