Золотая кровь - Евгения Черноусова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гости спускались по лестнице. «Пап, а почему тётя Оля так испугалась? Ну, ищет человек родню. Она испугалась раньше, чем эта занудная старушка высказалась про органы». «Уже был случай поиска родни вокруг неё. Сколько, Рим, полгода назад? Может, совпадение, но мне тоже не по себе. Пожалуй, стоит тебе связаться с тем дядей». «Ну-ка, рассказывай, а то я тоже напугаюсь». «Это не моя история, Риммина».
Началась она года два назад. Ещё здоров был Петя и жива Таня. Дело было летом, Оля жила на даче. Появился какой-то мужик, стал расспрашивать об Оле. Почему у Тани, понятно: Оля же была здесь прописана. Таня слегка растерялась, а потом собралась и поступила благоразумно: ничего не скажу, вот вам телефон Олиного юриста, с ней общайтесь. И Римме тут же перезвонила. На следующий день связался с Риммой один малознакомый успешный коллега и попросил о встрече, пригласил в ресторан. Она недоумевала: работу, что ли, предложить хочет? Так она уже давно на пенсии, да и прежде в профессии значительной величиной не была. Про Олю как-то не подумала, но из любопытства на встречу пошла. А этот малознакомый коллега пришёл с клиентом, которого представил, и их за столиком покинул. Клиент оказался человеком вменяемым, пальцы не гнул, сразу откровенно рассказал, что его привело к ней: единственная дочь его старшего брата собирается замуж за Олиного внука. Старший брат не олигарх, а топ-менеджер, пацан после института в одном структурном подразделении его учреждения мелким клерком служит. Будущему тестю молодой человек активно не нравится, но на дочь он воздействовать не в силах: невеста неказиста и старше жениха, голову совсем потеряла. Вот отец и решил побольше о потенциальном зяте узнать. В Москве он никакого компромата не нарыл. Только один сомнительный момент: откуда у студента взялись деньги для стажировки за границей? «Наследство покойной бабушки», — утверждает он. «Вот сучонок!», — возмутилась Римма. В общем, рассказала она о том, как внук родной Олю жилья лишил. Так разошлась, что чуть не попросила нового знакомца посодействовать ей в проведении генетической экспертизы: ну, не может быть у её подруги такой подлый внук! Наверное, нагуляла его невестка от какого-нибудь прохиндея! Потом спохватилась, что слишком это предположение мыльной оперой отдаёт. «Да, — согласился Алик. — Вредно тебе дневные телепередачи смотреть». На этом история вроде бы закончилась. А недавно возобновилась после двух случайных встреч. Сначала в театре Асояны столкнулись с тем самым дядей. И по его виду Римма поняла, что ему есть что сказать, поэтому остановилась и спросила: «Как дела?» Тот доложил: брат решил рассказанную ею историю отложить как секретное оружие. Молодым предложил испытательный срок для проверки чувств. В общем, жили они в дочкиной квартирке без свадьбы. Тёщу и тёщину мать молодой человек обаял, а тесть всё ускользал. И тут объявился у зятя американский дедушка, некто Юджин Самсин. Молодой человек стал оформлять визу для воссоединения с роднёй, а с гражданской женой тут же отношения разладились. Римма сказала, что и этого американца прохиндей без штанов оставит, но какое ей дело до чужого деда? И тут как по заказу ещё одна встреча: с бывшим Олиным мужем. Римма с Олей затоваривались в торговом центре и у кассы с ним столкнулись. Был он с женой и дочерью. Римма без представления поняла, кто они такие, покойный Саша был очень похож на отца. Но обозлилась, когда Стас пренебрежительно скользнул по Оле взглядом: «Как ты постарела!» И что-то про её лопоухость по поводу квартиры, и что внук — молодец. Римма точно так же пренебрежительно на него поглядела и спросила: «Оль, это покойный дед твоего внука? Знаете ли вы, старичок, что вас он тоже похоронил?» И про американского деда сказала. «Женька, что ли? — удивился Стас. — Он же в Израиль уехал!» В общем, обменявшись информацией, они поняли: дядя Стаса, эмигрировавший в 70-х в Израиль, но оказавшийся в США, стал вдруг разыскивать родню и начал с собственной квартиры, которую оставил Оле. Новые хозяева квартиры сослались на продавца, внука Стаса и Оли, а он, не будь дурак, заявил, что из всех Самсиных один остался. Римма тут же набрала несостоявшегося дядю американского наследника и сообщила ему продолжение истории, а тот ответил, что с удовольствием подложит свинью юному прохиндею. В результате Евгений Самсин связался с племянником, узнал историю с Олей и пригласил в гости Стаса. Тот отказался, но не возражал, если вместо него отправится дочь. «Наташу ты, Эдик, видел, и историю её поездки слышал». «Да, связи, вроде бы, никакой, а всё равно не по себе. Ну её, конференцию, поеду за барахлом домой. Пап, завтра в первой половине дня покараулишь здесь? Мне обязательно надо, у меня доклад. А потом сиднем буду сидеть, зуб даю».
Едва Эдик вошёл в прихожую, из кухни выглянула Даша: «Эдуард Альбертович, вы с нами не поужинаете?» Милая девочка продолжала налаживать мосты, не понимая, в какой гадюшник попала. Он прошёл на кухню, глянул на Карину, помешивающую какое-то варево (другого времени не нашла, ведьма), на Сашку, сидящего за накрытым столом и сказал: «Дашенька, что ты меня так длинно зовёшь? Ты ведь, вроде, племянницей моей будешь? Ну, и зови дядя Эдик». Карина фыркнула, Сашка засмущался. «Но Саша…», — пискнула Даша. «Саша зовёт меня по имени, но он по возрасту имеет право. Ещё он зовёт меня дяденькой. Если тебе это нравится больше…» «А поужинать?» «Спасибо, деточка. Но я сегодня ночую в доме, где будут ватрушки с изюмом. Надо место в желудке оставить». На эти слова вдруг бурно среагировала Карина: «Что с тётей Олей?». «Почему ты решила, что с ней?» «А, с дядей Петей», — возвратилась к своей кастрюле сестра. «Да нет, всё там нормально», — пробормотал Эдик и вошёл в ванную за бритвой и зубной щёткой. А когда вышел, оказался схваченным за шиворот. Вот с самого раннего детства так: сестра старше на пять лет и крупнее, и всегда ему от неё прилетает: «Ты долго будешь мне нервы мотать? Немедленно говори, что с тётей Олей!» Ну, рассказал вкратце. А дальше: «И какая связь? Из-за этой ерунды столько шума? Дебил!» А Даша шарила в ноутбуке: «Смотрите: дочь известного предпринимателя и благотворителя опасно больна … это тот случай, когда сапожник без сапог… похоже, что, действительно,
