'Фантастика 2025-124'. Компиляция. Книги 1-22' - Павел Кожевников

побольше, прижала его к стене... ничего. Попыталась настроиться на нужные эмоции, вызвать их, попросить, умолять... ничего.

А вот одна из чешуек, висящих вокруг меня, случайно прикоснулась к куполу и тут же слилась с ним, а вокруг закрылись трещины. Выпустив камень, который держала, я переключила внимание на те, что работали. Быстро стало понятно, что это те, что я получила от Жильеты. Мне казалось, что они должны быть менее эффективны, они обработаны ювелиром и части их потеряны, но неожиданно тут они работают.

Я поймала несколько чешуек и прижала их к стене в разных местах купола, каждая из них действовала на трещины, как раствор цемента, бесследно сращивая. Я старательно занималась этим, пока чешуйки не иссякли. Потом снова попробовала с камнями, полученными от Халифа — не работают. Мне удалось парочку запихнуть в места, где не хватало кусков камня. Осколки крови моря податливо меняли свою форму и становились на место утраченных частей, но трещины между ними так и оставались.

Я перепробовала каждый камень, что у меня остался, но больше ни один не желал закрывать трещины. Получается, я зря так стремилась за количеством. А что важно? Что за качество помогает этим камням быть лучше других? Неясно.

Я огляделась по сторонам. Купол был восстановлен практически полностью, но на потолке вокруг отверстия, через которое в зал заглядывала полная луна, все еще виднелась сеть трещин. Если прикинуть, она занимала не более трети купола, в остальном он теперь был цел.

Оглядела и трон. Присаживаться на него я уже не рисковала. Он был цел, даже трещин не осталось.

Что же еще тут нужно? Ничего не понятно.

У меня остались осколки камня и, я прихватила их с собой, не зная, что еще с ними делать, и выплыла вон из храма. В этот раз я толком не ощущала каких-то последствий на себя со стороны эмоций. Мне не хотелось задерживаться в Храме, не тянуло вернуться. Даже наоборот, я с дрожью вспоминала предыдущее посещение, когда осмелилась присесть на трон, и он мне чуть всю душу наизнанку не вывернул. Значит ли это, что Храм на меня больше не действует? Может, и инициация уже все же прошла? Но, оглядев свое тело магическим взглядом, все равно заметила повреждения. Правда, меньше, чем в прошлый раз. Возможно, потому что в этот раз я не прикасалась к трону.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Домой плыла в расстроенных чувствах. Вроде бы чего-то добилась, а как, чего, и что делать теперь — ничего не понятно. Вроде бы и победа, но какая-то половинчатая. Дал бы мне кто четкую инструкцию, что и как делать. Чем камни, полученные от Жильеты, отличаются от тех, которыми оплатил мою работу Халиф? Возможно ли, что в Халифате как-то испортили камни за годы их хранения? Или прадед Жильеты как-то их сохранил, чего не смогли другие? Ничего не понятно.

Я рассеянно смотрела на дно моря, плывя мимо, осколки Крови моря сияющим поясом метеоритов кружили вокруг. И тут я заметила нечто странное. Двустворчатый моллюск при моем приближении резко захлопнул створки. Но ведь у моллюсков просто так не открываются, это же не мультфильм. Я замерла удивленно, притаилась... моллюск подождал немного, а потом приоткрыл створки опять. Я успела заметить темно-бордовое тело, совсем не похожее на белое мясо устриц. А потом он вытащил из скорлупы длинную щупальцу, затем вторую, и попытался подтянуть к себе ближе какой-то листик водоросли.

«Осьминог», — сообразила я с восторгом, и попыталась настроиться на его эмоции.

Много страха, много опасностей вокруг, защитная скорлупа, которую она нашла... она, девочка... маленькая, слабая, но хитрая, сообразительная. Мелкие рыбешки не ожидают подвоха, увидев на дне раковину моллюска, и оказываются быстро спелёнаты ее длинными сильными щупальцами. А крупные не замечают в защитной оболочке, если вовремя убрать конечности.

«Молодец какая!» — подумала я, и каким-то чутьем сообразила, что она того же вида, что и Кракен. Это может быть интересно...

Я отделила один из камешков из своей свиты и аккуратно уронила его неподалеку от осьминожки. Она дернулась и спряталась в свою оболочку. Я притаилась за камнями и стала ждать. Возьмет — возьмет, нет, что ж, не судьба. Осьминожка некоторое время посидела внутри раковины, но потом любопытство победило, и она приоткрыла створки. Желтые глаза с вертикальным зрачком быстро выхватили из окружающей обстановки камень, которого тут прежде не было. Она вновь прикрыла створки, но в этот раз не до конца. Было видно, как она опасается, но ей и интересно. Камень явно был неживым и не представлял опасности, но она не кинулась к нему поспешно, а сперва огляделась по сторонам и удостоверилась, что вокруг нет хищников. Затем из раковины показались длинные темно-бордовые щупальца, осьминожка с их помощью подтащила свое укрытие ближе к цели. Ближе, еще ближе, пока, наконец, она не смогла дотянуться до светящегося осколка, коснулась... сперва испуганно отпрянула, но потом резко дернулась вперед и облепила его всеми щупальцами сразу.

Я даже не поняла, как так получилось, но, едва маленькая осьминожка обхватила камень, как она начала расти в размерах, и уже вскоре он скрылся за ее щупальцами. Раковина, которая прежде была ее защитой, разлетелась на две половинки, не выдержав напора изнутри.  Оставшись без защиты, осьминожка испуганно заметалась в поисках укрытия, в голове у нее творился полный сумбур, но я поспешила подплыть ближе, пока она не наделала дел:

«Привет, — передала я по мыслесвязи. — не волнуйся, я тебе не наврежу, я хочу тебе помочь».

«Помочь? — она была растеряна, — что со мной случилось?»

«Ты получила благословение Моря, — улыбнулась я, — стала сильнее и умнее. Пойдешь со мной?»

Она сперва слабо потянула в мою сторону щупальца, а потом резким движением обхватила меня за пояс, прилепившись намертво присосками.

«Ты странная, я таких не видела прежде, — передала она мне. — И таких, как я теперь, тоже не видела».

«Ничего, я познакомлю тебя с другим осьминогом, он тебя всему научит, — я поплыла в сторону берега, уже предвкушая реакцию Кракена, — я назову тебя... я назову тебя Александра или по-простому Саша».

От этого имени в голове всколыхнулось что-то смутное и теплое, будто воспоминание о чем-то хорошем, близком... но его моментально заглушил белый шум в голове, который всегда возникал, когда я пыталась вспомнить что-то приятное о своей земной жизни, о своих близких. Кем была для меня та, другая Саша в моей прежней жизни? Это имя моей матери? Сестры?