Найти себя. Трилогия (СИ) - Эс Евгений

Из похода барон Ригос вернулся национальным героем. О нем писали газеты, женщины встречали его маленькую, но непобедимую армию цветами и воздушными поцелуями, а сам герой удостоился официального приема короля с вручением самой высокой государственной награды и торжественного бала в его честь. Страна, давно не знавшая побед, вдруг воспрянула духом, газеты наполнились патриотическим содержанием, среди элиты общества стали модны разговоры о политике и даже простые люди на улицах начали чаще улыбаться друг другу.

Однако, Марс вернулся не только с личной наградой от императора Тессара первого, но и с кучей рекламаций на новую технику. Особенно он был недоволен пневматическими пулеметами, скорострельность которых была ужасающе низкой, конструкция на поверку оказалась слишком тяжелой и громоздкой, дальности и убойной силы, как всегда, не хватало, а само оружие при стрельбе очень часто заклинивало. Частично эти проблемы имелись и у пушек, но к ним у Ригоса было особое отношение и, нежно похлопывая ладонью по стволу, он не уставал повторять одну и ту же фразу:

– Нам нужно больше таких.

Виктор бегло пролистал заметки барона и передал все бумаги в инженерно‑технический отдел. Пусть работают. И они работали. Все. Инженеры, техники, ученые, маги, простые рабочие. Все были заняты конкретными проектами и работали, что называется, на износ.

Так лаборатория по изучению электричества не ограничилась только одним электродвигателем. В ней уже вовсю использовались электромагниты, резисторы, конденсаторы, прочие радиодетали и даже появилась первые радиолампы – этакие стеклянные шары, наполненные газом и с металлическими сетками внутри. Также учеными лаборатории были разработаны относительно малые модели микрофона и динамика с вполне себе приемлемым звучанием. Их продолжали непрерывно совершенствовать, но инженеры работали не только над повышением качества звука, но и над балансом между этим качеством и ценой готового изделия. Например, резиновые подвесы диффузора обеспечивали наилучшее звучание, но резина была в дефиците и слишком дорога, а потому приходилось перебирать варианты с гофрированной бумагой и тканями. Звуковые колонки должны были быть дешевыми и производиться в очень больших количествах. Сомов и Гросс лично приезжали посмотреть на один из готовых образцов и протестировать его. Это был деревянный тетраэдр с динамиком, подвешенным внутри на растянутых пружинах и защищенный тонкой литой решеткой от повреждения. Для передачи звука на колонки использовалcя невиданный ранее способ – две медные синхронизированные пластинки. Одна из них принимала электрические импульсы от микрофона и синхронизировала эти импульсы в другой пластинке, установленной в колонке, которая уже и передавала полученный электрический сигнал на динамик. Всего пластинок было двенадцать (по количеству будущих каналов вещания) и они подключались к контактам динамика простым поворотом переключателя, расположенного на верхней части тетраэдра. Крон разговорился с учеными и очень заинтересовался тем, что динамик не только воспроизводил звук, но и теоретически мог использоваться, как микрофон, а точнее, как подслушивающее устройство. Виктор же, не стал ввязываться в теорию, а сразу пошел по пути практики. Он взял новую идею передачи звука и последние модели микрофона с динамиком, а затем буквально за пару часов собрал совершенно новый тип телефона вместо устаревшего разговорного амулета. Пока это была просто доска, на которой намертво крепились динамик с сигнальным звонком и съемный микрофон на ручке с плохо гнущимися перекрученными проводами. Сердцем устройства были все те же медные синхронизированные пластинки, которые Виктор сразу же назвал сим‑картами. Позже дизайнеры облагородили аппарат до приемлемого продажного вида, использовав красное дерево и драгоценные металлы для коробки, в которую спрятали дармовую и совсем простенькую электрическую плату из клееной фанеры. На лицевую поверхность коробки были выведены кнопки, которые еще не имели цифр, но на них уже можно было выгравировать имена нескольких постоянных пользователей. Для функционирования нового телефона требовался обязательный модуль идентификации абонента. Модули выпускались парами и именно в них находились синхронизированные элементы. Первая сим‑карта вставлялась в кнопку одного телефона, вторая в кнопку другого. Теперь при нажатии на кнопку два конкретных телефона связывались между собой. Аппарат получился стационарным, но зато качество связи (по местным меркам) было выше всяких похвал. Кроме того, телефон позволял связываться с огромным числом абонентов и можно было заказать лицевые панели аж с несколькими десятками кнопок. Продвижением новинки активно занялся герцог Гросс, проявив неслыханную щедрость и бесплатно обеспечил новой техникой всех членов правительства, а также подарил аппараты наиболее важным и уважаемым господам. Телефоны герцога были стандартными, но сим‑карты к ним шли не в двух, а в трех экземплярах. Эти третьи экземпляры отправлялись в специально созданный отдел акустики при тайной страже, где круглосуточно сидели люди с наушниками и прослушивали все ведущиеся переговоры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Император, с подачи герцога Гросса, одним из первых по достоинству оценил новый телефон, после чего дал высочайшее позволение на его производство в своих мастерских. Новые телефоны быстро распространились сначала в государственных учреждениях, редакциях газет, крупных промышленных предприятиях, а затем на них появился спрос из частных владений: замков, дворцов, да и просто богатых домов. Тессар Сиан уловил этот момент и взвинтил цены на новинку будь здоров. Однако, спрос нисколько не упал, а только возрос. Любой, кто хотя бы раз слышал качество электрического сигнала больше не желал пользоваться разговорным амулетом.

