То, что мы оставили позади - Люси Скоур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я решила, что это из-за корсета, подчеркивающего грудь.
Я перестала вертеться и упала в его объятия.
— Хороший ответ.
— Ты по-прежнему во всем уверена? — спросил он, приподнимая мой подбородок, чтобы заглянуть мне в глаза.
— В браке с тобой?
— В браке со мной. В двух неделях на Фиджи. В патронате. Во всём этом.
Когда мы вернёмся из нашего невероятно насыщенного сексом свадебного путешествия, мы начнём процесс подачи заявления на то, чтобы стать патронатными родителями. Традиционные попытки завести ребёнка всё ещё продолжались и были очень, очень приятными, но никто из нас не хотел откладывать создание своей семьи.
(Под патронатом здесь имеется в виду, что Слоан и Люсьен будут временными приёмными родителями без усыновления. Патронат над ребёнком — это временный уход, воспитание и реабилитация ребёнка в семье патронатного воспитателя на период преодоления ребёнком, его родителями или другими законными представителями сложных жизненных обстоятельств, — прим.)
— Непременно, — пообещала я. На этот раз слезы наворачивались опасно быстро. — Спасибо тебе за то, что воплотил все мои мечты в реальность, здоровяк.
Люсьен провёл большим пальцем у меня под глазом, ловя скатившуюся слезинку.
— Это всё, что я когда-либо хотел сделать, — искренне сказал он.
— Нет! Нет! Прекрати сейчас же, — приказала я, высвобождаясь из его объятий. — Больше никакой милоты, иначе я расплачусь и испорчу себе весь макияж, а Тиффани пугает меня до чёртиков. Она может отменить свадьбу.
— Скажи мне, что тебе нужно, — произнёс он, и его губы изогнулись в слабой улыбке.
— Мне нужна одна из твоих оскорбительно ободряющих речей. Не сдерживайся, — настаивала я, жестом приглашая его продолжать.
Его улыбка была порочной.
— Возьми себя в руки, Слоан. Ты хочешь выглядеть как Элис Купер на наших свадебных фотографиях, которые будут опубликованы во всех изданиях по всей стране? Я думал, ты сильнее этого.
— Хорошо. Это хорошо. Продолжай в том же духе.
— Если я увижу хоть одну слезинку на твоём прекрасном чертовом личике до того, как ты пойдёшь ко мне к алтарю, я скажу Тиффани, что мы хотим, чтобы она планировала каждую вечеринку в честь годовщины до конца наших дней.
Я ахнула.
— Злюка!
— Не будь грёбаным ребёнком.
— Я? Тебе лучше держать себя в руках, потому что именно ты мечтал об этом с тех пор, как впервые забрался на то чёртово вишнёвое дерево, — парировала я.
— Ты будешь рада узнать, что «это чёртово вишнёвое дерево» снова способно выдержать нагрузку. Древесные хирурги проделали отличную работу.
— Хорошо. Продолжай отвлекать меня, — сказала я.
— У меня есть кое-что для тебя.
— Чёрт возьми, Люцифер!
— Смирись с этим и прими это, — сказал Люсьен, протягивая толстый конверт для богатых людей.
— Где ты вообще покупаешь такие канцелярские принадлежности? В Богачемарте? — спросила я, размахивая полотняным конвертом у него перед носом.
— Не говори глупостей. Мы делаем покупки в «Мы Богачи».
Закатив глаза, я открыла конверт и вытащила бумаги.
— Здесь слишком много юридической терминологии. Ты только что подарил мне брачный контракт? Я же сказала тебе, что подпишу его.
Закатив глаза, Люсьен пролистал страницы и постучал пальцем по одной из них.
— Это не брачный контракт, Пикси. Это пожертвование и документы, которые официально создают Фонд Саймона Уолтона.
— Ну блин, здоровяк, — мой взгляд сразу же упал на цифры. — Это номер телефона? Или это невероятно щедрый дар?
— Ты проделала хорошую работу. Это позволит продолжить данную работу. Возможно, с несколькими штатными сотрудниками.
Я ошеломлённо посмотрела на него.
— Например, Мэри Луиза?
— Кто лучше справится с этим изо дня в день? И я подумал, что Аллену, возможно, будет интересно официально присоединиться к борьбе теперь, когда он допущен к юридической практике. Я также подумал, что моя мать могла бы стать хорошим дополнением, хотя решение за тобой.
Вскоре после их ссоры Кайла начала посещать психотерапевта. Они с Люсьеном быстро помирились, и Кайла, наконец, начала серьёзно относиться к своей независимости. В процессе этого они с моей матерью сумели подружиться.
Я уставилась на страницу, и слова и цифры поплыли у меня перед глазами.
— Ты снова собираешься плакать, да?
— Нет, не собираюсь, засранец. Боже, почему тебе обязательно дарить такие продуманные подарки? Ты такой придурок, — всхлипнула я.
— Смирись, или я буду вынужден натравить на тебя Тиффани.
Смаргивая слёзы, я пересекла комнату, подошла к прикроватной тумбочке и нашла свёрток, который спрятала в ящике.
— Это тебе, — сказала я, протягивая ему сверток.
Пока Люсьен осторожно разворачивал упаковку, я снова принялась обмахивать глаза.
— Что это? — спросил он, переворачивая рамку.
Он застыл как статуя, выглядя так, словно был вырезан из мрамора безумно влюблённым скульптором.
Это была летняя фотография, на которой я, Мэйв, мама и Хлоя запечатлены на переднем крыльце. Люсьен улыбался в центре, обнимая нас и словно защищая. Под фотографией была вставлена полоска бумаги. Последнее сообщение, которое прислал ему мой отец.
«Если бы я в этой жизни мог выбрать себе сына, это был бы ты. Позаботься о моих девочках».
Люсьен с трудом сглотнул. Он открыл рот, но не смог произнести ни слова. И когда он прикрыл глаза свободной рукой, я поняла, что попала в точку.
— Это… — его голос сделался хриплым. И когда он поднял на меня взгляд, его серые глаза покраснели и были наполнены такой любовью, что у меня перехватило дыхание.
Я помахала рукой между нами.
— Даже не смей. Тебе нужно взять себя в руки, Люцифер, потому что если ты сломаешься, сломаюсь и я.
Он потянулся ко мне и прижал к своей груди.
— Он бы так гордился тобой, Люсьен, — пробормотала я прерывающимся шёпотом. — Я чувствую это. Его бы распирало от гордости, и он был бы так счастлив за нас.
Тихая дрожь пробежала по телу мужчины, которого я любила, мужчину, который ради меня встал под пулю, мужчину, который заново отстроил мои мечты.
— Я так чертовски сильно люблю тебя, Люсьен. И всегда любила.
Он отстранился и посмотрел на меня сверху вниз, сжимая мои запястья своими сильными руками.
— Всё, что я делал, было ради тебя, Слоан. Потому что это всегда была ты.
— Это всё, чего я когда-либо хотела, Люсьен, — призналась я. — Ты — это всё, чего я когда-либо хотела.
— Ты, говорящая эти слова в моих объятиях, с моим кольцом на пальце — это всё, чего я когда-либо хотел.
* * *
Церемонию проводил Эмри, которому пришлось несколько раз прерваться, чтобы шумно высморкаться в большой носовой платок.
Слоан не шла к алтарю. Она побежала и бросилась в объятия Люсьена. Они произносили свои клятвы, обнявшись.
Когда священник спросил: «Кто