Сигареты и пиво - Чарли Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но я знал, что она заведется нормально, не подкачает. Только не сегодня. И двух недель не прошло, как я ее отогнал в сервис и поставил форсированный движок. Так что теперь она даже лучше, чем новая. Ну была, когда я ее оставил. Мне оставалось до нее ярдов тридцать, когда я заметил, что эти суки прокололи покрышки.
Я говорил, что у меня с деньгами был полный голяк. Оказалось, что это не совсем так. У меня было 15 пенсов. Хотя этого все равно не хватило бы на автобус до дома. Даже если бы в Норберт-Грин ходили автобусы. Я попер пешком.
Терпеть не могу ходить. Это ниже моего достоинства. Но в тот момент у меня не было особого выбора. Ни одного механика не заманишь в Норберт-Грин. Здесь работают только местные механики, а им я свою “Капри” не доверю. Плюс, у меня в шесть работа. В обычное время я бы пришел, когда мне вздумается, я ж менеджер, все такое. Но с новым боссом лучше делать все как надо. Пока что.
Но проходя мимо кладбища по Шейр-роуд, я вдруг подумал. Как, блядь, я собираюсь выполнить поручение Дага, если чувак, которого меня наняли уделать, теперь мой босс? Никак, такие вот дела. Даже если бы я сам этого хотел. Даже если этот Ник Как-его-там окажется занозой в жопе, а я знал, что окажется. Надо что-то придумать. Без сигарет и пива я никак не могу.
Пока я добрался до Фрайер-стрит, замудохался как не знаю что. Если мне повезет хотя бы чутка, вечер в “Хопперз” будет тихим, я смогу посидеть в баре и перевести дух. Но надежда развеялась как утренний туман, когда я увидел толпу, которая ломилась внутрь. Какого хера? Времени ж только начало седьмого.
Я подошел к очереди и стал их всех расталкивать. Я ж, в конце концов, вышибала, а не хрен собачий. Че это за давка на входе? С чего вдруг очередь? Это я выяснил, когда подошел ближе. И тогда, сам не врубившись, че делаю, я пригнулся и свалил. Пошел дальше по Фрайер-стрит, курить хотелось до усрачки, и все думал о том, какого хуя Франкенштейн делает у дверей.
У моих дверей, блядь.
— Ладно, бля, успокойся, — сказал я себе. — Все. Просто выдохни и расслабься. Молодец. А теперь подумаем, че к чему, лады?
Но думать было сложно. Надо было покурить. Мне нужно было штук двадцать сигарет, по две штуки за раз. Плюс у меня тряслись руки. Так, наверное, и чувствуют себя старперы, решил я. А мне только тридцать… Не ваше, бля, дело, сколько мне. Я мужчина в самом расцвете сил, типа того. А руки трясутся из-за всего того дерьма, которое на меня навалилось в последнее время. Это больше, чем может выдержать пацан, это уже край. Мне нужно было выпить. Это успокоит нервы. Плюс я проголодался как последняя блядь.
Я двинул дальше.
— Пятнадцать пенсов? — переспросил он.
Я не стал заморачиваться отвечать. Он видел, сколько бабла лежит на прилавке. Мне что, посчитать за него? Наглое уебище.
— Что… э… — Он как-то не так на меня смотрел. Кажись, я его слегка запарил. Элвин — бизнесмен, он не позволит себя наебывать. — Ну и что тебе дать на пятнадцать пенсов?
Я вздохнул и покачал головой.
— Дай пакет чипсов. На чипсы должно хватить.
Он типа как улыбнулся и пожал плечами, а потом насыпал чипсов на бумагу.
— Пасиб, братан, — сказал я, забирая у него полновесную порцию чипсов. — Я у тебя в долгу.
— Это точно, Блэйки.
Я вышел из “Кебаба и Чипсов Элвина” и погреб обратно к Фрайер-стрит, закидывая в рот чипсы. Через минуту или около того, я смог уже нормально думать, но, как оказалось, это было не так уж и радостно. Какого хера мне делать с Франкенштейном, который стоит у моей двери? Если я хочу увидеть Ника Как-его-там, с Франкенштейном придется драться. Я знал, что могу его уебошить. Опыт подсказал, типа того. Он был здоровый, конечно, но у меня в запасе были кое-какие приемы.
— Здоров, Блэйк, — сказал проходивший мимо чувак, наверняка он перся в “Хопперз”.
— Здоров, Дэйв.
Я выкинул бумажку от чипсов в мусорку и вытер руки о штаны, поняв, что по-любому не одет для работы. Я был одет как обычный клиент.
— Эй, Дэйв, погодь.
Как маскировка это канало. Обычно, правда, я шифруюсь получше. Но без парика добиться большего было невозможно. Все равно придется рискнуть, чтобы прошмыгнуть внутрь.
Очередь уже почти рассосалась. Но я за квартал мог определить, что “Хопперз” забит под завязку. Я пошел вперед, изобразив странную походку и опустив голову.
