За гранью - Марк Энтони

Платье Грейс сползло с плеч и талии и осело бесформенной грудой вокруг ее ног. Жгучий мороз не замедлил впиться иголками в голое тело.

— Х-холодно! — пожаловалась она, зябко ёжась и стуча зубами.

— Это нетрудно исправить, милочка, — усмехнулась Кайрен.

— К-как? Что т-ты имеешь в в-виду?

Графиня повела рукой вокруг, вбирая своим жестом колючий вечнозеленый кустарник лабиринта, высящиеся над ним кроны фруктовых деревьев сада, тронутую инеем пожухлую траву у входа в пещеру…

— Зачем мерзнуть, когда кругом полно жизненной силы?

— Я… я не понимаю.

Врачебный опыт подсказывал Грейс, что минусовая температура в сочетании с высокой влажностью в считанные минуты приведут к переохлаждению организма и проявлению первых симптомов гипотермии. Она уже однажды чуть не замерзла насмерть в этом мире и вовсе не стремилась к повторению этого опыта.

Кайрен не ответила, молча взирая на нее с улыбкой, напоминающей свернувшегося на губах кораллового аспида.

— Покажи мне, — взмолилась Грейс, хорошо понимая, что играет на руку графине, желающей унизить ее, заставив просить. Но ей уже было все равно. — Пожалуйста!

Зеленые глаза удовлетворенно вспыхнули.

— Сию минуту, сестра. Сейчас твое желание будет исполнено. — Кайрен встала за спиной Грейс и прошептала ей на ухо: — Закрой глаза, милочка.

Грейс повиновалась.

— Теперь прикоснись к кустам, что прямо перед тобой.

Требование показалось Грейс нелепым, но она с готовностью вытянула вперед руки.

— Не руками, сестра! Ты же владеешь Даром. Освободи свой мозг и коснись их мысленно.

Что она несет? Грейс покачала головой..

— Но я не умею этого делать!

Вкрадчивый шепот графини был мягок и холоден, как свежевыпавший снег:

— Научись! Иначе замерзнешь.

Тело Грейс сотрясала крупная дрожь. Она знала, что озноб вскоре пройдет и уступит место сонливости. Это будет началом конца. Она попыталась сделать шаг, но слова Кайрен эхом отдавались в ее ушах, а ноги приросли к земле, как будто она перестала быть человеком и обратилась в дерево — гибкую белую березку, дрожащую на зимнем ветру ветвями, с которых давно облетела листва.

— Прикоснись к ним, Грейс! Сделай это…

Нет, невозможно! А почему, собственно? Она вспомнила тот день, когда Кайрен нанесла ей визит. Вспомнила, как почувствовала чье-то присутствие у себя в мозгу — чужеродное, бесцеремонно шарящее по закоулкам памяти, подбирающееся к сокровенному… Тогда она нашла силы прогнать непрошеного пришельца.

Усилием воли подавив озноб, Грейс постаралась максимально точно восстановить в памяти все свои ощущения в тот момент. Она должна попытаться. Должна! Предельно сосредоточившись, она мысленно потянулась к колючим вечнозеленым побегам.

Мозг заволокла холодная черная пелена. Все остальное куда-то исчезло.

— Сделай это, сестра! — Слова раздражали ее, впиваясь ледяными иглами и мешая сконцентрироваться. Она ненавидела этот голос, упрямо продолжающий терзать ее: — Прикоснись же к ним!

Нет, все тщетно! Сейчас она окончательно замерзнет и превратится в хрупкую ледяную статую. Освобожденный разум слепо тянулся по сторонам, но не находил ничего, к чему можно было прикоснуться. Только снег, лед, беспросветный мрак и…

…тепло! Восхитительное золотисто-зеленое тепло на миг коснулось поверхности ее мозга — и тут же исчезло, как огонек задутой свечи в темной комнате. Грейс заметалась в панике, нащупывая ускользающий источник. Вот он! Мягкий, ровный, прекрасный и бесконечно желанный, как свет маяка, указывающий путь в штормовой ночи. Как же она его до сих пор не замечала?

Счастливая улыбка расцвела у нее на губах. Если бы она знала раньше, как это просто!

Уже уверенно Грейс потянулась к нему и всем своим существом прикоснулась к спасительному средоточию света и тепла.

Глаза ее широко раскрылись. В саду по-прежнему было холодно, но она больше не чувствовала мороза. Чудесное животворящее тепло разливалось по ее жилам, пронизывало все поры, ласково гладило по коже, словно летний ветерок в знойный солнечный день. Грейс глубоко вдохнула и ощутила божественный аромат распускающейся зелени.

— Вот так-то, милочка! — прозвучал над ухом торжествующий голос. — Я знала, что у тебя получится.

— Что это, Кайрен? — спросила потрясенная Грейс; она и не подозревала, что возможно столь полное слияние с иной сущностью, частью которой она только что стала.

— Это Дух Природы.

Графиня стояла перед ней обнаженная. Грейс и не заметила, когда та успела сбросить платье и меховую шапочку. Кожа ее словно светилась изнутри — так же как и ее собственная.

— Дух Природы?

— Да. Это животворная сила, присутствующая во всем, что произрастает и движется. Она есть в деревьях, в кустах изгороди и даже во мху, которым обросли камни грота. Она охватывает весь мир незримой паутиной, могущество и размеры которой невозможно себе представить.

Грейс снова закрыла глаза.

— Я чувствую их! — восторженно прошептала она. — Чувствую каждую веточку, каждую иголочку этого кустарника. И то высокое дерево за гротом. Листья его облетели, но я вижу, как движутся в стволе и ветвях струйки жизненной силы. Ой, посмотри: там в углу мышка спряталась и за нами подглядывает! Удивительно! В жизни не испытывала ничего подобного.

— Неужели, леди Грейс? — насмешливо прищурилась Кайрен. — Вы же целительница, если мне не изменяет память.

Грейс хотела возразить, но передумала. Графиня была во многом права.

Кайрен тем временем склонилась над своим сброшенным платьем и извлекла из складок маленький глиняный горшочек. В горшочке оказалось ароматизированное масло. Налив немного на ладонь, она начала растирать им тело Грейс. Та сначала напряглась — она очень давно не позволяла никому прикасаться к себе и не была уверена в том, что выдержит это испытание, — но нежные пальчики графини так мягко и уверенно скользили по ее коже, что Грейс вскоре расслабилась и даже стала получать удовольствие, как от лечебного массажа. Живительное тепло продолжало наполнять ее тело. Теперь она понимала, почему в тот день любовники в гроте не побоялись расстаться с одеждой, несмотря на мороз.

— Да, сестра, с тобой это случалось и прежде. Теперь ты знаешь, что значит быть колдуньей. Только имеющие Дар могут ощутить Дух Природы, слиться с ним и обратить себе на службу заключенную в нем силу. — Голос Кайрен понизился до шепота. — А сейчас слушай меня внимательно, сестра. Когда-то нас называли ведьмами. Мы были старыми, уродливыми, гонимыми и всеми презираемыми — ведуньи, травницы, гадалки, целительницы. Нас считали одержимыми, нас преследовали, в нас швыряли камни, нас сжигали на кострах. А ныне… Узри же, сестра, в кого мы превратились ныне!