Прогулка с продолжением - Марина Серова

Ну да и черт с ними со всеми!

В совершенно невменяемом состоянии — или в почти невменяемом — я приняла душ, легла, напоследок высказав что-то Володьке, и попыталась уснуть. Пять минут я усиленно боролась с бессонницей, а что было потом — не помню, но скорее всего я победила. А иначе и быть не могло.

Как ни странно, но разбудил меня не будильник, а Володька Степанов. И сделал он сие самым практичным и приятным способом. Не скажу, каким.

Пока он старался, я даже подумала, что эта метода будет получше обычного будильника и не стоит ли произвести культурный обмен? Володькиной жене — мой будильник, а мне — ее мужа.

Окончательно проснувшись, я подумала, что она вряд ли согласится. К тому же у будильника есть один немаловажный плюс: дашь ему пальчиком по кумполу — и он замолчит до следующего утра, разбудивший же меня механизм успокаиваться не желал, а перевел свою энергетику в вербальную плоскость.

— Итак, начинаем действовать! — провозгласил Володька, соскакивая с дивана. — Щемить и колоть! Вот так!

— Ага, — подтвердила я его тезис, — ты уже кофе поставил?

— Что? А при чем здесь кофе? — оглянулся на меня Володька. — Ты, Танька, меня не поняла. Значит, так: пока наши ребята не наехали на Изольду, мы должны наехать на нее. Кроме того, срочно вылавливай своего дежурного адвоката, пусть начинает шустрить. Так, — Володька пятерней пригладил волосы на затылке, — это я сказал, это я упредил… что же еще?

— Ты кофе поставил? — снова спросила я, вставая и оглядываясь в поисках халата.

Вот что значит бессонная ночь, переживания и нестандартное пробуждение: пока я выискивала халат, Володька бродил в нем передо мной и развивал планы действий, а я и не заметила.

— Из всех заинтересованных людей только она была у тебя дома, и в принципе, если она человек опытный, могла примерно прикинуть, где ты прячешь пистолет, — выдал Володька умозаключение.

— Вчера были еще двое непохожих близнецов, которые позавчера улетели в Париж, — напомнила я.

— Точно! — вскричал Володька и хлопнул себя по лбу. — Фотографию Пшенникова должны достать!

Развернувшись, он умчался в коридор, потом оттуда промчался в кухню, затем так же резво влетел в комнату,

— А ты не видела.. — начал было Степанов, но я уже протягивала ему телефон.

— Ага, спасибо, — сказал он и набрал номер.

Я поняла, что кофе мне не дождаться, раз у Володьки начался приступ деятельности, и побрела в кухню заниматься хозяйством лично. Это еще один моментик к счету, который я предъявлю мерзавцу, подкинувшему мне вчерашний подарочек.

Завтрак прошел бы совсем скучно, если бы Володька не взялся усиленно меня развлекать. Он говорил много интересных и занимательных вещей. Например, порадовал тем, что если следователь попадется чересчур нудный, то меня могут задержать прямо сегодня: пистолет — улика довольно-таки тяжелая. Не скажу, с каким чувством я это выслушала.

— Сейчас едем в управление, — заявил Володька, еле успев дожевать бутерброд, — там мне уже приготовлена фотография Пшенникова. Посмотришь.

— А ты догадался узнать адрес Поприна? — вяло поинтересовалась я, размешивая сахар в кофе.

— Морг при мединституте, — быстро ответил Володька и хмыкнул.

— Не смешно, — сказала я. — Я имею в виду его домашний адрес.

Володька состроил некрасивое выражение лица и нехотя пробурчал:

— По дороге я еще разок позвоню, если ты так настаиваешь.

Володька дозвонился до своих коллег, пока мы спускались в лифте. Выходя из лифта, он уже заканчивал свой разговор.

— Хорошие патроны ты используешь в своем «макарове», — недовольным тоном произнес он.

Я насторожилась и повернулась к нему, четко и однозначно формулируя свой вопрос:

— Ты хочешь сказать, что, используя современные патроны, я начисто лишена оправдания в убийстве с помощью технических средств, таких, как смыв, позволяющий определять, не стреляла ли я в последние сутки?

— Во-во, — ответил Володька, — понимаешь же, так за каким хреном, позволь тебя спросить…

Он замолчал, не договорив фразу, и опустил голову, о чем-то задумавшись.

Около подъезда нас встретили уже поднявшиеся и проводящие первую пресс-конференцию мои постоянные понятые тетя Маша и Анна Петровна. Три слушательницы, их подружки, внимали новостям, раскрыв рты и приговаривая обязательное «да ну?» для поощрения ораторов.

