Долгорукий. Суетолог Всея Руси - Кирилл Геннадьевич Теслёнок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Срамота-а-а… Но указывать даме на небольшой недостаток ее внешнего облика я, конечно же, не буду. Я же джентльмен.
Черты её лица показались мне смутно знакомыми, но я точно был уверен, что никогда её раньше не видел.
— Да как ты мог! — выкрикнула незнакомка и, не сбавляя шага, ринулась в мою сторону, занося руку для оплеухи.
Сухов было дернулся ей наперерез, но я жестом остановил его. Мне стало любопытно.
— Не рекомендую, — произнес я, глядя прямо в её зелёные глаза. Симпатичная.
Но она проигнорировала моё предупреждение и влепила мне громкую пощёчину. Раздался гудящий звук, как будто со всего размаху ударили по металлической стене — я даже бровью не повёл.
А вот ладонь у девушки тут же покраснела. Она охнула и принялась энергично трясти пострадавшей конечностью, кривя губы от боли.
Нет, ну такое отношение к главе рода… что это вообще такое? Она себя богиней считает?
— Я предупреждал, — укоризненно покачал я головой, — Что с вами не так, сударыня? Собственно, вы вообще кто?
От удара у девушки затряслась рука, вибрация передалась на плечо, а там и на всё тело незнакомки. Она вся затряслась от макушки до пяток. А её грудь начала прикольно прыгать то вверх, то вниз. И наши глаза с Алексеем Петровичем и Виктором Петровичем тоже начали синхронно прыгать то вверх, то вниз…
Вот поэтому я никогда и не останавливаю женщин, стремящихся дать мне пощёчину. Особенно красивых.
Тем не менее наша странная и вредная гостья быстро взяла себя в руки и справилась с трясучкой.
— Ты издеваешься? — девушка закусила нижнюю губу и осмотрела меня с ног до головы, — Почему… почему ты вдруг такой большой?
Так, главное, удержаться, чтобы пошло не пошутить… Раз эту девушку пропустила охрана, значит, она имеет право здесь находится. Общается очень уверенно, как будто хорошо меня знает. Может быть моя невеста? На сестру не похожа, черты лица совершенно иные, чем у меня. Точно не родственница.
— Княжна! — рыкнул полковник Сухов, — Что вы себе позволяете⁈ Перед вами глава рода Долгоруких! Ваши действия можно расценить как покушение!
— Давайте сохранять благоразумие, Ирина Егоровна, — осторожно произнес дворецкий. Он стоял рядом со мной с официальным видом, заложив руки за спину. Как и положено дворецкому. Но в его глазах плескалось беспокойство.
— Мне плевать! — истерично выкрикнула та в ответ, и по её щекам покатились слёзы злости и обиды. Кажется, она не в себе… Прямо очень сильно не в себе.
Её рука вспыхнула ярким светом — она снова замахнулась, чтобы ударить меня. Вслед за этим окна в кабинете задрожали, а стопка документов на столе разлетелась по полу…
…я перехватил её руку, не дав коснуться меня. Ирина задергалась, пытаясь освободиться, но проще было мышке выбраться из мышеловки.
Время будто замерло. Её изумрудные глаза расширились от удивления, алые губы приоткрылись, пропуская судорожный выдох. Я ощутил, как напрягались мышцы её плеча под моей железной хваткой. Она пыталась вырваться, но её усилия были тщетными, словно мотылек бился в силках паука.
Я держал дерзкую девицу осторожно, чтобы не навредить ей, но крепко. По её мраморной коже пробежала дрожь, а гордое лицо исказилось гримасой ярости и унижения. Княжна заскрежетала зубами, напоминая дикого лесного зверька, попавшего в силок. Её грудь тяжело вздымалась от злости.
— Не смей! — прошипела она, глядя на меня полыхающим взглядом. В уголках ее глаз заблестела злая влага, — Отпусти меня, трус!
Но я лишь мягко усмехнулся в ответ на её угрозы. После чего резким, но плавным движением крутанул девушку вокруг оси. Одной рукой крепко прижал её спиной к себе, заблокировав княжне и вторую руку. Она затрепыхалась в моих объятиях, я ощутил, как к моему телу агрессивно прижимаются две большие упругие полусферы.
А у княжны подкачанная попка, это надо признать. Моя свободная рука как будто случайно скользнула по её крутому бедру, ощущая ребристую текстуру её колготок. М-м-м…
— Ваше поведение — совершенно безобразно, княжна, — шепнул я ей на покрасневшее ушко. От моего дыхания по её коже побежали мурашки, — Вы явно нуждаетесь в уроке хорошего поведения. Вы не уважаете меня, как главу рода, а значит, не уважаете и всех Долгоруких. Не связанны ли вы с моим дядей, изменником и демонопоклонником?