Но Франкенштейн вообще не обратил на меня внимания, когда я проходил мимо него. Стоял какой-то отъехавший и пялился в пространство. Может, думал об Ист-Бло-атер-роуд и том, что там за ней. Но, скорее всего, нет. Наверное, только я думаю о таких вещах, а вообще народ в Манджеле вполне доволен своим уделом. Это я не к тому, что сильно несчастлив. Просто я на голову выше любого в Манджеле, что касается размышлений. Но это вы уже и так знаете. Если долго со мной разговаривать, это, понятное дело, бросается в глаза.
Ну так вот, я решил, что Франкенштейн для этой работы ни хера не годится. Иначе бы я мимо него так просто не прошел. Работа у дверей — задача не из простых. Особенно в “Хопперз”. Для этого нужны мозги получше, а у Фрэнки, я так думаю, с этим проблемы. Наверное, для него это было слишком, и ему закоротило бошку. Так что в “Хопперз” я проник вообще без проблем.
И вот что скажу я вам, там реально было забито под завязку. В “Хопперз” не было столько народу с тех самых пор, когда моя рожа появилась в “Информере” и все хотели на меня взглянуть. Но сейчас, благодаря моей хитрой маскировке, мной никто не интересовался. В дальнем конце бара я приметил Дэйва — он был там, где мы условились, — и начал пробираться туда.
Между прочим, это было не так просто, как вы думаете. Народ мешался под ногами больше чем обычно. Некоторые шли шатаясь, как деревца в бурю. Остальные просто стояли как полное чмо. К тому же это все были не типичные клиенты. В основном пацаны, настолько мелкие, что я бы их сюда не пустил — “Хопперз” все-таки высококлассное заведение, не то что “Фуражир” в другой части города — любимый кабак синюков. Но я с этим разберусь, как только поговорю с Ником Как-его-там и на хер уберу Франкештейна от своей двери. Но сначала — первое.
— Здоров, Дэйв, — говорю, он аж подпрыгнул. Я забыл, что без очков он совсем слепой. Я вернул ему очки, пальто и кепку.
Конечно, мне было его немного жалко. У него есть свои причины носить кепку. Ему долго удавалось скрывать это от всех в Манджеле. Но теперь все открылось. Он лысый, как ощипанная индейка. Даже хуже — у большинства индеек, которые здесь продаются, торчит хотя бы несколько перьев.
— Здоров, Блэйк, — отозвался он, недоверчиво глядя на меня. Его блестящая лисина отражала свет.
Я помахал Рэйчел и указал ей на Дэйва, который как раз напяливал свою кепку задом наперед.
— Привет, Блэйк, — сказала она, нервно улыбнувшись. — Как ты?
Я не ответил. Рейч, конечно, хорошая девочка, но я не хотел, чтобы она парилась из-за того, что у моей двери теперь другой чувак. Никто не должен волноваться за старину Блэйки. Сам все разрулю. Но ее улыбка была приятным сюрпризом, в прошлый раз она, помнится, в меня плевалась. Я снова показал на Дэйва и подмигнул.
— Привет, Дэйв, — сказала она. — Что будешь? — Она хорошо сечет.
— Ах, да, — сказал он, все еще возясь со своей спецодеждой. — А, Блэйк?
— Пивка, да, — сказал я, натягивая свой пиджак. Мне всегда приятно надевать кожу. Будто в броню одеваешься.
— Ага, — сказал он. — Он будет пиво. Э… я, ну, тоже. — Когда она пошла за пивом, он спросил:
— Блэйк, что ты сделал с очками?
— Я в них ни хера не видел, — ответил я, прикуривая. Я протянул ему пачку, но он отказался.
— Ясно, а где стекла?
— Стекла?
— Ну да. А где, блин, стекла?
Я уставился на него, держа сигарету в углу рта. Что-то за барной стойкой привлекло мое внимание. Это было мое отражение, но я могу поклясться, что в какое-то мгновение там был Клинт Иствуд. Меня выдавал только кожаный пиджак и более здоровенная башка. И шляпа. Я ж не носил шляпу. Плюс, насколько я знаю, Клинт Иствуд никогда не появлялся в Манджеле, а тем более, не работал в баре “Хопперз”.
— Ругаешься? — спросил я Дэйва.
— Извини, Блэйк, но где стекла от очков?
— А, такие стеклянные хрени?
— Ага.
— Пришлось вытащить. Я ж говорю, с ними я ни хрена не видел. С таким же успехом можно вообще ходить с закрытыми глазами.
— Ты…Ты… — он закашлялся, и я пару раз ударил его по спине. У него изо рта вылетела вставная челюсть и проехала по стойке, затормозив в паре ярдов от нас перед какой-то телкой. Та уронила стакан, взвизгнула и выбежала из бара.
— Но я их сберег, — сказал я, возвращая ему челюсть. — Вся эта стеклянная хрень у тебя в пальто.
Он начал рыться по карманам, и тут вернулась Рэйч с пивом.
— Где мои сигареты? — спросил Дэйв.
— С тебя четыре пятьдесят, милый, — сказала Рэйч.