Дорога из желтой чешуи - Улыбающаяся

Тут же на лавке, словно из ниоткуда, появились свитки и пара книг в кожаных обложках. Рамзи и Кит уселись рядом и, сдвинув головы, принялись вполголоса выстраивать обвинение. К сожалению, в этом деле я была совершенно бесполезна: все, что я успела узнать о местных законах, рассказал мне Рамзи, и, чувствую, это были не просто верхи, а верхи верхов (так сказать, «версия для чайников»). До меня время от времени доносились лишь фразы вида:

— Согласно пункту шестьдесят три раздела два данного Уложения…

Света от костра было явно недостаточно, луны еще не взошли, и то один, то другой своей тенью, падающей на текст, делал чтение невозможным. Я предположила, что оба знают текст упомянутого Уложения наизусть, но считают необходимым свериться с первоисточником. Во время очередной заминки раздосадованный Кит щелкнул пальцами и над головами моих спутников повис магический огонек.

— О! Резерв у кого-то восстановился — лениво подумала я, борясь с дремотой. Честно говоря — бой был заведомо проигрышный: в своей прежней жизни я жила в состоянии постоянного недосыпа и имела полезный навык засыпать в любой обстановке в любое время дня и ночи. Сейчас организм, почувствовав, что может как следует восстановиться, демонстрировал это умение с завидным упорством.

— Мальчики, — позвала я их, признавая поражение в неравной борьбе, — а можно я спать пойду? Все равно я в здешних законах ни в зуб ногой, вам помочь ничем не смогу и завтра в вашем спектакле буду чем-то вроде свадебной куклы на капоте машины.

Оба недоуменно подняли на меня глаза, синхронно заморгали, и я поняла, что на какое-то время они просто забыли о моем существовании, увлекшись документами. Да и уверенности, что они поняли, что именно я им сказала, не было — вопросов про кукол, капот и машины не последовало.

— Вы не отвлекайтесь, не отвлекайтесь, — замахала я руками, — вы мне только скажите — где можно лечь?

Рамзи было начал подниматься, но Кит дернул его за рукав, опять щелкнул пальцами — и метрах в двадцати от костра возникла помесь шатра с палаткой, какого-то темного, почти неразличимого в темноте, цвета. Я подхватила свой рюкзак в одну руку, другой крепко прижала к себе книгу, и проследовала к месту ночлега. Одно радовало — еще несколько часов назад дружно фыркавшие друг на друга маг и вер теперь стали союзниками.

Вопреки ожиданиям внутри палатки не оказалось никаких бескрайних пространств или меблированных комнат — палатка как палатка. Тут даже не оказалось одеял, на которые я очень рассчитывала. Тяжело вздохнув, я завернулась в плащ, сунула рюкзак, как подушку, под голову, легла на пол и закрыла глаза. На удивление — жестко мне не было, вообще возникло ощущение, что мягкий пол обнимает мое тело, согревая, успокаивая и убаюкивая.

Следующим в палатку пробрался вер в своей звериной ипостаси, долго нервно крутился, пытаясь улечься.

— Да спрашивай же уже, — заворчала я, — все равно ты так возишься, что я проснулась.

— Значит, наставник?

— Ну не нянькой же было тебя представлять? И наставник, и опекун — я в этом мире как щенок слепой, ничего толком не знаю, одна бы давно в неприятности влипла. Смотри, только замуж не начни выдавать — у меня уже есть семья и дети.

— Сватать тебя — чистой воды самоубийство, — в голосе вера послышалось веселье.

— Надеюсь, я не испортила тебе репутацию? — решила уточнить я на всякий случай.

— Скорее себе, — отозвался Рамзи, — гемма, и вдруг вер в наставниках…

— Надо же как-то прекращать эту вашу войну, — отозвалась я, радуясь, что разговор плавно вышел на беспокоящую меня тему, — вот введу моду на веров — наставников и родителям придется прекращать военные действия: врагов к детям в учителя не нанимают. А дети вырастут с уважением к верам и без образа врага в голове.

— Мечтательница, — рыкнул верпум. Потом снова завозился, и я скорей угадала, чем услышала: — Но в этом что-то есть.

Я решительно притиснулась к теплой, меховой спине, закинула руку пуме на бок, запуская пальцы в шерсть, и уткнулась носом куда-то в район лопаток, чтобы тут же возмущенно замотать головой и чихнуть.

— Фу, ты мокрой шерстью пахнешь!

— Спи, — рыкнули на меня, — землеройка.

Я не стала препираться или огрызаться, просто закрыла глаза. И уже уплывая в сон, вскинулась от неожиданной мысли:

— Рамзи? А почему ты мне про Кита до привала не сказал, ты ж его сразу увидел?

— Гемма Гинивер не любила магов, впрочем, жители Восточного с ней были солидарны, — с неохотой отозвался вер, — я не был уверен, что ты захочешь его спасать.

— А ты сам?

Вер молчал так долго, что я решила, что ответа не будет.

— Я не смог бы его так оставить, — услышала я тихий ответ, наконец проваливаясь в сон.

В моем попаданстве обнаружился весомый плюс — я начала высыпаться. Вот и этим утром я проснулась сама, когда физиология решительно напомнила о себе. А вот спина, болевшая почти каждое утро моей прежней жизни, больше не беспокоила меня. Оставив верпума, свернувшегося классическим кошачьим калачиком, досыпать, я выбралась из палатки на воздух и лениво потрусила в кусты.

День уже вступил в свои права, начало пригревать солнце и страшно хотелось есть, так что вторым пунктом в моей утренней программе стал костер, где я наткнулась на Кита.

— Ты что, так и не ложился? — удивилась я, обнаружив его все на той же лавочке, обложенным теми же свитками и книгами, количество которых, правда, увеличилось.

— Почему? — удивился в ответ маг, — я поспал. У меня резерв вчера ночью восстановился, так что я тут с утра уже помагичил. Вот, мантию починил, вещи Ваши в порядок привел — они в палатке лежат.

Действительно, после слов Кита я, наконец, заметила, что на нем снова черный балахон, только чистый, отглаженный и кажущийся новым. Да и сам маг выглядел гораздо лучше вчерашнего — недлинные черные, чуть курчавящиеся волосы зачесаны назад, худощавое лицо с высоким лбом, прямым, острым носом, высокими скулами и губами бледно-розового оттенка избавлено от грязи и ссадин. Пронзительный взгляд серо-стальных глаз и наметившиеся складки, опускающиеся от крыльев носа к уголкам губ, добавляли Киту аристократизма.

— Хорош, — улыбнулась я результатам осмотра.

Маг в ответ расцвел улыбкой, становясь снова мальчишкой — подростком, которому так важны слова одобрения:

— Завтрак скоро будет готов. Вам еще что-нибудь нужно?

— Мне бы теплой воды — помыться, — непроизвольно вырвалось у меня.

Кит снова удивил меня, когда вскочил на ноги:

— Да, конечно! Заводь, в которой мы вчера мылись, неглубокая — я смогу воду подогреть. И амулет я сделал, что Вы просили, можно будет сразу чистое надеть. Я Вас провожу?