Жизнь и труды св. Дионисия Великого, епископа Александрийского - Свящ. А. Дружинин

Повествование Евсевия о трудах знаменитых предшественников с». Дионисия в Александрийской школе и сохранившиеся до нашего времени творения Климента Александрийского и Оригена ясно свидетельствуют о том, с каким блестящим успехом исполняли они свое дело. 11о свидетельству Оригена,[293] уже Пантен приобрел немалую опытность и деле исследования еретических учений и мнений философов об истине и своими познаниями принес пользу многим. Иероним повторяет >ту похвалу.[294] Об ученике и преемнике Пантена Клименте Евсевий свидетельствует, что «в своих "Строматах" Климент не только рассыпает цветы Божественного Писания, но заимствует и у язычников места, казавшиеся ему полезными, изъясняет многие мнения греков и варваров, опровергает лжеучение ересеначальников, излагает довольно исторических сказаний, доставляя через то материал для разностороннего образования, и ко всему этому присоединяет и мнения философов».[295]I Ιο свидетельству того же Евсевия,[296] к Оригену приходили «многие ученые мужи, привлекаемые повсюду разнесшейся славой его имени и желавшие удостовериться в богатстве его духовных познаний». Еретики и знаменитые философы учились у него «не только божественной, по и внешней мудрости». Более способных слушателей Ориген «вводил в круг наук философских, преподавал им геометрию, арифметику и другие предуготовительные предметы, знакомил их с различными системами философов и объяснял написанные ими сочинения, делая на каждое из них свои замечания, так что у самих язычников прослыл философом». Слушатели простые и менее образованные изучали под его руководством «науки, входившие в круг обыкновенного воспитания». Рекомендуя им изучение этих наук, Ориген говорил, что оно облегчит им «уразумение и изъяснение божественных писаний». Для этой же цели «познания светские и философские он считал нужными и самому себе». Иракл, бывший сначала помощником,[297] а потом преемником Оригена,[298] пять лет брал уроки у учителя философских наук и даже оставил обыкновенную одежду и стал ходить в философском плаще. Занимая должность пресвитера в Александрии, он не переставал изучать и «эллинские книги».[299] Уже эти общие замечания Оригена и Евсевия о деятельности знаменитых катехетов Александрийской школы достаточно ясно свидетельствуют о высоком значении, какое она имела не только для Александрии, но и для всей Церкви. На это же указывают, по-видимому, и особые названия этой школы, встречающиеся у древних писателей. Александрийская школа называется у них не только скромным именем «огласительного училища» — ή του κατηχεΐν διατριβή,[300] τό της κατηχήσεως διδασκαλεΐον,[301] ή της κατηχήσεως διατριβή,[302] schola κατηχήσεων,[303] — но и такими именами, как «школа святых словес» — διδασκαλεΐον τών ιερών λόγων,[304] «церковная школа»—schola ecclesiastica,[305]«священное училище божественных наук» — τό ιερόν διδασκαλεΐον τών Ιερών μαθημάτων,[306] ή έν 'Αλεξανδρεία διατριβή τών ιερών μαθημάτων,[307] «божественная школа» — ή κατ' 'Αλεξανδρείαν θεια διατριβή.[308] Употребляя такие наименования, церковные историки как бы выделяют Александрийскую школу из ряда огласительных училищ. Благодаря неутомимой деятельности Пантена, Климента, Оригена и Иракла, школа эта сделалась «настоящим рассадником христианства, семинарией, в которой получали образование многие учители и предстоятели Церквей, академией, из которой выходили ученые защитники христианства».[309]

Св. Дионисий Александрийский стоял во главе Александрийской школы во все время епископского служения Иракла, управлявшего Александрийской церковью целых шестнадцать лет, и, по всей вероятности, не назначил особого катехета в школу и во время своего епископства,[310] продолжавшегося семнадцать лет.[311] Если сложные обязанности епископа, направлявшие внимание святого Дионисия в сферу церковноадминистративной и пастырской деятельности, оставляли ему мало времени для занятий в огласительном училище, то мы имеем полное основание думать, что во время епископского служения Иракла силы св. Дионисия посвящены были преимущественно трудам в огласительном училище. «Восточная хроника»[312] и Коптский синаксарь[313] называют св. Дионисия викарием Иракла; в синаксаре говорится даже, что Иракл, сделавшись епископом, поручил св. Дионисию разбор судебных дел между верующими всего патриархата. Мы не имеем оснований не доверять свидетельству этих источников; но Евсевий[314] и блаженный Иероним[315] своим молчанием о викариатстве св. Дионисия дают повод думать, что та помощь, какую он оказывал Ираклу, заключалась главным образом в управлении огласительным училищем.

