Отец на замену (СИ) - Уля Ласка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пантелей, ЭТО НЕ ТВОЁ ДЕЛО!
— МОЁ! — вернул он мне мою командную интонацию. — Всё, что связано с моими детьми, это мое дело, Ира. Я понятия не имею, почему ты считаешь иначе.
— Может быть, потому что тебя здесь не было слишком долго.
— Может. Но теперь я тут. И всё изменится, — безапелляционно заявил Пантелей. — Начинай.
— Что?
— Объяснять твои расчеты.
— А ты не знаешь?
— Откуда? Там же только сводная информация по месяцам и вычитание долговых сумм. Или… — Он, продолжая держать дневник одной рукой, попытался его раскрыть, и тут-то я не упустила шанс, вывернулась, вырвала его у Пантелея и приподняв бок, засунула себе под задницу.
— Или… — подтвердила случайное предположение. — Но ты не будешь читать мои сопли по этому поводу!
— Я не буду их читать, — все так же спокойно сообщил Пантелей, — только если ты сама расскажешь об этом. — Он ещё раз провел рукой по моему по-бедру, намекая, что ему не составит труда добыть из-под меня дневник.
— Хорошо. Я расскажу. Только завтра.
— Нет, Ира. Мне не нужны тут сказки Шахерезады. Мне кажется? Или ты реально затягиваешь время? Зачем? Ты знаешь, откуда у меня травма головы?
— Остановись, Пантелей! Только теорий заговора нам тут и не хватало.
— Ты знаешь мои условия.
— А ты мои.
Он замолчал, а чуть спустя выдал:
— Хорошо. Но сегодня ты спишь со мной.
— Что?!
Глава 20
— Ты спишь со мной, — уверенно повторил Пантелей. Ему не хватало только похлопать ресницами, чтобы подтвердить незамутненность сознания.
— Так, притормози. — Я сцепила зубы, с шипением пропустила сквозь них возмущение и только потом продолжила: — Ты пришел в мой дом, и только благодаря моей доброй воле остаёшься здесь. С чего ты вдруг решил, что можешь ставить мне условия? — Я ткнула Пантелея пальцем в грудь и раздражённо фыркнула.
— Почему это только твой дом? — искренне удивился Пантелей, перенес вес своего тела на локоть, прекратив свой прессинг и растянувшись слева от меня. Я тотчас же попыталась встать. Не вышло. Вторая рука Пантелея придавила меня к дивану, не позволив даже приподняться.
— Потому что это и есть только мой дом.
— То есть когда мы поженились, я пришел жить к тебе сюда. Это не совместно нажитое имущество? — Он ещё раз с сомнением окинул взглядом зал.
— Да.
— Что, да?
— Не совместно нажитое.
Пантелей замолчал, переваривая услышанное.
Черт! Ведь он сейчас точно спросит, а чем же он занимался до и после женитьбы!
С каждым словом я рисковала все глубже увязнуть в сгоряча выдуманной истории. Выхода было два: признаться в обмане или его продолжить. В первом случае я понятия не имела, как лже Пантелей отреагирует на мое признание. Да, он эгоист и козел, но не так чтобы отбитый на всю голову. Хотя ведь именно на нее сейчас и отбитый.
Второй случай давал мне ещё время не беспокоится о детях в присутствии незнакомого, чужого мужчины. А я так или иначе буду вынуждена оставлять их с ним.
И мне принципиально важно, будет он думать, что остаётся с родными детьми или…
К горлу подступил ком…
Я вспомнила нашу первую встречу и то, как он обозвал их нищетой и сопляками…
— Так я вообще…
— После того как ты ушел, — я нагло перебила Пантелея, — я ввязалась в одну авантюру. И не только потеряла все личные сбережения, но ещё и осталась должна. Много. Очень.
Все навалилось разом. Старые долги. Текущие платежи. Рождение дочери. Снижение работоспособности.
Но, если ты успел увидеть расчеты — мои дела идут неплохо, и через полгода я выплачу весь долг.
Во время своего “признания” я не смотрела Пантелею в глаза. Мои слова только частично были правдой. Весь огромный долг оставил мне… муж… Но повесить его на Пантелея было неправильно. Хотя бы потому, что так поступил со мной муж. И меня до сих пор била крупная дрожь от одной мысли, как родной человек мог так поступить.
— Я не понимаю.
— Чего?
— Почему ты разбираешься с этим сама?
— А кто, ты?
Мне в щёку спружинило недовольное, горячее дыхание Пантелея.
— Ладно, положим, у меня были основания оставить тебя без поддержки. А как же родня, друзья.
— Я сирота. Друзей пересчитать по пальцам и у них хватает своих забот.
— А я?
— Что?
— Тоже сирота?
Блин! А-а-а! Что делать?! Мне жутко не хотелось врать на такую щепетильную тему. Я правда была сирота. А вот лишить Пантелея близких, я не могла.
— Не знаю.
— Это как?
— Так. Я не знаю, есть ли у тебя кто-то из родных.
— Не понимаю.
Ты мне никогда ничего о них не рассказывал.
— Ты шутишь?
— Нет.
— То есть я женился, родил детей и ни разу не заикнулся про своих родственников. А ты не задавала вопросы?
— Задавала, но быстро научилась понимать, когда ты не хочешь отвечать на мои вопросы.
— Так может я вернулся в свою семью? В ту, о которой никогда не рассказывал.
Я озадаченно посмотрела на него.
— Я не знаю. Честно.
— Хорошо. Но все-же про долг. Почему ты занимаешься таким низкоквалифицированным трудом?
— Потому что я получаю за него реальные деньги.
— Что мешает тебе получать больше?
Много чего — подумала я про себя, но вслух сказала:
— Отсутствие времени. Вот как расплачусь, задумаюсь о повышении.
— Не думаю. Скорее всего найдешь ещё какое-нибудь оправдание.
— Боже, Пантелей, — помотала головой я. — За время отсутствия ты закончил психфак?
— Нет. Я просто наблюдательный.
— Ну да, ну да… А почему же ты игнорируешь, что я безумно хочу спать? Мне между прочим вставать через три часа двадцать минут.
— Я не игнорирую. Это ты игнорируешь мою просьбу спать вместе.
— Ты больной?
— Да. У меня травма головы. Отвратительное ощущение пустоты в голове и чертова тревога, что эта сквозная дыра так и останется. Но… я помню твой запах, Ир. Он успокаивает. Мне сейчас это нужно.
— То есть ты не про секс?
— Э-э-э… У тебя давно не было мужчины?
— Всё, проехали!
— Да я ж не отказываюсь. Но ты сама сказала повременить с физической активностью.
— Пантелей, прекрати!
— Но думаю через пару дней…
— Хватит! Или никакого тебе совместного сна!
— Понял. Не дурак.
— А очень похож.
Через пятнадцать минут я, умывшись и переодевшись в теплую байковую пижаму зашла в зал уже с выключенным светом, подошла
