Четыре листа - Ли Жако
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От его признания у меня перехватывает дыхание. Время будто замедляется, а сердце разбивается на две части. Всё болит и в то же время так чертовски хорошо, что моё тело едва может сформулировать правильные предложения, чтобы сказать ему, как сильно я хотела, чтобы он сказал это, как долго я ждала, чтобы услышать это.
Я как-то выдавливаю ответ. Это почти неслышимый шепот, но мою уверенность невозможно не заметить.
— Да.
Восхитительная ухмылка расползается по его лицу, снова вызывая во мне бабочки. Он нежно целует меня в нос.
— Хорошо. Готова ли ты сыграть в свою версию догонялок?
— Нам не нужно, если ты… — я замолкаю, осознавая, что я знаю ответы на вопросы, которые раньше интересовали меня.
— О нет, Бамби, мы сыграем в эту игру. И она будет не единственной.
Моя киска снова сжимается вокруг ничего, и боль в нижней части таза снова преследует меня. Почему меня так возбуждает мысль о том, что он будет преследовать меня? И не только это, но необходимость иметь слово, чтобы защитить меня?
Всю нашу жизнь я знала Адриана только как нежного великана. Он большой, мускулистый, но в то же время, он чертовски страшный, с острой челюстью и полуприкрытыми глазами. На поле он еще хуже — настоящий дикарь. Но со мной он просто Адриан: экспертный массажист для ног, который великолепно выбирает случайные фильмы о монстрах, которые в итоге оказываются хорошими, и экстраординарное бросание попкорна через диван, а затем в рот. Он добрый, сострадательный и отказывается использовать одноразовый пластик.
Не поймите меня неправильно, я устала от медленного и нежного. Я хочу чего-нибудь такого, от чего у меня перехватит дыхание. Я хочу, чтобы он поглотил меня полностью и оставил свернувшейся клубочком, как маленького мертвого паучка. Но представить его иначе, чем то, как я знаю, невозможно.
Тем не менее, я умираю от желания узнать.
— Дядя.
Его брови сходятся.
— Что?
Порочный румянец заливает мое лицо.
— Эм, стоп-слово. Если это глупо…
— Нет, — он целует меня в лоб, заставляя меня расплываться, как лужу, — идеально.
Что-то в том, что он одобряет мой выбор слова, заставляет моё сердце трепетать. Как будто я прочитала его мысли и вырвала их из его головы. Мне нравится это.
— Будь осторожна, Сэм. Не споткнись, не упади и не столкнись ни с кем. Не будь настолько увлечена поисками меня, не обращая внимания на то, что вокруг тебя, — он опускает мою руку, произнося речь перед матчем, как будто это была его идея. — Смысл в том, чтобы повеселиться, а не пострадать. По крайней мере, пока я не найду тебя.
Мои нервы шалят.
— Ты планируешь причинить мне боль?
Он кивает.
— В лучшем виде. И не больше, чем ты можешь вынести.
От его обещания, по моему позвоночнику пробегает дрожь пытаясь осознать, что он мог иметь в виду.
— Хорошо.
— Я досчитаю до тридцати, Бамби, и тогда я последую за тобой.
* * *
Ночная толпа намного плотнее, чем я ожидала. Оттенки ярких цветов смешиваются, когда я делаю жалкую попытку оббежать их на заполненном тротуаре.
Парад в самом разгаре. Ряды мужчин в килтах, дующих в тяжелые волынки, движутся по центру дороги. Их возглавляет рыжеволосый леприкон с посохом в одной руке и водяным пистолетом в другой. Он танцует перед ними, развлекая зрителей, а женщины кружатся вокруг него, разбрасывая бусы и светящиеся ожерелья.
Я протискиваюсь внутрь группы. От моей тридцатисекундной форы осталось теперь всего лишь десять, когда я пробиваюсь вперед. Шум толпы становится громче, воздух наполняется визгом. Внезапно группа людей прямо передо мной расступается, избегая женщины, которую облили какой-то светящейся краской, стреляющей из водяного пистолета леприкона.
Три. Я поворачиваю направо, затем обхожу людей позади нее.
Два. Еще несколько футов, и я смогу свернуть в переулок.
Один. Мое сердце трепещет.
Он идет.
С несколькими приглушенными «извините, мэм» и еще одной порцией едва не нанесенной краски я добираюсь до переулка. Это свободный путь в лес, который уходит во всю полосу, где стоят бизнес-компании. Мои ноги набирают скорость, адреналин бурлит в моем организме, вселяя в меня ложную уверенность, что я действительно справлюсь.
Я двигаюсь всего метров на пять.
За магазином шин, мимо которого я прошла, открывается небольшой переулок, и Адриан, должно быть, ждал там. Он вылетает из темноты и врезается в меня, хватая меня за талию и чуть не швыряя о стену магазина.
Моя задница ударяется о твердый кирпич, посылая острую боль в ноги, но его рука защищает мою спину от той же участи, прижимая меня к себе.
Его свободная рука упирается в стену с другой стороны моей головы, эффектно удерживая меня. Наши одинаково тяжелые вздохи смешиваются с прохладным воздухом. Моя грудь касается его с каждым вдохом. Мои соски покалывают и твердеют под прикосновением его твердой груди, когда я рассматриваю его лицо.
Его челюсти плотно сжаты, нерв пульсирует сбоку, когда его глаза блуждают по моему лицу.
— Ты ударилась?
Я начинаю мотать головой, но останавливаюсь.
— Нет.
Он улыбается.
— Хм, хорошо.
— Как ты так быстро меня поймал? — я внутренне проклинаю то, как сильно я запыхалась.
— Я испортил удовольствие? — шепчет он, проводя носом по раковине моего уха.
Я вздрагиваю, мои руки покалывают по бокам от желания запустить пальцы в его волосы и притянуть ближе.
— Нет.
— Ну, тогда, кажется, ты мне должна ещё один секрет.
— Что ты хочешь знать? — слова едва слышны из-за толпы в нескольких метрах.
Мои глаза сверкают в переулке, и я понимаю, что любой, кто повернётся может увидеть, насколько невероятно интимными мы кажемся. Но вместо того, чтобы отпугнуть меня, это возбуждает меня еще больше, посылая еще одну волну дрожи по моим рукам.
— Я хочу знать, если я сейчас вставлю пальцы внутрь тебя, насколько ты промокнешь.
Непреодолимая потребность, пульсирующая в моем клиторе, подпитывает меня.
— Узнай.
Адриан откидывает голову назад и встречается со мной взглядом. Должно быть, он увидел что-то в моих глазах, говорящее ему, насколько я серьёзна, потому что он одобрительно рычит. Оно грохочет в моей груди и оседает глубоко в сердце.
Он освобождает руку от моей талии и слегка проводит ею, приподнимая мою рубашку настолько, что его пальцы уклончиво вступают в контакт с моей кожей. Всё время, пока его пальцы двигаются, он не прерывает зрительного контакта, наблюдая за тем, как моё лицо меняется от возрастающего возбуждения. К тому времени,