И все же, не все научные отделы показывали такие результаты, как лаборатория по изучению электричества. В приоритете по‑прежнему было телевидение, для которого уже были решены задачи по передаче изображения и звука. Те же Сони успешно продавались не первый год и хоть сейчас можно было начинать прямую видеотрансляцию, но вот как‑то сохранить получаемое изображение и звук пока получалось плохо.

Изыскания на эти темы велись сразу в нескольких направлениях. В одном отделе для записи звука были предприняты первые попытки с магнитными накопителями, впрочем, без какого‑либо успеха. В другом, более удачливом отделе, усовершенствовали старый магический способ с алмазами, который благодаря новым алгоритмам, применяемым в заклинаниях, повышал объем сохраняемой звуковой информации, но, опять же, далеко не так как хотелось. В принципе ими можно было пользоваться, но цена таких устройств зашкаливала.

С записью изображения дела обстояли ненамного лучше. Изначально Сомов пошел проверенным путем, разбив видеопоток на отдельные кадры и попытавшись представить их в цифровом пиксельном виде. Изображение он получил, но в совершено неприемлемом разрешении и с жутко искаженными цветами. Перспектива работ в этом направлении еще оставалась, но страшно было даже представить, сколько времени это займет. Тут требовались десятилетия упорного труда. Хорошо еще, что местные маги, незнакомые с цифровым изображением, выбрали другой путь. Сначала они нашли способ остановить синхронизацию, после которого поток изображения буквально застревал в стекле, образуя своеобразную фотографию. А затем ими был создан стеклянный цилиндр, в котором уже имелись десятки отдельных слоев, способных хранить картинки и расположенных внутри, как стопка кадров. Количество слоев было невелико и ограничивалось расчетами, основанными на скорости света, которую местные ученые знали очень приблизительно. С этим и пришел Гал Грат к Сомову, чтобы получить финансирование на проведение эксперимента с вращающимися зеркалами для уточнения скорости света. Денег на эксперимент Виктор не выделил, а протянул астроному бумагу с ручкой, после чего закрыл глаза и приложил пальцы к вискам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Точную скорость я не скажу, но несколько знаков после запятой гарантирую. Записывай.