В чем же заключалась деятельность св. Дионисия в огласительной школе? Удержалась ли эта школа под его управлением на той высоте, на какой она стояла при его знаменитых предшественниках? Какие предметы преподавал св. Дионисий в Александрийской школе? Какие цели имел он в виду в своем преподавании? Внес ли он в свое преподавание что-либо новое по сравнению с преподаванием своих предшественников? Напрасно стали бы мы искать прямого ответа на все эти вопросы одного из биографов св. Дионисия[316] в свидетельствах древних писателей об этом периоде жизни св. Дионисия: они не сообщают нам никаких подробностей о преподавании св. Дионисия в Александрийской школе. Но мы не имеем ни малейших оснований сомневаться в том, что и в огласительной школе он с такой же ревностью исполнял свои обязанности, с какой впоследствии трудился в епископском сане. В этом отношении св. Дионисий по всей справедливости может быть поставлен рядом со своими знаменитыми предшественниками. С другой стороны, научные, философские и богословские познания св. Дионисия также были настолько обширны, что и в этом отношении он мог быть достойным преемником своего учителя Оригена. И если св. Дионисий приобрел славу человека «мудрейшего»,[317] «самого замечательного из слушателей Оригена»,[318] «христианского философа»,[319] «ученейшего защитника христианской веры»,[320] то весьма вероятно, что эту славу создали ему не только литературные произведения, но и преподавание в Александрийской школе. Вообще, по справедливому замечанию биографов св. Дионисия, у него не было недостатка ни в «ревности», ни в «учености», чтобы с успехом преподавать все те предметы, какие преподавались в Александрийской школе его предшественниками.[321] Подобно Оригену, «с верующими и непосвященными», по его собственным словам, «он начинал речь с внешних предавов, с общих размышлений и рассуждений, а самого себя и единомысленных с ним старался убеждать божественными речениями».[322] В творениях св. Дионисия, относящихся к рассматриваемому периоду времени, можно находить указания на то, что он действительно преподавал своим ученикам и светские науки, и философию, и христианскую апологетику, и Священное Писание. В сохранившихся до нашего времени отрывках книг «О природе» он не только пользуется данными естествознания для доказательства христианских истин, но и высказывает намерение «рассмотреть некоторые из дел Премудрого Промысла еще более точно», чем он сделал это в упомянутом произведении, а несколько ниже обещает исследовать члены и внутренние органы человеческого тела.[323] Те же книги «О природе» еще более ясно свидетельствуют о том, что св. Дионисий, подобно Клименту и Оригену, занимался изучением языческих философских систем и сопоставлением их с христианским вероучением. Хотя в сохранившихся до нашего времени отрывках этих книг речь идет только об атомистической теории Демокрита и Эпикура, однако из этих отрывков видно, что св. Дионисий сопоставлял с христианским учением и воззрения других представителей греческой философии.[324] Точно также само положение катехета заставляло св. Дионисия исследовать и опровергать еретические учения. Мы уже имели случай заметить, что св. Дионисий действительно «изучал и сочинения и предания еретиков».[325]По его собственным словам, это небезопасное для души изучение гибельных еретических мнений было полезно для него в том отношении, что привело его к окончательному убеждению в несостоятельности еретических учений и внушило ему чувство глубокого отвращения к ним.[326] Само собой разумеется, что св. Дионисию было хорошо известно и фантастическое мировоззрение гностиков, тем более что некоторые из представителей гностицизма происходили из Александрии, где имели весьма много последователей. Как известно, главную особенность мировоззрения гностиков составлял дуализм и учение о вечности материи и, может быть, именно это заблуждение гностиков имеет в виду св. Дионисий в своем сочинении против Савеллия, опровергая учение о «нерожденности» материи.[327] Наконец, глубокая любовь Оригена к Священному Писанию, о которой свидетельствуют его великие экзегетические и критические работы, побуждала и св. Дионисия к тщательному изучению Священного Писания. О глубоких познаниях его в этой области свидетельствуют сохранившиеся до нашего времени отрывки экзегетических и критических работ св. Дионисия и всюду разбросанные в его произведениях цитаты из книг Ветхого и Нового Завета.