Увидя нас, они все резко замолчали и уставились на нас с Володькой с откровенным любопытством. Я кратко поздоровалась со всеми и прошла мимо без особых переживаний. И не такие взгляды выдерживала, подумаешь…

— Ты глянь, в тюрьму, что ли, повезли? — услышала я сзади нетерпеливый вопрос.

— Да не-е, это ее адвокат или хахаль. Вишь, глаза-то прячет, кобель, — прокомментировала тетя Маша.

Володькино лицо из красного стало пунцовым. Я, несмотря на мерзкое настроение, все-таки не выдержала некоторой комичности ситуации, улыбнулась и зашагала быстрее.

Не увидев на привычном месте своей машины, я в недоумении остановилась, а вспомнив вчерашние события, едва не сплюнула с досады.

— Транспорта-то у меня теперь нетути, — проговорила я в растерянности. — Бли-ин, опять моторы ловить придется.

Володька взял меня под руку, и мы пошли на трассу.

Вчера вечером я, уверенная, что это Поприн лишил меня металлической подруги, ругала его почем зря. А теперь даже не знала, по какому адресу послать свое недовольство.

— Володь! — обратилась я к своему спутнику, чтобы не скучать и поделиться ценными мыслями. — А так может быть, что если я послала мощный астральный заряд ненависти Поприну, то мой пистолет взял и сам выстрелил?

Володька покосился на меня и уточнил:

— А твоя квартира перед этим его в себя всосала, да? Сразу предупреждаю: косить под дурочку не выйдет, только все испортишь.

Я надулась, понимая, что культурные разговоры не для этого общества.

Мы остановили какую-то замазанную шпатлевкой иномарку с гордым знаком «Пежо» на капоте, Володька суетливо распахнул заднюю дверь и усадил меня.

— Куда едем? — спросил водитель, молодой парень с прической а-ля Кульков.

— Волжский РОВД, — заказал Володька, и мы поехали.

— Где то, что ты мне обещал? — спросила я у друга.

— М-м-м… — глубокомысленно протянул Володька и захлопал глазами, изображая сценическое раздумье.

— Имеется в виду домашний адрес Изольды, — напомнила я нудным тоном и закурила.

— Да, да, — недовольно проворчал Володька и снова достал свой сотовик.

Пока он названивал по разным телефонам, я, не ожидая результатов переговоров, заказала водителю курс на клуб-салон «Астарта», вполне резонно рассудив, что местный персонал, безусловно, должен знать домашний адрес своей начальницы. В том, что она сейчас не на работе, я почему-то не сомневалась. И кроме того, если честно, в РОВД мне совсем не хотелось. Даже как посетительнице. Мой опер спорить не стал, и это было умно с его стороны.

Мы подкатили к «Астарте», отпустили водителя, и Володька, оторвавшись от телефона и выругавшись по адресу вечно куда-то исчезающих в нужное время нужных людей, осмотрелся и спросил:

— Ты что же, думаешь, она прямо здесь и живет?

— Это, наверное, ты так думаешь, — спокойно ответила я, — а я рассчитываю на что-то другое.

В «Астарту» мы поднялись вместе, а потом, оставив Володьку у журнального столика, я подошла к дежурному администратору. А когда, все выяснив и позвонив пару раз по телефону, повернулась, мне вдруг показалось, что сегодня — еще не сегодня, а продолжается день вчерашний. Так же, как вчера, Володька сидел за столом и перелистывал журнальчики с картинками.

— Знаешь, что я подумал… — начал он, приподнимаясь мне навстречу, — ты после взрыва куда пошла?

— А что? — спросила я.

— Я так подозреваю, что хулиганить. Кого-нибудь побила?

Мне вопрос не понравился своей прямолинейностью: ну как можно со мной разговаривать как с какой-то хулиганкой? Однако, понимая, что, похоже, у Володьки начался приступ профессионализма, я постаралась ему не хамить. Еще успею, еще не вечер.

— Мне кажется, я сейчас кого-нибудь побью, если от меня не отстанут, — ласково пообещала я, не забыв при этом сладко улыбнуться.

— Это ты запросто, — согласился Володька. — Так кого била-то, не помнишь точно?

— Ой, — отмахнулась я, — там был какой-то нудный дядя, что-то вроде главного распорядителя. А потом еще в кабинете Поприна, когда мы беседовали с его Ольгой, на меня напали два качка-переростка. Маньяки, надо думать, их там почему-то охранниками называют.

— Как же ты их побила? — заинтересовался Володька. — Их же было трое в сумме.

— Места надо знать, — уклончиво ответила я, но Володька почему-то сразу же меня понял.

— Ну и прекрасно, — сказал он. — Я уже сообразил.