Вася-василиск, или Яйцо Цинь Шихуанди - Александр Тюрин

Господин Берг подумал и согласился, хотя точно не знал, кем приходится ему Асия Раисовна — двоюродной тетей или троюродной сестрой, а спросить было неудобно. Знал только, что ее девичья фамилия Бекмурадова, как и у бабки.

Асия Раисовна проживала в нехилой пятикомнатной квартире в доме-кукурузине на проспекте КИМа, ныне Якоб-Делагарди-авеню,[17] в западной части Хирвисаари.[18] Там господин Берг занял комнатку, где раньше, до своей кончины, жила большая сивая собака, оставившая свою шерсть на коврах и диване. Пса, между прочим, усыпили за пожирание пенсионера, который был соседом Асии Раисовны и большим занудой, по ее словам. Потом господин Берг обнаружил за батареей и разбитую ампулу от психопрограммирующего средства для бойцовых псов.

С понедельника, как и принято, господин Берг явился на работу в красивое здание, словно сделанное из золотистой фольги, на улице Гороховой, то есть Рижского мира.[19] Но вместо дешевых аутсорсовых задач, вроде учета столов и стульев в офисах, его ожидал ребус. Директор фирмы «Сайкотроникс», прозываемый Виталий Магометович, «порадовал» нового работника нестандартным заданием. А был шеф представительным мужчиной с породистым носом шейха и аккуратной бородкой, и в каждом жесте его сквозила нешуточная значительность. Казалось, он должен потратить на тебя, максимум, движение левой брови или правого мизинца.

Помощник директора сбросил готовые программные модули и объекты на предоставленный господину Бергу «Калимантан», мощный компьютер с параллельными процессорами и фотомолекулярной памятью — первоклассного индонезийского производства, а не какой-нибудь «черной» африканской сборки. На южноазиатских предприятиях вся электроника, фотоника и спинтроника изготавливалась работницами, подчиненными через нейроконнекторы управляющему серверу: ручки — женские тонкие, а команды — компьютерные четкие. Ну, а прибыли делили между собой калифорнийские кибербароны, скупившие и присвоившие патенты на все виды передового хардвера (кто не хотел отдавать «ноу-хау», тот получал психопрограммную инъекцию наноразмерной иглой прямо в мозг и становился послушным мальчиком).

Поставленная шейхом Магометычем задача решалась лишь методами субъектного динамического моделирования. Господин Берг владел этим оружием, выкованным в подвалах «Мумбайсофта» — а мастерство, как говорится, не пропьешь, — так что из столкновений со всякими головоломками нередко выходил победителем. Поэтому он и сейчас смело кинулся на амбразуру, хотя далеко еще не понял, с чем, собственно, воюет. Как ему вскоре показалось, фирма балуется с не очень легальными биотехнологическими делами. Ну, а ему, собственно, какое что.

Когда господин Берг начал заниматься моделью, через СМИ пошли сообщения о террористических атаках в ОПГГ и ингерманландской зоне. Почти год пресса, управляемая Пятью Братьями, валила всё на русских националистов, руссистов, запушкинцев. Особенно много визгу было в СМИ соседних стран — ясновельможной Польши, Финляндии и прибалтийских карликов — те живописали происки Москвы, которая «как известно, стала в последние годы гораздо агрессивнее, восстановив свой военный и диверсионно-разведывательный потенциал после неудач двенадцатилетней давности». Международная общественно откликалась и спешила на помощь «молодым демократиям». Натовские пискиперы посылали свои дроны, чтобы убивать «террористов» по ту сторону российской границы, русские поднимали в воздух стаи антидронов, снабженные общим, конечно, же «тоталитарным» искусственным интеллектом. Наконец тульские умельцы выковали БПЛА «Сирин», способную перепрограммировать натовские машины прямо на лету и уводить их обратно, после чего те обрушивали свои бомбы и ракеты на штаб-квартиры западных банков и корпораций. На этом война дронов закончилась и «свободная пресса» стала реже называть террористов руссистами, иногда уже моджахедами, фидаями и джихадистами, но еще твердила, что они подсылаются Москвой, Пекином или, на худой конец, Тегераном, союзником Москвы и Пекина. Хотя командование джихадистского «Международного объединения джамаатов» все чаще намекало — станет хуже или лучше, зависит именно от него.

Моджики-моджахеды любили захватывать глухие деревни и забубенные рабочие поселки, чтобы, в ходе последующего боя за освобождение, те были бы дотла уничтожены. Самих моджиков уничтожить было трудно, видимыми они становились только после смерти, а по жизни являлись невидимками, и секрет их невидимости оставался неизвестным. Впрочем, в аккуратных корпоративных кварталах с коттеджами и кондоминиумами, где обитают сертифицированные «северные европейцы» и менеджеры-амраши, ни одна лишняя пылинка не падала на газоны. Их доблестно защищали корпоративные ЧОПы и «голубая полиция», пискиперы и охранная робототехника. Получалось, что могучая джихадистская организация, выступающая вроде за социальную справедливость, упорно косит не богатых «сертифицированных европейцев», не амрашей и распов, а никому не нужных совков. Из-за этого сообщения об очередной бойне стали занимать в потоках новостей, изливаемых Пятью Братьями, не более двух-трех строчек.

Но еще год спустя «европейские джамааты» вдруг провели военную операцию в Ландскрона-Сити. Впервые за двенадцать лет джихадисты открыли пальбу не в полузаброшенном селении и не в задрипанном городском гетто, а в шикарном новом центре ОПГГ. Голубая полиция не выдержала внезапной и мощной атаки невидимых боевиков, так что, потеряв несколько бронемашин, покинула район к западу от Фридом-Билдинг. Однако и моджики не стали дожидаться появления подразделений ООН, испарившись незнакомо куда… Затем пошла волна операций «сил джихада» в Европе, где они действовали еще более решительно, чем в ОПГГ. Во Франкфурте-на-Майне они легко заняли деловой район, рассадили робоснайперов на большей части лондонского Сити, заминировали бизнес-кварталы еще в десятке больших европейских городов. Толпы менеджеров и стада клерков бежали от опасности, роняя на землю гаджеты и проджекты, но по пути их косили пули автоматических снайперских систем и осколки прыгающих мин. А официальные СМИ все искали связи между внезапно всплывшими джихадистами и азиатскими диктатурами, то бишь московитской и пекинской, а также просили не отождествлять террористов с активистами демократических революций, преобразивших лицо Ближнего Востока, Северной Африки, Центральной Азии и Кавказа. Известно же, что именно «диктатуры» спят и видят, как выхватить тот или иной город или страну «из объятий свободного мира, чтобы затем погрузить в рабство». (Шутники-леваки добавляли: чтобы принудить каждого работать, получать зарплату, не заниматься проституцией, не колоться наркотиками, не продавать собственные органы.)