26 главных разведчиков России - Леонид Млечин

Старший майор госбезопасности Пассов был совершенно неопытным в разведывательных делах и не успел получить этот опыт, поскольку не проработал в 5-м отделе и пяти месяцев.

23 октября 1938 года нарком Ежов доложил Сталину:

«Направляю показания Дмитриева Д.М., занимавшего до ареста должность начальника управления НКВД по Свердловской области, а до этого долгое время работавшего в центральном аппарате НКВД в экономическом управлении…

Дмитриев назвал большое количество участников заговора в НКВД».

Среди них был и начальник иностранного отдела Пассов.

«Пассов, – сообщил Ежов, – нами вчера арестован».

Какие же показания на Пассова заставили дать уже сидевшего в тюрьме комиссара госбезопасности 3-го ранга Дмитрия Матвеевича Дмитриева, депутата Верховного Совета СССР, награжденного орденами Ленина и Красного знамени?

«Пассов, – говорится в протоколе допроса, – вместо живой практической работы по белым, по офицерству, по выявлению посылок РОВСом своей агентуры в СССР, намеренно занимался так называемым легендированием, которое создавало внешнюю видимость против-белой работы, чтобы скрыть подлинные базы белых на территории страны, а сигналов об этом было сверх достаточно.

Пассов вместе с Гаем (бывший начальник особого отдела. – Авт.) широко утверждали, что РОВС у них в кармане, так как в его составе, в Париже, имеется ценная агентура, обеспечивающая возможность знать все поползновения штаба белых против СССР… Это была намеренная ложь, имевшая своей целью обмануть личный состав аппаратов Особых отделов и парализовать его активность в работе против белых…»

В реальности советская разведка располагала очень широкой агентурной сетью в среде белой эмиграции, особенно в Российском общевоинском союзе, и действительно знала все, что там происходит…

Пока шло следствие, Пассова привлекли к сотрудничеству с особым бюро при наркоме внутренних дел, которое разрабатывало учебники для Центральной школы НКВД и межкраевых школ ГУГБ НКВД.

В результате большого террора был уничтожен практически весь преподавательский состав учебных заведений НКВД, и руководители наркомата разрешили использовать оперативный опыт арестованных чекистов… Наверное, это вершина чекистского лицемерия: всем понятно, что арестованный вовсе не враг, опытом его можно воспользоваться. Но он все равно подлежит уничтожению.

Арестованный Залман Пассов трудился над учебником закордонной разведки, а его бывшие коллеги готовили ему смертный приговор. 15 февраля 1940 года Пассова расстреляли.

Павел Судоплатов. Яд и шоколад

После ареста Пассова обязанности начальника разведки временно, с 6 ноября по 2 декабря 1938 года, исполнял Павел Анатольевич Судоплатов.

Судоплатов, родившийся в Мелитополе в 1907 году, рано остался без родителей и ничему не учился. Беспризорник, он пошел по комсомольской линии. Совсем юным человеком его в родном Мелитополе взяли в органы госбезопасности. Потом, оценив по достоинству, перевели в Москву, в отдел кадров ОГПУ. В 1933 году назначили в Иностранный отдел, где он быстро рос в должности.

Но начальником разведки его все-таки не утвердили, о чем он, конечно, жалел. Не ведая, что ему выпала более счастливая судьба, чем большинству его коллег, которых расстреляют.

Павел Судоплатов прославился громкой ликвидацией вождя украинских националистов. В июле 1935 года агент НКВД в Финляндии представил молодого человека, прибывшего с Советской Украины, членам главного провода (руководства) ОУН Емельяну Сенику-Грибовскому и Дмитро Андреевскому. Павел Судоплатов выдавал себя за искреннего сторонника независимости Украины.

Не так много людей приходило с той стороны. Поэтому Судоплатова привели к самому полковнику Коновальцу. Это заметная в истории Украины фигура. Евгений (Евген) Михайлович Коновалец в эмиграции возглавил Организацию украинских националистов (ОУН). Главный враг ОУН в ту пору – поляки, поскольку Западная Украина входила в состав Польши. Первоочередная задача – противостояние антиукраинской политике польских властей. А заодно и месть большевикам за подавление национального движения в Советской Украине. ОУН взяла на вооружение методы террора. Идеологи движения объяснили свою позицию: если легальные, политические методы ничего не дают, подневольный народ имеет право на революционное сопротивление государственному террору.

