Ярость - Генри Каттнер

Хильтон пошел было за Денверсом, но по пути встретил Бруно, несущего кофе. Помощник улыбнулся, взял закрытую чашку и принялся посасывать жидкость с приобретенной за долгие годы жизни в антигравитации практикой. Бруно наблюдал за ним.

— У нас все в порядке, сэр? — спросил кок-хирург.

— Да. А почему ты спрашиваешь?

— Люди говорят всякое…

— Насчет чего?

— Не знаю, сэр. Вы никогда… Вы всегда сами распоряжались посадкой, сэр. А этот канопианин… Людям он не нравится. Они считают, что тут что-то не так.

— Вот как? — резко сказал Хильтон. — Они считают. Может, мне пойти и подержать их за ручку, когда они будут отходить ко сну? Они слишком много болтают.

Он кивнул Бруно и двинулся к аппаратной. Хотя он и упомянул о мятеже, но приструнить капитана было нелегко, разве что возникнет чрезвычайная ситуация.

Нужно было во что бы то ни стало поддерживать дисциплину, хотя Денверс явно сошел с ума.

Те'сс и Сексон сидели у приборной доски. Селенит бросил на него быстрый взгляд, но не заметил на лице Хильтона никаких эмоций. Оно было совершенно бесстрастно.

Сексон же, наоборот, обернулся и взволнованно заговорил:

— Что случилось, мистер Хильтон? Что-то не так? Мы должны быть готовы к посадке на Землю, но мы не готовы. Я плохо разбираюсь в этих картах, а Те'сс ничего не желает мне говорить.

— Говорить нечего, — заметил Те'сс.

Хильтон протянул руку и взял бумагу с зашифрованными цифрами. Он коротко бросил Сексону:

— Успокойтесь. Мне нужно сосредоточиться. Он изучил вычисления.

И прочел в них смертный приговор.

Глава 4

Игра со смертью

Логгер Хильтон вошел в каюту капитана, встал у стены и преспокойно уставился на Денверса. Постояв так некоторое время, он так же спокойно обрушил на капитана поток ругательств.

Когда он кончил, Денверс улыбнулся.

— И что дальше? — спросил он.

Хильтон перевел взгляд на канопианина, примостившегося в углу.

— Это и тебя касается, кошка, — сказал он.

— Дзанн тут ни при чем, — возразил Денверс. — Он недостаточно умен, чтобы строить подобные планы. А мне, когда я добьюсь своего, все станет безразлично. Вы все еще собираетесь поднять бунт и вернуться на Землю?

— Нет, не собираюсь, — ответил Хильтон тоном сердитого терпения. — Нельзя перескакивать с уровня на уровень, не спускаясь при этом в определенное пространство. Если же мы войдём в обычный космос, толчок может разорвать "Ла Кукарачу" на части. Мы окажемся плавающими в космосе, за сотни миллионов миль от ближайшей планеты. Теперь же мы быстро движемся в гипер-потоке, ведущем нас, вероятно, к краю Вселенной.

— Одна планета в пределах нашей досягаемости есть, — возразил Денверс.

— Конечно. Та, что расположена в тридцати тысячах миль от мира с двойным солнцем. И ничего больше.

— Вот как? Полагаете, мы действительно потерпим крушение? Если бы нам удалось сесть на планету, мы могли бы произвести ремонт. Мы могли бы достать необходимый нам материал. В глубоком космосе мы этого сделать не можем. Я знаю, что посадка на эту планету будет нелегким делом. Но теперь уже нужно идти ва-банк.

— Чего вы, собственно, добиваетесь? Денверс начал объяснять:

— Канопианин Дзанн совершил однажды путешествие на гипер-корабле — шесть лет тому назад. Из-за аварии им пришлось выйти в космос на спасательной шлюпке. Они совершили посадку как раз вовремя и оказались на планете, которая была исследована и нанесена на карту, но необитаема. Там они произвели ремонт и снова вышли на торговые магистрали. На борту был один парень, землянин, который подружился с Дзанном. Этот парень — большой ловкач, как я думаю, был связан с торговлей наркотиками. Не многие люди знают, как выглядит необработанный параин, а этот парень знал, но никому не говорил. Он забирал с собой образцы, намереваясь организовать добычу — с деньгами, картами и кораблем — позже, с тем чтобы взять груз. Но в каком-то притоне на Каллисто его ударили ножом. Он умер не сразу. Вот и успел передать Дзанну информацию.

— Этому слабоумному? — проговорил Хильтон. — Как он может помнить курс?

— Именно это канопиане и способны помнить. Они могут быть баранами, но математики они прекрасные. Это — их стихия. Он показал мне образцы. Я немного говорю на его наречии, он посвятил меня в свою тайну еще на Фрее. Теперь дальше. Мы садимся на этой планете — названия у нее нет — и берем груз параина. Мы ремонтируем старушку, если она будет в этом нуждаться…

— Да уж будет…

— … и возвращаемся назад.

— На Землю?

— Я думаю, на Селану. Там легче сесть.

— Теперь вы беспокоитесь насчет посадки, — с горечью сказал Хильтон. — Что ж, тут я ничего не могу поделать. После этого путешествия я ухожу. Какова рыночная цена на параин?

— Пятьдесят за фунт. В Медицинском Центре, если вы это имеете в виду.

— Деньги немалые, — сказал старший помощник. — На прибыль вы можете купить новый корабль и жить с надеждой на будущее.

— Я возьму вас в долю.

— Я собираюсь уходить.

— Но не раньше, чем окончите это путешествие, — сказал Денверс. — Вы — старший помощник на "Ла Кукараче". — Он ухмыльнулся. — У человека глубокого космоса много трюков в запасе — а я пробыл в нем дольше, чем вы.

— Конечно, — согласился Хильтон. — Но вы забываете о Сексоне. За его спиной стоит Трансмит, он подаст на вас в суд.

Денверс пожал плечами.

— Мне хватает и своих забот. У вас в запасе двести часов до того, как мы выйдем из гипера. Думайте, сэр!

Хильтон расхохотался.

За двести часов могло произойти многое. Хильтону предстояло сделать так, чтобы не произошло ничего. К счастью, его появление успокоило команду. Все, включая второго помощника Уиггинза, почувствовали себя увереннее, видя, как Хильтон расхаживает по кораблю с обычным невозмутимым видом. Когда начальство в ссоре, не миновать беды.

Всех, однако, тревожило, что путешествие так затянулось. Никто не был уверен, что "Ла Кукарача" держит курс на Землю.

Помимо всего, предстояло уладить дело с инженером. Хильтон побеседовал с ним с глазу на глаз.

— Я сделаю для вас все, что смогу, Сексон, — сказал он доверительным тоном. — Но сейчас мы находимся среди Большой Ночи. Это — космос, здесь нет цивилизации. Капитану известно о ваших связях с Трансмитом, он вас ненавидит. На гипер-корабле слово Старика — закон! Ради вашего же блага, следите за каждым своим шагом…

Сексон побледнел. После этого разговора он старался не попадаться капитану на глаза.