Ирина продолжала кричать и вырываться. Яркое сияние окружило ее со всех сторон. Она пыталась бить меня локтями и ногами, каждый удар мог отправить медведя в нокаут. Но для меня она была не опаснее рассерженного котенка. Мне что котейка, что медведица… всех обезврежу и приласкаю.
Когда моя рука легла на обтянутое колготками бедро княжны, глаза полковника Сухова комично округлились. Он нервно сглотнул, я заметил, как слегка покраснела его физиономия. Полковник заерзал, переступая с ноги на ногу, и неловко поправил воротник рубашки. Рядом с ним застыл дворецкий Алексей Петрович. Его седые брови удивленно поползли вверх. Он принялся усердно чистить очки, которые и так блестели чистотой.
— Это кто вообще такая? — я повернулся к Алексею Петровичу.
Тот оперативно ответил:
— Княжна Ирина Егоровна, ваша кузина.
Так даже лучше — ответил бы я, если бы был извращенцем. Хотя, может быть она какая-нибудь четвероюродная кузина? Но руку с её бедра я всё же убрал.
— Неродная кузина, — уточнил начальник службы безопасности.
Я вернул руку обратно на бедро княжны. Вот полковник Сухов шарит, сразу видно, свой мужик.
— Не делай вид, будто не узнаешь меня! — княжна продолжала гнуть свою линию.
— Княжна, юный наследник потерял память после пробуждения силы рода, — пояснил дворецкий, — Побочный эффект, увы. И какие-то вещи ему ещё предстоит вспомнить.
Полковник Сухов обратился ко мне:
— Княже, Ирина Егоровна — единственная дочь вашего коварного дядюшки Егора Адамовича, любителя кровавых ритуалов.
— Если вы забыли, Егор Адамович — не ваш родной дядя, а всего лишь муж вашей покойной тёти, — добавил дворецкий, — Родной сестры вашего отца. И, соответственно, княжна Ирина, его дочь от первого брака, вам не племянница по крови. Перед прошлой роковой ночью он отправил Ирину в командировку.
— А теперь она вернулась и уверена, что вы жестоко подставили её «доброго и честного» отца, — хмыкнул Сухов.
— Ты просто не знаешь моего папу так, как я! — истерично кричала девушка, — Он всю жизнь заботился о тебе, а ты его подставил! Я ни за что не поверю, что папа глава культа! Это ты наверняка снюхался с этими предателями!
— Ирина Егоровна, немедленно успокойтесь! — сурово сказал полковник Сухов, — Ваш отец вовсе не тот благодетель, за кого вы его принимаете! Он пытался убить племянника ради тёмных целей! И вас он держал в заблуждении! Не усугубляйте ситуацию ещё сильнее! Вы, как дочь демонопоклонника — под подозрением!
— Вы врёте! — истерично выкрикивала та в ответ, — Мой папа — самый добрый и заботливый человек на свете!
— Ирина Егоровна, одумайтесь! — сказал дворецкий. Он был самый мягкий из нас, — Я сам лично видел вашего отца в окружении фанатиков в масках! Он был главным злодеем в ту проклятую ночь.
— Чушь! — взвизгнула девушка, — Я вам не верю!
Мне надоела эта истерика. Надо куда-то деть неадекватную кузину, чтобы успокоилась.
— Виктор Петрович… — вздохнул я и толкнул девушку в его сторону, тот всё понял без слов.
Сухов решительно перехватил запястья разбушевавшейся княжны. Я увидел, как сильно напрягаются её мышцы в попытке вырваться. Но сопротивление оказалось тщетным. Полковник был намного сильнее.
— Прошу прощения, сударыня, но вынужден ограничить ваш пыл, — твердо сказал он, аккуратно заведя ей руки за спину и соединив запястья в надежном захвате. После чего защелкнул на ней наручники, окончательно ставя крест на попытках к бегству. Толкнув ее по обратной стороне голени, полковник заставил княжну опуститься на колени, — Княжич сегодня о-о-очень снисходителен к вашему безобразному поведению… но я нет!
Княжна возмущенно завертелась, пытаясь высвободиться, её зеленые глаза горели гневом. Но наручники не поддались её силе — видимо, были рассчитаны на Одаренного.
Я невольно залюбовался яростной красотой разъярённой княжны. Даже скованная наручниками, она излучала неукротимый дух. В её зелёных глазах плескалось пламя, готовое сжечь любого, кто посмеет ей перечить. Настоящая аристократка с кипящей благородной кровью.
«Определённо, эта девушка нуждается в твёрдой мужской руке и хорошем воспитании», — подумал я. Её строптивый нрав требовал,
