История Ариады и Белит - Lord Pig

– Не знаю, но ты можешь посмотреть по карте, может быть есть какие-нибудь пометки?

– Ах да, вечно забываю… – Ариада покопалась в сумке и вытащила магический пергамент, развернув его гетерокуб, бормоча себе под носик, прочитала, – Карий лес, достопримечательности: храм на холме, говорящая голова, лабиринт медуз…

– Как достопримечательности или в пояснении леса нет, – произнесла Ева, быстрее подруги просмотрев весь длинный список. Певица подняла глаза на подругу, с интересом заглядывающую в карту у неё из-за плеча и печально вздохнула:

– Значит это так и останется для меня тайной.

– В мирах много всего, что всё ещё не объяснимо, – пожала плечами призрачная девушка и поинтересовалась, – Куда собираешься направиться из этого мира?

Блондинка покосилась на карту и ткнула пальцем в одно из описаний:

– Сюда, в Тропико.

– Напрямую? – уточнила её эфемерная собеседница.

– Да, а почему ты спрашиваешь?

– Я думала тебе захочется посмотреть пару достопримечательностей, полный их перечень для этого мира достаточно велик, сто тринадцать наименований.

– Зачем мне это? – грустно выдохнула певица.

“ Белит показала мне сад каменных статуй Горги, это было ужасно, отвратительно… но она… зачем я вообще пошла в Карий Лес? Тут нет ничего что помогло бы мне воскресить Белит… всё это пустая трата времени… всё это… ”

– Ариада!

– Что? – встрепенулась певица, поднимая взгляд на обеспокоенную подругу.

– Не впадай вновь в депрессию.

– Я… просто я вновь вспомнила Белит…

– Как ты думаешь, что ей в тебе нравилось? – спросила Ева, решив использовать подход с другой стороны.

– Ну… я сама, наверное…

– А конкретнее?

– Не знаю, к чему эти вопросы? – слегка хмурясь, уточнила гетерокуб.

– Просто подумай, может быть, ей нравилось твоё неуёмное любопытство, твоя жизнерадостность? Не стоит ли хотя бы в память о ней попытаться не утратить эти качества? Не замыкаться в себе, в своём горе?

Певица отвела глаза, не в состоянии долго выдержать взгляда призрака, посмотрев в карту, блондинка помолчала ещё несколько минут, потом пожала плечами:

– Я не могу больше радоваться, когда её нет со мной.

– Не можешь или не хочешь?

Ариада странно посмотрела на призрачную собеседницу и негромко попросила:

– Скажи как подруге, что ты имеешь в виду?

– Ты уверила себя в этом и потому отказываешься замечать, но на самом деле, ты всё ещё можешь радоваться жизни. Вспомни хотя бы Приму и ту единственную ночь, что вы провели вместе. Помнишь слова что шептала ей на ухо, когда выражала свою любовь к Белит? Это было как в тумане, твой класс возобладал над твоим сознанием, но тебе ведь было хорошо, пусть лишь несколько мгновений, но ты вновь чувствовала биение жизни, радость своего существования.

– Ты слышала? – дико краснея, уточнила гетерокуб.

– Да.

– Но ведь я велела не слышать…

– Когда вы с Белит будете уединяться, – завершила Ева.

– Я… извини… я не подумала… прости, что невольно заставила тебя выслушать это…

– Не изволь беспокоиться, после трёхсот лет я научилась воспринимать этот обидный факт лишения совершенно спокойно в виде информации чуть-чуть приправленной отголоском пикантности, – приятно улыбнулась призрак.

– Так… ты хочешь, чтобы я приказала тебе не слушать или нет? – несколько неуверенно уточнила певица, она раз за разом умудрялась наступать на одни и те же грабли, забыв перепроверить все вероятности.

– Если тебя саму это не будет смущать – оставь как есть. Честно признаться, не слышать вообще ничего – неприятнейшее чувство, создаётся впечатление, будто летишь в пустоте и черноте неизвестно куда.

– Я… ладно, разрешаю тебе слышать всегда и всё… – по-прежнему несколько смущённо произнесла Ариада.

– Спасибо, – улыбнулась призрачная девушка, потом, вновь становясь серьёзной, произнесла, – Но вернёмся к нашему разговору. Тогда вместе с Примой разве то, что ты чувствовала, была не радость?

– Ну… – гетерокуб замерла на миг, потом отрицательно покачала головой и упрямо произнесла, – Это не то, совсем-совсем не то. Мне… да, мне было хорошо, но это не радость… это просто секс.

– Ладно, оставим пока разговор о жизнерадостности, но любопытство то хотя бы? – не сдалась Ева, настрой у неё был решительный.

– А что любопытство?

– Это тоже составной элемент тебя из прошлого, того, что как я предполагаю Белит нравилось в тебе, почему бы тебе…

Призрак сбилась и замолчала. Певица смотрела в землю и явно не желала прислушиваться к разумным словам. Ева облетела её по кругу и зашептала на ухо:

– Пойми, ты – самая добрая моя хозяйка, ты – моя подруга, я хочу тебе добра, я хочу, чтобы ты жила и радовалась, а не просто существовала. Я хочу вновь увидеть тебя прежней.

– Даже если я сама этого не хочу?

– Боль станет слабее, рано или поздно, останутся только воспоминания, я хочу, чтобы ты как можно скорее перестала страдать. Новые ощущения, смягчат боль, отдалят её…

– Разве они заменит мне Белит? – резко с горечью обронила Ариада.

– Ты любила её и поэтому… ничто и никто не заменит тебе её, но ты должна обрести новый смысл жизни. Пройдись по местным достопримечательностям, тем, что тебе по пути. Сделай хотя бы попытку, ты ведь ничего не потеряешь, если просто попытаешься.

– Я… я не знаю…

– Прошу тебя, – Ева заглянула ей в глаза.

Гетерокуб невнятно пробормотала что-то, потом кивнула:

– Ладно…

– Вот и хорошо, – призрачная девушка, внимательно посмотрела на подругу и, чутко уловив её настроение, спросила, – Хочешь побыть наедине с самой собой?

Певица вновь кивнула.

– Ладно, тогда я посижу в камне, – произнесла Ева и пропала.

Ариада ещё минут пять стояла неподвижно, потом посмотрела в карту и, наметив маршрут, двинулась к раскрошенным горам. На дороге оказалась одиноко растущее дерево, чем-то смахивающее на ёлку. Гетерокуб подошла. Дерево как дерево, только иголки насыщенного коричневого цвета. Певица подняла руку и провела по бархатистой веточке рукой.

“ А вдруг иголки ядовитые? ” – подумала девушка, но руки не отдёрнула, какое-то время она гладила ветку, будто живое существо.

Потом, печально вздохнув, Ариада вновь возобновила движение к горам. Узкие дорожки вьющиеся по дну многочисленных ущелий создавали целый лабиринт, потому гетерокуб решила не убирать карту далеко, время от времени сверяясь с нею. Весь этот мир был лабиринтом в горах, изредка прерываемых на долины, леса и смолянистые реки тягучей, смертоносной влаги.