Судоплатова чекисты устроили на торговый флот, и это прикрытие позволяло ему свободно появляться в европейских столицах. Коновалец беседовал с ним в Париже и Берлине. 23 мая 1938 года они встретились в центре Роттердама в кафе. Было без десяти двенадцать. Судоплатов страшно торопился, объяснил: нужно возвращаться на судно.

Полковник Коновалец обожал шоколадные конфеты. Коробку московские чекисты начинили взрывчаткой. Судоплатов нес ее в вертикальном положении. Вручая полковнику, повернул, как положено, в горизонтальное. И тем самым привел в действие взрыватель. Через несколько минут, когда Коновалец проходил мимо кинотеатра, взрыватель сработал. Создателя ОУН буквально разнесло на куски. Смерть Коновальца открыла дорогу молодому Степану Андреевичу Бандере, который оказался куда более опасным врагом советской власти…

Но в историю разведки генерал-лейтенант госбезопасности Павел Анатольевич Судоплатов вошел не только из-за этой акции.

После ареста недавнего министра внутренних дел маршала Берии, 7 августа 1953 года, Судоплатов написал записку, которая многие годы оставалась секретом:

«Докладываю о следующем известном мне факте.

Через несколько дней после вероломного нападения фашистской Германии на СССР, примерно числа 25–27 июня 1941 года, я был вызван в служебный кабинет бывшего тогда народного комиссара внутренних дел СССР Берия.

Берия сказал мне, что есть решение Советского правительства, согласно которому необходимо неофициальным путем выяснить, на каких условиях Германия согласится прекратить войну против СССР и приостановит наступление немецко-фашистских войск. Берия объяснил мне, что это решение Советского правительства имеет целью создать условия, позволяющие Советскому правительству сманеврировать и выиграть время для собирания сил. В этой связи Берия приказал мне встретиться с болгарским послом в СССР Стаменовым, который, по сведениям НКВД СССР, имел связи с немцами и был им хорошо известен.

Берия приказал мне поставить в беседе со Стаменовым четыре вопроса. Вопросы эти Берия перечислял, глядя в свою записную книжку, и они сводились к следующему:

1. Почему Германия, нарушив пакт о ненападении, начала войну против СССР;

2. Что Германию устроило бы, на каких условиях Германия согласна прекратить войну, что нужно для прекращения войны;

3. Устроит ли немцев передача Германии таких советских земель, как Прибалтика, Украина, Бессарабия, Буковина, Карельский перешеек;

4. Если нет, то на какие территории Германия дополнительно претендует.

Берия приказал мне, чтобы разговор со Стаменовым я вел не от имени Советского правительства, а поставил эти вопросы в процессе беседы на тему о создавшейся военной и политической обстановке и выяснил также мнение Стаменова по существу этих четырех вопросов.

Берия сказал, что смысл моего разговора со Стаменовым заключается в том, чтобы Стаменов хорошо запомнил эти четыре вопроса. Берия при этом выразил уверенность, что Стаменов сам доведет эти вопросы до сведения Германии».

Судоплатов добавил, что вечером того же дня его вновь вызвали к Лаврентию Павловичу: «Берия строжайше предупредил меня, что об этом поручении Советского правительства я нигде, никому и никогда не должен говорить, иначе я и моя семья будут уничтожены».

Судоплатов на следующий день позвонил в болгарское посольство. Они встретились со Стаменовым на площади Маяковского и на машине поехали в ресторан «Арагви». Судоплатов провел разговор с болгарским посланником. Его слова означали, что Москва хотела бы вступить в секретные переговоры с немецким правительством и готова на территориальные жертвы. Об исполнении поручения Судоплатов тем же вечером доложил Берии. Тот все внимательно выслушал и уехал к Сталину.

11 августа 1953 года от уже арестованного Берии на допросе потребовали объяснений. Он подтвердил, что его в первые дни войны вызвал Сталин. Неожиданным образом вождя интересовал болгарский посланник:

– Стаменов в Москве?

Сталин велел Берии выяснить через болгарского дипломата:

– Чего добивается Гитлер, чего он хочет?

Судя по воспоминаниям членов тогдашнего политбюро, вождь находился в состоянии отчаяния. Красная армия отступала. Он не знал, что предпринять, и, судя по всему, был готов на многое, только бы остановить стремительное наступление вермахта в глубь страны.

Почему в качестве посредника использовали болгарского посланника в Москве Ивана Стаменова?