Мечтают ли андроиды об электроовцах - Филип Дик

Тело ее перевернулось лицом вниз и замерло. Она даже не вздрогнула.

Потом Рик тщательно сжег лучом лазера альбом репродукций Мунка, который он несколько минут назад купил. Он сжигал его старательно и молча, пока альбом не превратился в пепел. Фил Реч смотрел на него непонимающим взглядом, пораженный.

— Вы ведь могли оставить альбом себе, — сказал Реч, когда все было кончено. — Он стоил…

— Как вы думаете, у андроидов есть душа? — перебил его Рик.

Наклонив голову, Фил Реч уставился на Рика в еще большем недоумении.

— Я могу себе позволить потратиться на эту книгу, — объяснил Рик. — Я уже заработал сегодня три тысячи долларов, а еще не закончил и половины дела.

— Вы имеете в виду Гэрланда? — спросил Реч. — Но его убил я, а не вы. Вы просто лежали на полу. И Любу Люфт убил тоже я.

— Но вы не можете получить эти деньги, — усмехнулся Рик, — ни в своем управлении, ни в нашем. Когда мы доберемся до вашей машины, я проведу тест Бонелли или Байт — Кампфа, и тогда посмотрим. Хотя в моем списке вас нет.

Трясущимися руками он открыл чемоданчик, ища листки бумаги.

— Нет, вас здесь нет. Следовательно, по закону я подозревать вас не могу.

— Вы уверены, что я андроид? Это вам сказал Гэрланд, верно?

— Да, это сказал Гэрланд.

— Возможно, он просто соврал, — предположил Реч, — чтобы посеять между нами недоверие, что и получилось. Мы просто будем болванами, если позволим ему даже после уничтожения разделить нас. Вы были совершенно правы относительно Любы Люфт. Мне следовало держать себя в руках. Но ведь мы все равно должны были устранить ее, в любом случае. Полчаса не играют никакой роли, это всего лишь полчаса. Она бы не успела даже посмотреть этот альбом, который вы ей купили. Я по-прежнему полагаю, что вы напрасно его сожгли. Это глупо. Я не могу понять ваших мотивов. Они просто не рациональны. Вот и все.

— Я бросаю это дело, — сказал Рик.

— И чем вы думаете заняться?

— Чем угодно. Страхованием, как предположительно занимался Гэрланд, а может, эмигрирую. Да.

Он кивнул.

— Я улечу на Марс.

— Но кто-то должен делать эту работу, — заметил Фил.

— Пусть используют андроидов. Так даже лучше. Я больше не могу, с меня хватит. Она была замечательной певицей. Она была нужна планете. Все это просто безумие.

— Это необходимость. Не забывайте — чтобы бежать, каждый из них убил человека. И если бы я не вывел вас из здания на Медисон-стрит, они убили бы вас. Этого и хотел от меня Гэрланд, поэтому и вызвал меня в кабинет. А Полоков? Ведь он едва не покончил с вами? А Люба Люфт? Мы защищаемся. Они явились на нашу планету, эти чужаки, маскирующиеся под…

— Полицейских, — продолжил Рик, — под агентов по борьбе с андроидами.

— Ладно, давайте проверяйте меня. Ведь Гэрланд мог солгать. Я уверен, что так он и сделал. Просто таких хороших систем ложной памяти не бывает. Ну, а как насчет моей белки?

— Да, ваша белка, я забыл о ней.

— Если я андроид, — объяснил Фил Реч, — и вы меня убьете, то можете взять белку себе. Вот, я напишу завещание, в котором передаю ее вам.

— Анди не имеют право писать завещание. У них нет собственности, которую они могли бы завещать.

— Тогда просто заберите ее, — предложил Реч.

— Может, так и будет, — сказал Рик.

Лифт достиг первого этажа. Двери открылись.

— Оставайтесь с ней. Я вызову патрульный кар, чтобы доставить ее в Зал Правосудия для анализа костного мозга.

Он увидел телефонную кабину, вошел, бросил монету и дрожащими пальцами набрал номер. Тем временем группа людей, ожидавших лифта, окружила Фила Реча и тело Любы.

“Она действительно была выдающейся певицей, — сказал себе Рик, когда, закончив разговор, повесил трубку. — Я не понимаю, как такой талант мог быть помехой для общества? Но дело не в таланте. Дело в ней самой. Так же как и в Филе Рече. Он представляет угрозу сам по себе. Поэтому мне сейчас уйти нельзя”.

Покинув кабину телефона, Рик пробрался сквозь толпу к лифту, на полу которого распростерлась Люба. Кто-то уже накрыл ее пиджаком. Это сделал не Реч.

Подойдя к Речу (тот жадно курил маленькую серую сигару), Рик проговорил:

— Я молю бога, чтобы вы оказались андроидом.

— Вы действительно ненавидите меня? — спросил Реч.

В его голосе было спокойное удивление.

— Но там, на Медисон-стрит, вы относились ко мне по-другому, когда я спас вам жизнь.

— Просто теперь я понял систему, то, как вы убили Гэрланда, потом Любу. Вы убиваете не так, как я, вы даже не пытаетесь… Проклятье! — воскликнул Рик. — Я понял, в чем дело. Вам нравится убивать. Вам нужен только повод. Если бы у вас был повод, вы бы меня убили. Вот почему вы ухватились за предположение, что Гэрланд был андроидом, — это давало вам повод убить его. Интересно, что будет, если вы не пройдете тестов? Застрелитесь? Иногда андроиды это делают, хотя такие ситуации очень редки.

— Не волнуйтесь, я позабочусь о себе сам, — объявил Фил Реч. — Вам ничего не придется делать, кроме теста.

Прибыл патрульный полицейский аэрокар. Из кабины выпрыгнули два полицейских. Они увидели толпу людей и немедленно проложили себе путь сквозь нее.

Один из них узнал Рика и кивнул ему. “Значит, мы можем теперь уйти, — понял Рик. — Наше дело, наконец, сделано”.

Когда они с Речем поднимались на крышу, на которой оставили припаркованным свой аэрокар, Реч сказал:

— Я отдам вам свой лазер, чтобы вас не беспокоила моя реакция и ваша личная безопасность.

Он протянул оружие, и Рик взял его.

— А как же вы себя убьете без лазера, — поинтересовался Рик, — если не пройдете тест?

— Я задержу дыхание.

— Боже праведный, — проговорил Рик. — Это невозможно.

— В нервной системе андроидов нет автоматического устройства для остановки дыхания, — объяснил Фил Реч, — в отличие от людей. Разве вас этому не учили? Меня этому научили много лет назад.

— Но умереть таким образом… — запротестовал Рик.

— Это не больно. Что тут такого?

— Это…

Он пошевелил пальцами не в силах найти нужные слова.

— Я не думаю, что мне придется испробовать этот способ, — сказал Фил Реч.

Они вместе поднялись на крышу оперного театра к аэрокару Реча.

Садясь за управление и закрыв дверцу, Фил Реч произнес:

— Я бы предпочел, чтобы вы использовали именно тест Бонелли.

— Я не могу. Я не знаю, как считываются показания.

“Ведь мне придется полагаться на его интерпретацию показаний, — вдруг понял Рик, — но это отпадает”.

— Вы скажете мне правду, хорошо? — попросил Реч, — Если я андроид, вы мне сообщите, да?