За гранью - Марк Энтони

Рин, сочувственно улыбаясь, протянул ему в утешение глиняную кружку с дымящимся мэддоком.

— Не обижайся, Трэвис, и ни о чем пока не спрашивай. Я знаю, у тебя накопилась масса вопросов, но сейчас ты должен просто довериться нам. Опыт и методы обучения накапливались и оттачивались мастерами Серой башни веками. Быть может, первые уроки покажутся тебе во многом бессмысленными и ненужными — как и мне в свое время, — но позже, поверь, ты поймешь, что по-другому нельзя.

Карие глаза светились добротой, ободряющая улыбка на выпяченных, как у негра, губах молодого мастера была открытой и искренней. Трэвис взял предложенную кружку, отхлебнул глоток и согласно кивнул:

— Продолжим урок.

Первое занятие не отличалось сложностью. Он сидел, закутавшись в плащ, слушал и запоминал. Под воркование многочисленных голубей, облюбовавших себе в качестве насеста трухлявые деревянные балки и стропила высоко под потолком, Джемис неторопливо рассказывал старинные легенды, повествующие об Орлиге, одном из Древних Богов, похитившем у драконов секреты рунной магии и прихватившем заодно ноу-хау по пивоварению и стихосложению. Трэвис не отрывал глаз от пляшущего в очаге пламени, внимательно вслушиваясь в размеренную речь старика и мысленно переносясь в те незапамятные времена, когда мир еще был молод. Тогда в нем правили Древние Боги, обитавшие в скалах, реках, небесах, а их дети — Маленький Народец — жили весело и беззаботно, оглашая смехом и пением зеленые луга и чащи девственных лесов. Были там и драконы — могучие, грозные, жестокие и невероятно мудрые, ревниво оберегавшие в своих логовищах скопленные с Начала Времен сокровища и тайны.

Джемис закончил. Лишь отсветы языков пламени в очаге багрово отражались на его морщинистом лице.

Трэвис пошевелился.

— Но что же все-таки они собой представляют? Руны, я имею в виду? Почему они так важны? — заговорил он, стараясь не прикасаться к зачесавшейся вдруг правой ладони.

Джемис промолчал, предоставив ответить на вопрос новичка своему юному собрату.

— До сотворения мира не было ничего, — начал Рин. — Точнее говоря, было все: свет и тьма, огонь и лед, ночь и день — но они были перемешаны между собой в великом сумеречном океане, не знающем ни времени, ни границ. Потом пришел Кузнец Миров, произнес. Первую Руну — Зея, — и все изменилось.

— Зея? — Трэвис наморщил лоб: что-то здесь не увязывалось. — Но разве не так называется весь этот… наш мир?

— Все правильно, — кивнул Рин. — Только это еще и название Первой Руны, произнеся которую Кузнец Миров создал его и запустил вершить свой бесконечный путь сквозь эфирный туман. Вот ее изображение.

С этими словами он нарисовал на восковой табличке квадрат и пересек его по диагонали прямой линией, отстоящей на равные отрезки от вершин фигуры:

— Затем Первотворец связал руну Зея внутри Рассветного камня, дабы созданный им мир познал постоянство, — продолжал Рин. — А следом, одну за другой, произнес руны, обозначающие солнце, луну и звезды, — и те тотчас появились. Но это было только начало. За ними последовали руны небес и гор, морей и рек, камней и деревьев и еще многих и многих вещей и явлений, каждому из которых соответствовала своя руна. И все эти руны Кузнец Миров тоже навечно связал в Рассветном камне, дабы ничто сущее в мире не сгладилось и не исчезло.

По мере того как Трэвис проникался смыслом сказанного, возбуждение в нем нарастало.

— Но это же означает, что буквально для всего в мире существует своя руна! — вырвалось у него.

— Совершенно верно, — подтвердил Рин. — И когда ты произносишь название руны, тем самым ты пробуждаешь заключенную в ней мощь — точно так же, как делал это Кузнец Миров в Начале Начал.

Трэвис почесал бороду, стараясь разложить по полочкам все услышанное от рунных мастеров. Язык у обоих был подвешен совсем неплохо, да и сказки они рассказывали прелюбопытные — если, конечно, не учитывать, что это всего лишь сказки.

А Бледные Призраки, Трэвис? Или фейдримы? Это что, тоже сказки?

— Знаете, я все-таки не понял один момент, — заговорил он после паузы. — Вот вы говорите, что пользоваться рунами научил людей Орлиг. Но мне казалось… Фолкен рассказывал… Короче говоря, я был уверен, что никто больше не верит в Древних Богов.

Джемис так сильно стукнул кулаком по столику, что его восковая табличка слетела на пол. Трэвис и Рин в изумлении уставились на него.

— Глупцы! Безумцы! — Глаза старого толкователя рун вспыхнули фанатическим огнем. — Они не ведают, что творят! Древние Боги не умерли. Они всего лишь удалились в иную обитель, скрытую от всех в глубине эфирного тумана. Да, время их прошло, и они уступили место Молодым Богам, позволив им без борьбы утвердиться в храмах Тарраса и Фаленгарта. Но это отнюдь не значит, что они ушли навсегда! — Джемис весь дрожал, голос его срывался на крик. — Они вернутся, и Зея снова будет принадлежать им, как в былые времена!

Приступ кашля сотряс худое тело старика. Глаза его потускнели и вновь сделались непроницаемыми.

— Твой первый урок окончен, — сухо произнес Джемис; не сказав больше ни слова, он пересек зал, поднялся по спиральной лестнице и скрылся за дверью в стене.

Трэвис виновато посмотрел на Рина:

— Ты уж извини, я не хотел его обидеть.

Рин отрицательно покачал головой:

— Тебе не в чем извиняться, Трэвис. Знаешь, когда человек стареет, ему с каждым годом становится тяжелее принимать происходящие вокруг перемены, только и всего.

— А как ты думаешь, он был прав, когда говорил, что Древние Боги еще вернутся?

— Там на полочке немного сыра и хлеб, — помолчав немного, сказал Рин. — Тащи сюда. Давай поедим, а потом я покажу тебе, как правильно пользоваться стилосом и табличкой.

Трэвис безропотно принес еду и помог Рину сервировать завтрак. Вопросов он больше не задавал.

75

Спустившись во двор по выщербленным ступеням старой башни, отданной Бореасом в распоряжение толкователей рун, Трэвис поспешно запахнул на груди плащ. Ветер обжигал ему лицо своим ледяным дыханием и так и норовил проникнуть под одежду. С каждым днем становилось все холоднее. Так сильно мороз не донимал его даже в Зимней Пуще, отстоявшей от Кейлавера на сотни лиг к северу. Но там их с Фолкеном защищали от злого ветра, налетающего с отрогов Фол Трендура, мощные стволы и кроны валсиндара, тогда как здесь, на вершине холма, укрыться можно было только в помещении.

Трэвис поднял голову. Небо было чистым и прозрачным. Ни намека на зловещие грозовые тучи, вечно нависающие над остроконечными пиками Железных Клыков.